Сокровища Айседоры (Сюрприз для Айседоры) - Робертс Нора

– Кровотечение? – Дора снова осторожно дотронулась до головы.

– Не сильное, – успокоил Джед, быстро превращаясь в полицейского. – Не хочешь рассказать мне, что случилось? Вряд ли это еще одно неудачное свидание.

Дора хмуро взглянула на него и отвернулась.

– Может, надо вызвать полицию?

– Я уже вызвал. Брент едет сюда.

– Понятно. – Дора окинула взглядом комнату. – У него точно был пистолет… сначала. Я не знаю, куда он девался.

– Я нашел его под столом.

Она выдавила слабую улыбку.

– Ты не терял времени зря.

– Ты не спешила приходить в себя. Еще пара минут, и я вызвал бы «Скорую помощь».

– Как мне повезло.

– Хватит увиливать. – Джед сел рядом с ней, снова взял ее за руку. Так ласково, что Дора не стала отстраняться. – Расскажи, что случилось. В деталях.

– Думаю, ты был прав, когда говорил, что кто-то вламывался к тебе вчера. Похоже, он и здесь был. Я не заметила никакой пропажи, но он сказал, что следил, как я раздевалась… и поскольку он правильно обрисовал мое нижнее белье, мне пришлось ему поверить.

Все это Джед уже видел не раз: унижение, страх, стыд, гнев.

– Дора, если хочешь, Брент вызовет женщину-офицера.

– Нет. – Она глубоко вздохнула. – Должно быть, он прятался где-то здесь… может, в спальне. Я прошла в кухню поставить чайник… Я оставила чайник на плите.

– Я выключил.

– О, хорошо. Я обожаю этот чайник. – Она затеребила бахрому пледа. – В общем, когда я вернулась в гостиную, елочная гирлянда не горела. Я точно помнила, что включила ее, и решила, что вилка выскочила из розетки или еще что-нибудь. Я только собралась подойти и посмотреть, как свет в кухне погас. И кто-то схватил меня сзади.

Ее голос задрожал, и она откашлялась.

– Я должна была драться. Мне хочется думать, что я стала бы сопротивляться, но он сунул пистолет мне под свитер и начал… э… начал тереть им об меня. – Она горько рассмеялась. – Видимо, некоторые парни считают пистолет фаллическим символом.

– Иди сюда. – Джед обнял ее, положил ее голову на свое плечо. Борясь с собственной яростью, стал гладить ее по волосам. – Теперь все хорошо.

– Я знала, что он собирается изнасиловать меня. – Дора закрыла глаза и уткнулась лицом в его плечо. – В прошлом году мы ходили на курсы самообороны, но я все забыла. Как будто мозги подернулись ледяной коркой. Я не могла ее пробить. А он все говорил, что мы отлично повеселимся, что я просто должна его слушаться, сотрудничать. Обслюнявил мне всю шею. Он решил, что я не смогу защитить себя. И я разозлилась. Можно сказать, что бешенство пробило эту ледяную корку, и я вонзила ему локоть в живот и побежала. В это время на сцене появился ты.

– Ладно. – Джеда затошнило от мысли о том, что могло случиться, если бы он задержался. – Ты его знаешь?

– Не думаю. Я не узнала голос. А лица я не видела: было темно, и он стоял сзади. Я неплохо разглядела его на улице, но он не показался мне знакомым… Твои новенькие перила погибли.

– Боюсь, придется делать новые. У тебя есть аспирин?

– В ванной, в аптечке. – Дора улыбнулась, почувствовав прикосновение его губ к своему виску. Это тоже помогло. – Принеси мне пару дюжин. – Когда Джед встал, она блаженно откинулась на подушку, но тут ее взгляд привлекло брошенное на журнальный столик полотенце. Ее лучшее полотенце, окантованное атласом и с ручной вышивкой. И в пятнах крови.

– Черт побери, Скиммерхорн! Неужели не мог взять что-нибудь попроще? – Дора наклонилась и схватила полотенце. – И к тому же мокрое! Тебя не учили, что мокрые тряпки нельзя оставлять на дереве?

– Я думал не о мебели, – откликнулся Джед, копаясь в аптечке. – Не могу найти аспирин.

– Я сама. – Как приятно передвигаться без посторонней помощи! Но когда она увидела свое отражение в зеркале над раковиной, удовольствие испарилось. – О господи.

– Головокружение?

Джед приготовился подхватить ее, если она потеряет сознание.

– Нет, отвращение. Вся тушь размазалась под глазами. Я похожа на привидение. – Дора достала с верхней полки маленькую синюю бутылочку. – Аспирин.

– Почему он не в аптечной бутылке?

– Потому что пластмассовые бутылки безобразны и оскорбляют мое безупречное чувство стиля.

Дора вытряхнула четыре таблетки и отдала бутылочку Джеду.

– Откуда ты знаешь, что это не антигистамины?

– Потому что антигистамины – в желтой бутылочке, а аспирин – в синей. – Она налила воды в фарфоровую чашку и разом проглотила все четыре таблетки. И поморщилась, когда раздался стук в дверь. Прародительница всех головных болей явно поселилась в ее черепе. – Подкрепление?

– Надеюсь. Оставайся здесь.

Широко раскрыв глаза, Дора уставилась на пистолет, заткнутый за пояс его джинсов. Джед выхватил пистолет и встал у стены рядом с дверью.

– Кто там?

– Брент.

– Наконец-то. – Джед распахнул дверь и излил кипевшую в нем ярость на бывшего напарника: – Что за полицейские у тебя, если вооруженный насильник может спокойно пройти мимо них и вломиться в запертый дом?

– Трейнор был хорошим полицейским, – мрачно возразил Брент и посмотрел через плечо Джеда на Дору, стоявшую в дверях ванной комнаты. – Она в порядке?

– Не благодаря полиции Филадельфии. Если бы я не… – Джед осекся, заметив наконец выражение глаз Брента. – Был?

– Мертв. Две пули в грудь с близкого расстояния. Такого близкого, что на рубашке остались следы пороха.

Они обменялись многозначительными взглядами, и Дора насторожилась.

– В чем дело? Что случилось?

– Я просил Брента поставить человека у здания на случай, если взломщик вернется. – Джед вытащил сигарету, чиркнул спичкой. – Он вернулся. И полицейский мертв.

– Мертв?

Дора побледнела.

– Сядь, – без всякого выражения сказал Джед. – И повтори все снова, шаг за шагом.

– Как его убили? – Но она уже знала. – Его застрелили, так?

– Дора, давайте присядем.

Брент хотел взять ее за руку, но она отмахнулась.

– Он был женат?

– Какое это…

– Не говори, что это меня не касается. – Дора ударила Джеда в грудь прежде, чем он успел закончить фразу. – Человек пытался защитить меня. Теперь он мертв. Я хочу знать, есть ли у него семья.

– Жена, – тихо сказал Брент. – Двое детей, оба – школьники.

Он понимал, что не виноват, но легче от этого не становилось.

Обхватив себя руками, Дора отвернулась.

– Дора. – Джед хотел утешить ее, но его рука бессильно повисла в воздухе. – Когда мужчина или женщина становятся полицейскими, они понимают, на что идут.

– Заткнись, Скиммерхорн. Просто заткнись. Я приготовлю кофе. – Дора откинула с лица спутанные волосы. – И мы еще раз все обговорим.

Вскоре они сидели за обеденным столом в гостиной и детально обсуждали случившееся.

– Странно, что он вернулся… – Брент проверил свои записи. – Вернулся в третий раз. И убрал полицейского, чтобы попасть внутрь. Не похоже на обычного насильника.

– Не знаю. Чем страшнее мне было, тем больше ему это нравилось. Я чувствовала, что он возбужден, что он не хочет, чтобы все случилось слишком быстро. Он все говорил и говорил. Он сказал… – Дора широко раскрыла глаза. – Я совсем забыла. Он что-то говорил о картине.

– Ему нужны были картины? – спросил Брент.

– Я… нет. Нет, не думаю. Ему нужна была одна картина, и он хотел, чтобы я сказала, где она. Я не особенно прислушивалась. Я понимала, что он собирается изнасиловать меня, и пыталась придумать что-нибудь.

– Какие у тебя есть картины?

– Всякие. Масло, акварели, литографии… Ничего ценного.

– Концы с концами не сходятся, – сказал Джед. – Парень убивает полицейского, затем переходит улицу, чтобы изнасиловать женщину, и спрашивает о какой-то картине?

– Надо же с чего-то начать. Ты достаточно хорошо разглядел его, чтобы сделать фоторобот?

– Рост около 180 сантиметров, вес примерно 80 килограммов. Темные волосы, темные глаза, стройный. Был в кашемировом пальто, сером, костюм темно-синий или черный, красный галстук. Забавно, что парень отправился на изнасилование в костюме и при галстуке.