Красавица для Чудовища

Михаил

Светало. Не мог усидеть на месте, и стоило солнцу выйти за горизонт, как я вышел из дома.

Сегодня я заберу свою красавицу–жену домой. Под домом подразумевался мой номер в отеле, в котором мы бы жили до тех пор, пока не родится наш сынок. Она носит моего сына. Как же мне жаль, что я так много времени пробыл в отключке, вдали от своей жены и ребенка, без возможности видеть, как Настенька меняется. Мне бы очень хотелось поддерживать ее, быть с ней рядом и исполнять все ее желания.

Так я планировал сделать в последние дни ее беременности: окружить Настю теплом, заботой и бесконечной любовью. И, разумеется, не только во время беременности. Девушка столько времени меня ждала, а я, кретин, снова ее обидел и причинил ей столько боли.

Настя заслуживала всего самого лучшего.

Забавно, что у моей любимой девушки сегодня день рождения, и именно в этот день, ко мне вернулась память. Завершив важные дела в городе, заехал в цветочный магазин, чтобы купить большой букет красных роз. Банально, но эти цветы определенно были одним из ранних символов нашей зарождающейся любви. С красных роз началось многое, поэтому, мой выбор пал именно на них.

Дома у Вайсманов было пусто: дверь была заперта и на мои звонки никто не отвечал. Я насторожился: спустя секунду ко мне на телефон поступил вызов с неизвестного номера. Звонил телохранитель Насти, и внутри меня в этот момент что-то перевернулось от беспокойства.

Оказалось, что Насте стало плохо, и Роберт отвез ее в больницу. Сердце екнуло от ужаса: пулей ринулся в сторону машины, попутно набирая Сергею, помощь которого мне была необходима. Не успев отключить телефон, услышал писк, сигнализирующий о второй линии.

В это раз звонил Роберт, и его звонок вынудил мои внутренности сжаться от растерянности. Если с моей женой произошло что-то плохое — виноват во всем буду я, и простить себя в этот раз уже не смогу.

— Миша, — послышался запыхавшийся голос. — Не мог набрать раньше. У Насти начались роды.

Его фраза несколько раз эхом отстукивала в моей голове, за грудиной покалывало от смешанных чувств тревоги и бесконечной радости. Увеличив скорость, выехал на дорогу, ведущую в клинику, куда отвезли Настю.

Даже не понял, как добрался до здания, где припарковался, но уже через минут пятнадцать, я был на месте. Сквозь толпу, снующих по коридорам врачей и медсестер, разыскал нужное мне крыло, где меня ожидали родственники. Грудная клетка вибрировала от стука сердца в предвкушении мгновения, когда я стану отцом моего дорогого сына.

— Где она? — громко обратился к Роберту, сидящему у двери в закрытую палату. — Как она?

Сзади меня возникла обеспокоенная Агата. Девушка была встревожена, а увидев меня, сразу же нахмурилась, будто готова была отчитать за плохое поведение. Ох, я заслужил самого жестокого наказания за то, что сделал. Желательно от рук любимой жены.

— Плакала из-за тебя, — процедила она сквозь зубы. Агата была очень зла на меня, но сейчас я не придавал этому значения. — Вот и… — не дав ей договорить, быстрыми шагами проделал путь до палаты.

— Я хочу к ней, — отрезал тоном без возражений.

Агата и Роберт сделали несколько неуклюжих попыток успокоить меня и привести в чувство, но я был в ясном и трезвом уме. Наверное, настолько уверенным в том, что я делаю — не был давно. Быстро найдя кабинет главного врача отделения, безо всяких правил приличия вошел внутрь, чтобы решить свою проблему.

— Сэр, вы с ума сошли, — мужчина встрепенулся, когда я решительно заявил ему о том, что хочу присутствовать на родах.

Да, мне было известно, как примерно происходил процесс партнерских родов, и что нужно было подготовиться к нему заранее, но в России и Швейцарии были немного разные законы. В связи с чем, я все еще лелеял надежду на то, что врачи сжалятся надо мной и пустят меня к моей жене.

Если бы не амнезия, я бы со стопроцентной вероятностью принял бы подобное решение раньше. Такого со мной не было в прошлом, я не присутствовал на родах дочери, но сейчас, почти требовал, молил, чтобы меня впустили в родильный зал.

— Ваша жена — наша особая пациентка, — пояснил он, выдыхая. — Но, поймите, у нас другие правила.

— Я прохожу лечение, — заявил, бессознательно поглядывая на часы. Времени на перипетии было мало, на кону была каждая минута. — Анализы крови, нужные показатели и все остальное у меня с собой, — подрагивающим голосом произнес я, взмокший до нитки. — Я хочу просто быть рядом.

Мужчина настоятельно просил меня покинуть помещение, но с каждой минутой его тон голоса смягчался. Тем более, все необходимое у меня действительно имелось. Мне могли замерять температуру на месте, чтобы выявить отсутствие простудного заболевания, а в остальном, кроме черепно-мозговой травмы — я был абсолютно здоров и у меня были все доказательства.

— Даже если вы все предоставите, — отчаянно протянул он, качая головой. — Нужно согласие вашей супруги. Которой, сейчас, не до вас, — и он покинул меня, направляясь в сторону зала.

Меня потряхивало от недосказанности после нашего разговора с врачом, и томительного ожидания в отделении. Места себе не находил, меряя шагами коридор, вздрагивая от каждого стука, шума или же, открывающейся двери.

И когда снова увидел доктора, с которым вел длительную беседу похожую на исповедь, я успокоился. В считанные доли секунды на меня надели специальный халат, провели особую процедуру и позволили войти в родильный зал.