Ненависть и ничего, кроме любви

На удивление, звонок поступает меньше, чем через минуту. Ну неужели нельзя написать? Ведь не зря же я сообщением отправила.

-Привет, Ир, - нехотя отвечаю на звонок.

-Что с тобой случилось? Какая больница? Ты в порядке? Хотя в каком порядке, ты же в больнице! – тарахтит она, а мне настолько лень говорить, что я и не пытаюсь ей ответить.

Возвращается медсестра и протягивает мне нечто, напоминающее цветастый халат, в которых бабушки летом по улице ходят.

-Пока это надень.

-Ир, мне сейчас будут ставить капельницу, - прерываю я, все еще говорящую подругу, - я в первой больнице, в терапии, жива и все со мной нормально. Узнай то, что просила, ладно?

-Ага, - слышу я ее ответ и отключаюсь.

Медсестра тактично отворачивается и производит какие-то манипуляции с капельницей, а я в это время меняю свою одежду на пенсионерскую. По правде сказать, когда сняла душный свитер, даже дышать стало легче, будто с груди камень убрали. Свои вещи складываю на тумбочку, укладываюсь под одеяло на спину и уже предвкушаю свой сон.

-В туалет не нужно?

-Нет, - после мочегонного мне еще долго не будет нужно в туалет.

-Давай ка подстелем вот это, - говорит девушка и протягивает мне одноразовую пеленку, - на всякий случай. Капельница большая, - добавляет она, без слов угадывая мой немой вопрос.

Приходится согласиться, хотя от этого действия чувствую себя еще более старой и немощной. Отдать должное медсестре, вены она колит на загляденье – даже не почувствовала, когда игла кожу проткнула, лишь услышала тихое «готово».

-Руку не сгибать, капельницу побыстрее не делать! Лежи, отдыхай.

-Спасибо, - несутся мои слова ей в спину.

Закрываю глаза и даже не замечаю, как проваливаюсь в сон. Понимаю, что спала, лишь когда открываю глаза и припоминаю сновидения: мы снова поссорились с Марком, только слова его звучали куда грубее, чем тогда, а потом и мама появилась и кричала, что я ей больше не дочь. Да уж, отдохнула, называется, будто и не спала вовсе. Капельница уже заканчивается, а мне, на удивление, почти не хочется в туалет.

-Проснулась? – едва не подпрыгиваю на кровати от звонкого Иркиного голоса.

-Ты что здесь делаешь? – спрашиваю подругу, удобно устроившуюся на каком-то стуле. И откуда она его взяла, ведь не было же ничего?

-Вер, ну как я могла не прийти? – удивленно тянет Ирка, - ты же ничего не объяснила. А новостью ошарашила! Я, говорит, в больнице. Ты сказала в первой, в терапии. Ну я и…

-Ладно, поняла, - прерываю я, прежде чем ее занесет.

-Ты не сказала, что случилось, и я не знала, что тебе принести. Но решила, что бананы в любом случае можно. Там же эндорфины и все такое…

-Спасибо, Ир, - искренне благодарю я подругу.

-Вер, - как-то неуверенно говорит Ирка и замолкает.

-Что? – спрашиваю, когда чувствую, что продолжения вопроса не планируется.

-Я, когда узнавала в какой ты палате, то медсестра обмолвилась, что ты девочка, таблеток наглотавшаяся, - тихо объясняет Ирка и снова замолкает, а ее немой вопрос повисает в воздухе.

Таблеток наглоталась? Это я там с такой пометкой записана?

-Ты что, хотела…?

-Ничего я не хотела. Выпила четыре таблетки мочегонного и все.

-Мочегонного? А зачем? – удивленно спрашивает подруга.

-Похудеть хотела, - признаюсь честно.

-Ты? – вскрикивает Ирка, выпучивая на меня свои глазищи, - похудеть? Зачем?

-Чтобы быть худой! – отрезаю я, и, кажется, Ирка понимает, что больше эту тему я обсуждать не буду, - ты в деканат не звонила?

-Не звонила, - качает головой Ирка, и тут же добавляет, - я туда съездила. Там все просто. Так как ты на контракте, ты просто принесешь справку или выписку из больницы и тебе дадут экзаменационный лист – сдашь потом отдельно и все.

-Спасибо тебе, Ир.

-Да не говори ерунды, - отмахивается подруга, - а Марк знает, что ты сюда попала?

Вот эта тема еще хуже той, что про таблетки.

-Нет, не знает, - отвечаю тихо, - и, думаю, ему все равно. В сущности, я полагаю, что мы расстались.

-Расстались? – вновь вскрикивает Ирка, - но как это расстались?

-Как все, - отрезаю я, нервно сглатывая подкатывающие слезы.

-Это ты из-за него что ли? Ну, с таблетками?

-Ир, я же сказала, что ничего я не глотала! И, разумеется, никакого суицида не планировала.

-А почему расстались? – спрашивает Ира, когда осмыслила мои слова.

Набираю в грудь побольше воздуха, в попытке утрамбовать не сдающуюся волну слез, и отвечаю, срывающимся голосом:

-Я накосячила. И думаю, он не простит. Я бы не простила, - вот черт, слеза все же катится по щеке, и Ирка замечает ее прежде, чем успеваю смахнуть.

-Вер, ну ты чего, - тут же начинает причитать она, чем выводит меня на новые слезы, - ну Вер…