Карен Робардс - Никому не говори…

Мужчина был крупным, грузным и сильным. Он склонился над ней, обхватил руками и попытался поднять.

Он сделал бы это без труда, но Карли сопротивлялась изо всех своих сил. Ее сердце колотилось от страха, она задыхалась, отчаянно втягивая в себя воздух, однако корчилась, извивалась и отбивалась до тех пор, пока мужчина не чертыхнулся.

Ослятник с чем-то повозился и снова положил на лицо Карли влажную тряпку. Она вновь ощутила тот сладкий запах, который много лет являлся ей в кошмарных снах. Это был запах страха, запах ужасного насильственного сна; а сегодня он был запахом смерти.

Когда Карли снова пришла в себя, она лежала на его плече головой вниз. В висках стучала кровь. Придерживая ее за ноги, человек неторопливо спускался по лестнице. Судя по всему, это был подвал: серые цементные стены, единственная лампочка на потолке, темные тени в углах… Она чувствовала прикосновение его теплой мясистой руки к бедру, обтянутому тонкими колготками. Ее сексуальное красное платье, надетое в честь торжественного обеда, промокло от дождя, и Карли дрожала. Туфель на ней не было.

Мэтт. Мэтт! Где же ты, Мэтт?

Она дрожала от холода и страха. Сердце гулко било в ребра.

— Ну, вот мы и пришли.

Он добрался до конца лестницы, сделал еще несколько шагов и осторожно положил Карли на пол. Но почему? Он же собирается ее убить, так какая разница? Карли пыталась сопротивляться, но ее тошнило, голова кружилась. Хотелось только одного — закрыть глаза и уснуть. Тем более что борьба не имела смысла. Бежать было некуда.

Она находилась полностью в его власти. А этот человек не знал, что такое жалость. Особенно по отношению к ней.

Она умрет.

Он собирался убить ее. Карли поняла это по его самодовольной улыбке.

Худший кошмар Карли сбылся: Ослятник схватил ее. Она дрожала от ужаса и обливалась холодным потом.

Пожалуйста, Господи, пожалуйста, Господи, пожалуйста, Господи, я не хочу умирать!

— Не знаю, что с тобой сделать, — сказал он, остановившись перед большим сундуком из белого металла, размером с две поставленных рядом стиральных машины. Он поднял крышку, и Карли поняла, что это морозильник.

Она ощутила новый приступ ужаса. Казалось, кто-то провел по ее спине ледяным пальцем.

— У меня есть выбор. — Он повернулся, подошел к ней, встал рядом, подбоченился и задумался. Карли смотрела на человека снизу вверх и понимала, что он играет с ней. На самом деле он уже все знал. Уже давно решил, как он будет ее убивать. Это случится скоро. Через несколько минут. Сейчас!

Человек наклонился, и Карли увидела, что он держит в руке нож.

Она широко раскрыла глаза, ничего не соображая от страха. Она уже чувствовала прикосновение этого ножа. Карли зажмурилась, когда он помахал ножом перед ее глазами, и вспомнила странную острую боль, которую ощутила в тот момент, когда холодный клинок вонзился в ее плоть.

— Я мог бы перерезать тебе глотку. — Он слегка коснулся кончиком ножа чувствительного места под ухом, а затем медленно провел им по ее шее. Карли окаменела, закрыла глаза и затаила дыхание. Еще секунда, и она почувствует, как лезвие разрезает кожу…

— Но это слишком хлопотно, — бодро продолжал он. — Потом придется делать уборку. Нет, пожалуй, второй способ лучше.

Человек наклонился и поднял ее. Карли корчилась и извивалась, а он держал ее в объятиях, смотрел ей в лицо и улыбался.

Потом он поднес ее к морозильнику и положил внутрь. На дне лежали пакеты с замороженными продуктами. Он были твердые, холодные и впивались ей в спину. Края морозильника были покрыты толстым слоем льда.

От холода кожа Карли покрылась пупырышками.

Потом человек выпрямился. Карли затаила дыхание, поняв, что именно он собирается сделать.

— Ты маленькая, так что воздуха тебе хватит минут на сорок. Но я снизил температуру до нуля. Вопрос вот в чем: задохнешься ли ты или до того умрешь от холода? Будет интересно узнать ответ, правда?

Карли испуганно всхлипнула, и этот звук заставил его широко улыбнуться. Потом он закрыл крышку. Карли осталась одна в ледяной темноте.

Глава 41

— Это она? — Мэтт обернулся и уставился на пассажира, сидевшего на заднем сиденье. — Я спрашиваю, это она?

— Да, да… Мэтт, ради бога!

Барт Линдси нервничал и дрожал, он явно был напуган. И поделом. Как только ветеринар признался, что хотя его брат последние двадцать лет прожил в Мейконе, расположенном в ста шестидесяти километрах отсюда, но сохранил за собой охотничью избушку, которой пользовался редко — если вообще пользовался, — Мэтт схватил его за шкирку и буквально впихнул в патрульную машину. Избушка стояла в густом сосновом лесу примерно в двадцати пяти километрах к западу от Бентона.

Дженини-8 — подруга Марши Дженин Лемастер — назвала имя Ослятника сразу же, как только Мэтт позвонил ей: Хайрам Линдси, тот самый, которому двадцать два года назад принадлежала ветеринарная клиника, однажды в жарком августе ездил в детский приют графства лечить заболевшего осла.

Сомнений не оставалось — Карли похитил Хайрам Линдси. С того момента, как они это выяснили, прошло около часа. Мэтта подгонял страх. А вдруг она уже мертва?

Едва Антонио, сидевший за рулем, съехал с дороги, как Мэтт распахнул дверь машины и, не обращая внимания на дождь, опрометью бросился к избушке с пистолетом в руке. Внутри горел свет, пробивавшийся сквозь маленькое квадратное окошко. Рядом с избушкой стоял грузовой пикап — белый «Сильверадо». Капли дождя барабанили по его крыше.

— Открывайте! Полиция! Линдси, я знаю, что ты здесь! Открой дверь, черт побери! — У Мэтта колотилось сердце, во рту было кисло от страха. Он лупил кулаком в хлипкую деревянную дверь. Тем временем позади остановились еще две патрульные машины, и из них выскочили его помощники, держа оружие наготове.

Они подбежали и столпились за спиной шефа. Мэтт, которому надоело ждать, пнул проклятую дверь ногой.

— Карли!

Вот он, ублюдок! Попятился в заднюю комнату, как испуганный краб, и со страхом уставился на ворвавшегося в избушку Мзтта.

— Что… что? — заикаясь, выдавил Хайрам. Его лицо побелело, глаза широко раскрылись.

— Где она? Ну ты, подлый ублюдок, где она? Если ты причинил ей вред… — Мэтт схватил его за воротник, развернул и прижал к стене, облицованной пластиком. Линдси даже не пытался сопротивляться, только пыхтел и обливался потом. Мэтт сдавил пальцами шею Хайрама, а потом надел на него наручники. Помощники шерифа уже обыскивали помещение.

— Карли!

Тишина. Ответа не было.

— Что это значит? Что вы делаете? — лепетал Линдси, но его никто не слушал.

— Где Карли?

Мэтт ударил ублюдка ребром ладони по голове, и тот отлетел к стене. Пусть потом обвиняет полицейских в жестоком обращении, плевать на это! Конверс задыхался от страха и неизвестности. Подлый ублюдок был здесь. А Карли нигде не было видно.