Темные души - Ана Рома

образ этого тирана, но тщетно. Он словно въелся в сознание, отравляя каждый вдох.

– У вас будет ровно пять минут, после чего один должен покинуть номер, до того как мы сообщим боссу. Все остальное будет восприниматься как неподчинение приказу, – проинформировал мужчина.

Перед моими глазами были цифры. Два. Два. Четыре.

Вместе. Завтра. Навсегда. Together. Tomorrow. Forever.

Приложив карточку, дверь щелкнула, я сделала шаг внутрь, набрав полную грудь воздуха, сохраняя биение сердца. Мгновение, мое тело оказалось в теплых, сильных мужских объятиях.

– Я скучал, mon ame.

30 глава

Витэлия

Кристиано прижимал меня к своей груди, и я жадно вдыхала этот до боли родной запах. Его сильные руки крепко сжимали мои плечи, подбородок покоился на макушке, а я стояла неподвижно, словно солдат, застывший по стойке «смирно».

Как же я хотела коснуться его груди, зарыться пальцами в волосы, ощутить колкость отросшей щетины, прильнуть к губам, которые так отчаянно требовали моих.

Стискивая зубы, я разорвала объятия, тихо сказав:

– Не стоит.

– Даже не хочешь посмотреть на меня?

Каждое мгновение сквозило в его тоне раздражением и неприятием моего поведения, но он, как всегда, держал себя в руках. Я выдохнула, сделала несколько шагов к окну в номере и обернулась, встретившись взглядом с бурей в его глазах цвета горького шоколада.

– У нас есть пять минут, после чего все закончится.

Желудок скрутило в тугой узел, но я оставалась беспристрастной.

– Мне понадобится гораздо больше слов, нежели те жалкие попытки, что ты считаешь способными отвратить меня от тебя. Этого не случится. Забудь об этом.

– Как насчет того, что это уже происходит?

– Происходит диалог, Витэлия, – он приблизился ко мне, склонившись, едва касаясь губами моей шеи, вызывая табун мурашек вдоль позвоночника. – А сейчас мы попробуем снова. Я задаю вопрос, а ты отвечаешь. И не лги мне, mon ame, я вижу, как ты сопротивляешься правде.

Гребанный искуситель, Ринальди.

– С каких пор ты стал диктатором?

Отлично, играем в игру злости и отвращения, Витэлия.

– Почему ты играешь на их стороне? – Кристиано выпрямился, возвышаясь надо мной, такой умеренно строгий. – Почему не пришла ко мне, когда я был готов тебя забрать?

День, когда Ндрангета ворвалась в дом Волларо. День, когда мне пришлось вызвать полицию, чтобы никто не погиб. Когда я первый раз предала организацию, играя на стороне врагов.

– Потому что не хочу быть с человеком, который не доверяет мне.

В какой-то степени мои слова были правдой. Мы никогда с ним не обсуждали воскрешение Сидерно, его намерения отрезать огромный кусок от торта и не подавиться. Началась бы целая охота, чтобы зачистить семью, как это происходило множество раз. О чем думает этот безумно стратегически подкованный человек? Насколько он взвесил все варианты? Факт того, что я ни черта не знала, оставляло осадок и воспринималось как недоверие.

– Даже не знаю, Кристиано, может быть, Сидерно? Или… Чиро, а может, Валерио?

Его выражение лица помрачнело после упоминания Валерио, уверена, он и не догадывался. Павези всегда был на моей стороне, всегда.

– Мы всегда обсуждаем достаточно, и, кажется, я уже упоминал ранее, что не готов делиться информацией, которая может навредить тебе. Я не каратель, но те, кто заслуживают смерти, получат ее, – он вздохнул, приглаживая выбившиеся пряди. – Чиро не моя история, mon ame. И если ты спросишь, я расскажу тебе, что мне известно. Что касается Сидерно, все более чем хорошо, но нужно время, чтобы обезопасить границы, мы занимаемся этим. Когда мы вернемся домой…

Я подняла руку, заставив его замолчать. Взгляд карих глаз упал на пальцы, где больше не было кольца, что-то холодное и жестокое проскользнуло во взгляде.

Вдох.

– «Мы» не вернемся, а вот ты уедешь, Кристиано.

Выдох.

Его глаза сузились, а брови образовали складки в области переносицы, вероятнее всего, он собирался игнорировать услышанное.

– Витэлия, о чем ты говоришь? – голос стал грубее.

– О разводе, Кристиано. Давай просто покончим с этим и разведемся.

Его теплые руки взяли мое лицо, направляя вверх, чтобы я смогла говорить, прямо глядя на него. Он совершал пытку, прикасаясь ко мне, а я растворялась в секундном спокойствии.

Вцепившись в его запястья, чтобы убрать его руки, но ничего не вышло, они были словно приклеены к моему лицу.

– А любовь, как же наша любовь? – мои плечи летят вверх, подразумевая, как пустяк.

– Может быть, я просто никогда тебя не любила.

Мое сердце делает сальто от собственных слов.

– Никогда?

– Нет.

Я заставляю себя смотреть на него, заставляю бороться с тошнотой, которая вновь подступила к горлу, и это лучше, чем глаза застилающая пелена слез отчаяния, которое надвигается лавиной.

Он отпускает меня, отходя на несколько шагов, давая пространство, но я замечаю нечто большее в этом жесте. Разочарование.

Потерять такого человека, как Кристиано, действительно безрассудная глупость. Надежного и преданного любви и выбору, своему приоритету.

– Ты дала клятву быть моей и сейчас отказываешься от нас, нашей любви и совместного будущего? – У меня задрожало сердце от боли.

Я натянуто улыбнулась, развернувшись к нему спиной, намеренно показывая татуировку Каморры на шее в виде паука.

– Не более чем фатальность. Знаешь, пробыв тут какое-то время, мне захотелось разорвать этот круг, – я наблюдала в окно за танцующим фонтаном. – Марко наконец-то помог разобраться мне в собственных желаниях. Думаю, он тот, кто действительно мне подходит, кого бы я хотела на самом деле.

Закусив нижнюю губу, я зажмурилась, пытаясь не потерять уверенность в голосе.

– Продолжая лгать мне, мы только теряем время. Развернись и скажи мне, в чем чертово дело? Потому что мое терпение выходит за рамки моего сдержанного характера, Витэлия, – он едва не повысил голос, срываясь.

Кристиано никогда не повышал на меня голос. Сейчас он ступал на тропу полностью разъяренный при упоминании Марко.

Я последний раз взглянула на огни, разворачиваясь.

– Наши солдаты стоят по периметру, охраняя каждый гребанный метр, если ты переживаешь за безопасность, – он обхватил мой затылок, нежно поглаживая большим пальцем щеку. – Никто не пострадает, mon ame! Кого ты так отчаянно защищаешь, чтобы не хотеть спастись?

Нашего ребенка. Нашу семью.

Его дыхание обжигало губы, в жажде прикоснуться в скучающем поцелуе. Я едва не поддалась, обрушив на нас самое страшное, подтверждение моей лжи, тогда Кристиано бы ни за что не остановился.

– Я не просила тебя спасать меня! Ни тогда, ни сейчас! И я устала делать выбор, который мне навязывают.

Отстранившись, я направилась к двери, затем резко остановилась, продолжив:

– Все будет в порядке. В мире много влюбленных людей, что