Риша решает! - Алекс Хилл

спокойно спрашивает она, но это маска. Риша ударит в любой момент, и я готов ответить и даже напасть сам.

– Он же любит тебя. Не делай вид, что не знаешь.

– Мы друзья.

– Конечно, – ехидно отвечаю я. – Лучшие друзья. Такие друзья, что…

– Заткнись! – рычит Риша. – Не тебе меня за это отчитывать!

– Это еще почему? Я с бывшими в дружбу не играю.

– Да ты что? – хмыкает Риша и ядовито улыбается, показывая клыки. – А как насчет Леси?

– У нас ничего не было.

– Ты ее любил! – выкрикивает она, и я едва не пошатываюсь. – А может, и сейчас любишь? Поэтому они с Владом не встречаются? Он не хочет ранить тебя, а в итоге страдает она! Как тебе вообще?! Нормально?!

Вижу в Рише Мариновне отражение своих же эмоций: ревность, злость, желание укусить побольнее. И у нее получается. Я вообще не понимаю, зачем приплетать сюда Влада и Лесю. Риша все еще надеется на что-то? Почему все разговоры о нас сводятся к Владу?!

Самообладание срывается, будто валун, привязанный к тросу, и раскачивается… раскачивается… Кому-то из нас нужно быть мудрым. Кому-то нужно все уладить, но мне надоело ходить на цыпочках. Есть ощущение, что только мне важно происходящее между нами. Только меня это волнует, а она просто играется, как в песочнице. Строит башенки, а после их безжалостно топчет, ведь за спиной уже есть готовый замок, а на горизонте еще один. Классный. Добрый. Хороший.

– Мои чувства к Лесе в прошлом. А у них с Владом свои терки, я ни при чем. Я никогда не был против их отношений. И это все нас с тобой не касается. Никак. В отличие от вашей супердружбы с Ярославом.

– Прекрати говорить о нем так, – грозно цедит Риша.

– Как?! Что я такого сказал?! – отвечаю ей в тон, перестав вообще что-либо анализировать. В голове одни вопросы, и они просятся наружу. – Что случилось со вторым твоим парнем, Риша? Не выдержал конкуренции?

– Что ты несешь?

– Не знаю. Ты мне скажи. Я где-то не прав?

– Везде!

Горло немеет, в голосе клокочет гнев:

– Сколько вы были вместе?

– Какая разница?

– Он был первым во всем?

– Зачем тебе это знать?! – яростно выплевывает Риша.

– А зачем скрывать?! – кричу я в ответ.

Глаза Риши распахнуты, уверен, если бы она обладала сверхспособностями, то уже давно взорвала мне башку. Буквально чувствую, как пузырится кровь и набухают язвы под кожей на лбу.

– Да! Во всем! Доволен?!

– Когда? – хрипло спрашиваю я. – Когда это было?

– В одиннадцатом классе.

– И что случилось потом?

– Ничего, – гордо пожимает плечами Риша. – Мы друзья. Были ими и остаемся.

Память издевательски подкидывает все их объятия, нежные прикосновения, теплые улыбки и понимающие взгляды. На груди Риши заметны мурашки, и я отворачиваюсь, сглатывая вязкую слюну.

– Оденься, – бесцветно прошу я.

– А что такое? – издевательски выплевывает она. – Отвлекаешься на мои сиськи? Боишься, что не удержишься? Снова строишь из себя…

Я делаю резкий шаг вперед, сам не понимая зачем, но Риша не тушуется и продолжает:

– Строишь из себя альфача, Стас? Хочешь меня напугать? Хочешь, чтобы я дрожала перед тобой и помалкивала? Знаешь, что случилось со вторым парнем? Я ему врезала. А потом и он мне. Не самая зрелищная драка в моей жизни, но все может быть впереди. Я не отчаиваюсь.

Она смотрит с вызовом. Испытывает и провоцирует. Специально. Ее броня на месте, как и арсенал, который может справиться с целой армией. И все это направлено против меня. Словно я чужак, враг. Интересно, с Ярославом она ведет себя так же? Что-то мне подсказывает, ответ – нет. А если бы тут был Влад? Что тогда? Проблема во мне? Я уже не знаю! Вконец запутался! Зачем она вообще согласилась встречаться со мной, если это ей на фиг не нужно? Нравится, как я таскаюсь за ней, точно привязанный? Как унижаюсь, пытаясь выпросить хоть немного места в ее жизни для себя?

– Оденься, и мы спокойно поговорим, – повторяю я через силу.

– А может… – Риша приподнимает уголок губ в злобной усмешке, и во мне что-то хрустит, окончательно ломаясь. – Тебе противно на меня смотреть? В этом все дело? Не соответствую ожиданиям? Второсортный товар? Бракованный?

Мой взгляд мутнеет, ледяная дрожь ползет по рукам. Она хоть понимает, что несет? К черту осторожность! Сыграем по ее правилам! Наклоняюсь и одним движением расстегиваю лифчик у Риши за спиной. Она прижимает руки к груди, удерживая его, а я обхватываю хрупкие плечи, укладывая Ришу на спину. Нависаю сверху. Дыхание рваное, тяжелое. Может, хотя бы так она прекратит махать этой горящей палкой у меня перед лицом.

– Ох, какой ты ловкий. Точно не девственник. И что дальше, Стас? – говорит Риша воинственно, четко давая понять, что не собирается сдавать назад. – Что теперь? Снимешь с меня штаны, сделаешь дело, и попрощаемся?

Поверить не могу, что она это сказала. Воздуха не хватает, а в комнате становится до паники тесно. Желание уйти напрягает мышцы на ногах, проносится жаром по позвоночнику. Пора закончить уже этот фарс, который был обречен на провал с самого начала. Не нужен я ей. Просто не нужен.

Неторопливо выпрямляюсь, глядя в пустоту:

– Закрой за мной дверь.

– Все-таки не хочешь? А так хорошо стелил, – насмешливо бросает она мне в спину, и это уже не обманка. Бомба. Самая настоящая.

– Ты себя слышишь вообще?

– Прекрасно слышу.

– И как тебе? Нравится? Я весь из себя бесчувственный бабник, а ты такая смелая и непонятая. Прикольно, Риша. Выворачивать наизнанку все на свете ты мастер. Провокации тоже на уровне. Мои аплодисменты.

Риша молчит, а я прилипаю к полу не в силах сделать следующий шаг. Оглядываюсь, она сидит на диване, придерживая расстегнутый лифчик одной рукой. Плечи сгорблены, а на лице… сожаление? Да ладно? Так я и поверил.

– Пока, Риша.

– И это все? – тихо спрашивает она.

– А что еще?

– Не попрощаешься со своей девушкой? – Она смело вскидывает голову, но взгляд больше не ранящий. Раненый.

Сердце сжимается, и новый удар приносит режущую боль. Я ведь не хотел, чтобы все вышло так. Риша, конечно, та еще смертоносная провокаторша, но и я повел себя, как козел, ослепленный ревностью.

– Черт, – выдыхаю я и необъяснимым порывом возвращаюсь к Рише.

Опускаюсь на диван и обхватываю ее горячие щеки ладонями. Риша хватается за край моего свитера, сжимает ткань в кулаке и тянется ближе. На языке вертятся извинения, но говорю я совсем другое:

– А ты все еще моя девушка?

Несмотря на то что вопрос озвучен, ответа я