Ненависть и ничего, кроме любви

-Нет, не трогай!

На его лице проступает удивление. Он недоумевает?

-Я не знаю, что ты затеял, - говорю я как можно увереннее, хотя на самом деле едва волочу языком, - и какой гениальный план мести созрел в твоей голове, но я не позволю тебе втянуть меня в такие игры!

-Вера, что ты несешь… - Марк качает головой и даже смеется, вновь делает попытку обнять, но я наготове и не позволяю ему затянуть меня в новый водоворот желания. – Вера, прекрати. Нет смысла отрицать произошедшего! – он злится, явно еле сдерживается.

-Я не отрицаю, - уступаю я, - но советую тебе не пытаться использовать то, что произошло против меня! Расскажешь своему другу-имбецилу - и я больно отвечу! – теперь и я начинаю закипать от осознания собственной ошибки. Как вообще я могла поддаться своим желаниям? Один дьявол теперь знает, как воспользуется этой ситуацией Радецкий. Вспоминая его изощренную фантазию в школе, меня начинает накрывать паника.

-Совсем крыша съехала? – взрывается Радецкий, в одно мгновение оказываясь рядом, - хватит этих игр, Вера! Целуешь и уходишь, льнешь и угрожаешь? Довольно! – кричит Марк, крепко удерживая в руках мое лицо и вынуждая смотреть на него.

-Да что тебе от меня надо, Радецкий? – в бешенстве кричу я, что есть сил отталкивая Марка.

-Ты! Мне нужна ты! – орет он в ответ, чем повергает меня в шок, -дура! Не понимаешь или прикидываешься?

-Как можно понять человека с явными симптомами шизофрении? Ты себя услышь! Я тебе нужна? – все еще не верю, что услышала правильно, - Марк, ты столько лет не давал мне жизни! Может я и не специалист в отношениях, но уверена, когда человек нужен, то его не гнобят, а делают для него что-то хорошее!

-Ну не знаю я как это делать! Понимаешь? Ты единственная, кто не восторгался от одного моего взгляда, постоянно воротила нос! Мне это не свойственно! Выражал как мог. И сейчас, едва тебя вижу, хочется ужалить посильнее, чтобы ты внимание обратила, ведь это единственный способ! К тому же я просто не мог признать, что так зависим от какой-то девчонки! Вот и злился на тебя, а сейчас злюсь еще больше!

-За что?

-За твою слепоту! Ты меня в упор не замечаешь, относишься как к пустому месту!

-Потому что ты научил меня быть такой! – черт, как же он не понимает? -Я всегда жду от тебя чего-то плохого и готовлюсь защищаться. Привычка вырабатывается за шестьдесят шесть дней, я жила в напряжении долгих семь лет. Как считаешь, какие чувства я испытываю при виде тебя?

-Да как ты не понимаешь, что я просто люблю тебя! – орет Марк, явно обезумев, ведь в адекватном состоянии он бы никогда не сказал ничего подобного.

-Любишь? – переспрашиваю я, чтобы убедиться, что не послышалось. Марк, как загнанный зверь, мечется взглядом, но понимая, что отступать некуда обреченно кивает.

-Люблю. Засыпаю с твоим именем и просыпаюсь с ним. И каждый день живу с мыслью, что когда-нибудь решусь… Решусь и скажу, и вопреки здравому смыслу услышу, что тоже любишь…

-Марк, это же не мелодрама, - говорю я вкрадчиво, чтобы донести до него абсурдность его же слов, - и не бульварный роман. Это реальная жизнь. В жизни не получится испытывать любовь к тому, кто мучил столько лет.

-Думаешь, я не знаю? Я же не идиот, я все понимаю. Но ничего не могу поделать с собой – люблю и ненавижу за то, что люблю! – упрямо твердит Радецкий.

-Хватит, довольно! Думаешь признался, и я разомлею? Нет, этого не будет, - твердо говорю я, хотя голос норовит сорваться, - я… не испытываю к тебе ничего… - вот сейчас скажу и полегчает, но что же я молчу? Отчего не решаюсь? Скажи же! - кроме ненависти, - произнесла и отвернулась, боясь даже посмотреть в его сторону.

Он молчит, а я боюсь повернуться. Ничего не слышу из-за шума стремительного потока крови в ушах и не чувствую его приближения. Из-за этого не успеваю среагировать, отойти, отскочить, когда Марк обнимает меня со спины, утыкается губами в шею и жадно всасывает кожу, от чего подгибаются колени и сердце заводится в бешенном ритме. Марк прижимает меня к себе теснее, его губы движутся вниз и переходят на плечо, оголившееся легким движением его пальцев, которое я тоже позволила. Позволила его ладони проникнуть в вырез джемпера и коснуться груди, позволила себе млеть от этой ласки.

-Может ты меня и не любишь, - доносится до меня горячий шепот, - но точно хочешь. Как бы не отрицала.

Он говорит, а я не понимаю, будто слышу иностранную речь. Марк каким-то чудом, иначе я и не могу объяснить легкость его действий, разворачивает меня к себе лицом и сразу же прижимает спиной к стене. Его губы накрывают мои, а я не протестую. Руки блуждают по телу, а я испытываю удовольствие от тех ожогов, которые они оставляют. Он целует глубоко, кажется, хочет поглотить, подчинить, но я уже сдалась, иначе бы давно залепила по его наглой самодовольной физиономии.

Где-то в отдалении я слышу голос разума, который твердит «остановись», но его топят волны блаженства, нагоняемые горячими прикосновениями и сладостными поцелуями. «Остановись, остановись…»

-Остановись! – вторю я, и Марк замирает.

Его зрачки расширились настолько, что я не вижу цвета глаз. Марк смотрит хищно, плотоядно, как тигр на свою добычу, гипнотизирует и готовится вцепиться.