Даринда Джонс - Третья могила прямо по курсу

– Блейк. Ты спасла ему жизнь, когда приезжала к нам.

– А-а, нет. – Я снова соединила пальцы. – Это мои личные достижения.

– Совсем себя не жалеешь, да?

– Как там Артемида? – спросила я и в ту же секунду узнала ответ. Воздух пропитался той же печалью и болью, как в тот момент, когда Куки рассказала мне про Гаррета.

– Умерла.

Я поджала губы. Мне уже по горло хватило смертей.

– Мне очень жаль, – глубоко вздохнув, сказала я.

– Мне тоже, родная.

– Ты нашел его?

– Кого? Блейка? Он внезапно поумнел и сдался полиции.

– Я бы тоже так поступила, если бы ты меня искал.

– Очень сомневаюсь.

Я почувствовала, как его пальцы прошлись по моей руке и остановились на запястье. С невероятной осторожностью он убрал мою руку от лица. Я сидела на стойке, а оказалось, что он всего на чуточку ниже меня. Я посмотрела на него. Для неряшливого байкера он был очень даже ничего. Само собой, неряшливые байкеры – целиком и полностью мой типаж.

– Зачем ты пришел? – поинтересовалась я.

Донован переплел наши пальцы, а второй рукой выудил что-то из кармана.

– Я принес тебе ключ.

Когда он положил его мне на ладонь, я удивленно моргнула.

– Ключ от чего?

Ответил принц, и в его голосе безошибочно звучало разочарование:

– От лечебницы.

– В любой момент, когда тебе нужно будет повидаться с Рокетом, – Донован сердито глянул на свой эскорт, – ты сможешь пройти через ворота и главный вход. Больше не придется лазать по заборам и протискиваться в окна.

– Вечно тебе надо все испортить, – досадливо проговорил принц.

Ясно: ему не нравились мои визиты. А я-то думала, мы с ним друзья.

– Извините. Я бы не приходила, если бы информация Рокета не была так необходима.

– Ты не так поняла. Он не потому расстроен, – заметил Донован.

– Мы расстроены, – возмущенно поправил мафиози.

Донован ухмыльнулся:

– Они не хотят, чтобы у тебя был ключ, потому что нам доставляет большую радость смотреть, как ты ползаешь на животе и пропихиваешься в крошечное окошко. – Он поднял руку в перчатке и указательным и большим пальцами показал размеры окна.

– Особенно люблю, – улыбнулся принц, – когда окно закрывается на полпути и твоя задница торчит наружу.

Мафиози дал ему «пять».

– Я в шоке, – сказала я в шоке. – То есть вы, ребята, все это время знали? И наблюдали за мной?

– Скорее за твой задницей, – подмигнул мне принц. Обаяшка чертов.

– Так что случилось, родная?

Я снова взглянула на Донована. В его взгляде я прочла искренне сочувствие, и все случившееся разом навалилось с силой урагана. В горле застрял огромный ком, а в глазах помутнело от набежавших слез.

– Одного из моих лучших друзей убили.

Тяжелые слезы протолкнулись сквозь ресницы и побежали по щекам. Я все еще смотрела на Донована. Что бы там ни было, с байкером ты всегда знаешь свое место. И место это – в трех метрах от его мотоцикла. Никаких иллюзий по поводу того, что тебе отведут главную роль. Никаких обещаний, гарантий и нашептанной на ушко ерунды.

Дышать стало трудно, и он придвинулся, только руку протянуть.

Так я и сделала.

Зарывшись пальцами в его футболку, я подтащила его ближе. Наверное, стоило вспомнить, как фигово я выгляжу. Мне едва не срезали лицо, но сейчас хотелось только одного – почувствовать на языке его вкус. Я наклонилась и прижалась к нему губами. Донован подался вперед, отвечая на поцелуй, который получился нежным, терпеливым и немножко голодным.

Я запустила руку ему под куртку и потянула к себе. По его инициативе поцелуй стал глубже, совсем чуть-чуть, потому что Донован отчаянно не хотел причинить мне боль.

– Для меня спектакль, Датч? – прорычал Рейес так близко, что я ощутила, как его жар обволакивает меня плотным слоем, будто согретое одеяло.

Я мысленно послала его на хрен, и он испарился. Но за долю секунды до этого меня окатило его болью. Такой сильной, что я задохнулась.

Донован тут же прервал поцелуй.

Открыв глаза, я увидела руку принца у него на плече. Как будто принц уговаривал его остановиться. Донован кивнул, соглашаясь, и принц убрал руку.

– Родная, – начал Донован, и я разглядела признательность в его глазах, – я не знаю, как к тебе прикоснуться, чтобы не сделать больно. А это последнее, что тебе сейчас нужно. – Он погладил меня по здоровой щеке. – Но я бы соврал, сказав, что не испытываю искушения несмотря ни на что.

– Прости. Я не должна была этого делать, – внезапно смутилась я. Девочка с ножом сидела, широко распахнув глаза. На киношку с таким рейтингом она явно не подписывалась. Надо срочно найти способ от нее избавиться.

Осторожно, с помощью двух своих телохранителей, Донован снял меня со стойки и поднял на руки.

– Имена у вас есть? – спросила я у мафиози и принца, пока они втроем тащили меня в кровать, как фарфоровую вазу. Что было совершенно бессмысленно, поскольку вся постель была на диване. Однако они умудрились постелить несколько одеял и перетащить все со столика на прикроватную тумбочку.

Первым отозвался принц, подмигнув:

– Я Эрик, а вон тот примат – Майкл.

– Примат? – переспросил Майкл. – И это все, на что ты способен?

Надо признать, Майкл так и лучился крутизной в духе Брандо, что – ставлю все свои швы – делало его неотразимым в глазах барышень.

Принц Эрик рассмеялся:

– Мне приходится иметь дело с недостатком образования.

– Посмотрим еще.

Меня укрыли и подоткнули одеяло, будто я какой-то ребенок. Когда Майкл с Эриком вышли из спальни, Донован опустился на колено рядом со мной.

– Меня зовут Донован.

Я улыбнулась, не обращая внимания на боль в щеке.

– Знаю.

– Ты мне нравишься.

Я положила руку на грудь, притворяясь уязвленной до глубины души.

– А мне говорили, что ты охрененно в меня влюблен.

– Ага. Так и рождаются слухи, – застенчиво пожал плечами он. – Никому не хочется иметь в лидерах влюбленного дурака. Сразу пойдут волнения и хаос под стать надписям на байкерских футболках. – Он запечатлел поцелуй на тыльной стороне моей ладони. – Отдохни.

Едва за ним закрылась дверь, вернулась боль, вихрями завивая оставшуюся от предательства пустоту в душе. Пусть идет на все четыре стороны Рейес. Пусть идет на все четыре стороны папа. А дядя Боб… ну, он-то по-прежнему у меня в фаворитах. Я снова превращалась в лужу, пока не сомкнулись веки. Оказывается, в депрессии постоянно хочется спать. Кто бы знал?

Глава 27

Пардон за последствия.

Надпись на футболке