Прощение.

***

Утром поехал на кладбище, сидел у могилы брата, рассказал Петру какая я тварь, что прощения мне нет.

- Презирай меня, Пётр, брат твой насильник, обидел ту, которую любит, да так жестоко, что нет оправдания никакого. Где она теперь не знаю. Пётр, как мне быть, скажи? Я не знаю. - Душа рвалась на части, сердце, казалось, тоже.

Что делать? Тоже, не знаю, слёзы сами текли, Прохор их не вытирал. Что за жизнь, мать бросила, отцу не до меня и мачеха не лучше матери, только тётя Варя, она ближе родного человека но об этом и тёте Варе не расскажешь. Только тебе Пётр, только тебе. Как тяжко... Пётр... как тяжко...

Вернулся домой, зашёл в свою комнату, постель скомкана, трусики Катины порванные валяются, на постели пятно кровавое, свидетель его позора. Преступления. Катя ну почему всё так? И я, что было сил ударил кулаком в стену. Костяшки все сбил в кровь, рука онемела а легче не стало.

Прибрал постель, простынь кровавую в пакет и на мусорку, пообедал, тётя Варя не весёлая, но вроде сказала, что Катя нашлась а где не знает, ни отец, ни мачеха не сказали.

- Что случилось с ней, сынок, ты не знаешь?- Спросила тётя Варя.

- Не знаю.- Сказал Прохор. Соврал, само собой. А на душе легче стало. Слава богу, жива. Нашлась.

Тётя Варя задумалась покачала головой.

- Девочка -то золотая. Умница. Дай ей, Господи, счастья, при живой матери сирота.

Прохор поел, ушёл в свою комнату, что то сломалось в нём, разделилось на до и после. Так хотелось, что бы всё оказалось неправдой, сном. Но это была самая что не на есть реальность, горькая реальность.