Кейт Лондон - Три поцелуя

— Я знаю, где спрятано это ружье, — сказала вдруг Джози, поднимая голову. — Мой отец показал мне его однажды и просил никому не рассказывать.

20

— Итак, с реабилитацией Сэма Мэттьюза готово. Ты же этого хотела, Стелла? Теперь я хочу знать, чего ты хочешь еще, чтобы действовать дальше, — сказал Майкл на следующее утро.

Он отложил свои заметки в сторону и взял дрожащую руку женщины, которая была в шоке от услышанного. Эта семья пережила столько страданий и все же не утратила гордости, достоинства и любви к людям. Эта женщина осталась верна памяти Сэма и по-прежнему хранила его образ в сердце. Но теперь рядом с ней был Лайм, и прошлое должно перестать приносить ей страдания.

Майкл хотел организовать большой судебный процесс. Он хотел освободить Лоло от грязных щупалец Клуба навсегда. Он хотел новой, счастливой жизни для всех — для Стеллы, Кло, Анжелики, Джози и остальных горожан. И он верил, что они смогут заставить Клуб заплатить за все свои преступления.

Посмотрев на расстроенную, заплаканную Кло, Майкл вздохнул. Воспоминания были мучительны для всех. Кло поехала к матери сразу, как только услышала правду от Анжелики, а Майкл, получив дневник, проработал всю ночь над описанием дела. Джози привезла ему ружье, он сверил его серийный номер по полицейской картотеке в компьютере, и оказалось, что это оружие Стэна Коллинза. Кроме того, его размер обуви совпадал с отпечатками ног, видных на фотографиях Уэйда, и все знали его знаменитый перстень, который он выиграл в карты у приезжего торговца и много лет хвастал им, показывая всем в баре. Майкл написал подробное заключение о характере ран на лице и теле Гаса Балласа — они тоже были хорошо видны на увеличенных снимках, которые сделал Сергей. Стэн Коллинз убил Гаса, когда Сэм вернулся домой. Дата и время, записанные в дневнике Мэгги, подтверждали это.

Дневник Мэгги обрывался за день до того, как ее поместили в санаторий. Майкл подозревал, что Орсон просто спасал ей жизнь, подписав все нужные бумаги и оплатив «лечение».

Сейчас Стелла стояла рядом с ним и смотрела в окно на банк. Ее подбородок был гордо поднят, в глазах стояли слезы. Она вспоминала годы нищеты и тяжелого труда. И все же их семья выстояла, дети выросли и стали сильными, честными людьми. Она знала, что Сэм гордился бы своей семьей, и знала, чего бы он хотел. «Просто правды!»

— Я хочу, чтобы с Сэма были сняты все обвинения. Чтобы вся долина узнала, что он был невиновен и засужен умышленно. Я хочу, чтобы все знали, каким прекрасным человеком он был! — голос ее задрожал.

— Мам! — Кло обняла мать и крепко прижала к себе. — Мюриел напишет об этом большую статью. Майкл хочет знать, как далеко ты хочешь пойти.

— Как далеко? По-моему, все и так уже зашло слишком далеко! Их нужно остановить навсегда, — слезы покатились по смуглым щекам Стеллы. Она смахнула их, обняла себя руками за плечи и повернулась к Майклу. — Я хочу, чтобы земля была возвращена нашим детям. Сэм больше всего на свете хотел, чтобы его дети и внуки унаследовали землю своих предков. Это возможно?

— Они получат ее, — сказал Майкл твердо.

Он хотел настоящего суда, с полным подсчетом убытков — моральных и материальных. Хотел заставить членов Клуба страдать так же, как страдал Сэм Мэттьюз. Чтобы они на своих шкурах ощутили позор и потерю всего, что имеют. Но даже этого будет мало, потому что они-то виновны, а Сэм пострадал невинно.

— Что-нибудь еще? — спросил он. Стелла посмотрела на Майкла Бирклоу — человека, которого она любила и понимала, который всегда защищал тех, кого любил и кто нуждался в помощи. Он очень устал, но в глазах его было что-то жестокое, и это испугало ее. Такая ярость может разрушить его изнутри.

— Я думаю, ни Сэм, ни Уэйд не хотели бы ненужной жестокости и шумихи на всю страну, Майкл, — сказала она. — И есть еще Анжелика. Она не может заставить себя не любить своих родителей, даже зная, что они этого не заслуживают. Я не хочу открытого судебного процесса. Пусть все произойдет спокойно, без лишней шумихи.

Майкл с силой вцепился в край стойки, пытаясь смирить свой гнев.

— Стелла, эти люди — убийцы, преступники, — сказал он мягко. — Они многим разрушили жизнь, особенно тебе. Если ты будешь так настроена, они могут избежать наказания. Хороший адвокат сделает для них все, если пресса не уничтожит их репутацию.

— Майкл, — предостерегающе сказала Кло, вставая перед ним.

Она чувствовала, что ярость и жажда мести душат его, и знала, что ненависть может отравить ему жизнь. Он очень долго шел к этой победе; борьба с призраками из прошлого в ночных кошмарах ожесточила его. Он чувствовал вину за то, что уехал из Лоло и не смог помочь отцу. За то, что умер Рой Мидоуларк. Этот судебный процесс мог разрушить его так же, как членов Клуба.

Она нежно провела пальцами по стиснутым губам, по сдвинутым бровям, и что-то дрогнуло в его лице. Он всмотрелся в Кло и тяжело перевел дыхание. Взгляд его постепенно становился прежним — знакомым и родным. Он опять стал мужчиной, которого она знала и любила всю свою жизнь, который владел ее душой и телом.

Майкл с трудом улыбнулся.

— Если вы так хотите, — сказал он, кивнул им и вышел из кафетерия.

Они смотрели на его напряженную, прямую спину и молчали.

— Вы только что лишили мужчину самого главного в жизни, — неожиданно сказал Лайм.

— Что ты имеешь в виду? — испуганно спросила Кло.

— У него есть профессиональные навыки, он собрал все улики, чтобы сделать то, что считает необходимым. Это все равно, что посадить гладиатора на трибуну и заставить смотреть, как кто-то борется с его смертельным врагом. Майкл хотел защитить вас и восстановить справедливость, но вы ему не позволили. Однако он все равно будет пытаться…

В полутьме амбара Майкл яростно сгребал в кучу старое сено. Заметив на пороге Кло, он даже не повернулся к ней и продолжал работать. Она направилась к нему, мечтая про себя, чтобы не было этих долгих лет, чтобы каким-то чудом это был тот самый день, когда она впервые пришла к нему в этот амбар….

— Майкл! — негромко позвала она.

— Не подходи ко мне, Кло! У меня нет настроения слушать ваши планы по спасению Клуба.

Ей было так знакомо упрямое выражение его лица и этот взгляд, которым он пытался удержать ее на расстоянии.

— Не прикасайся ко мне. Уйди.

— Ты прекрасно знаешь, что я не уйду, пока сама не захочу, — ответила она, решив во что бы ни стало вывести его из этого состояния. — Поговори со мной, Майкл.

Чертыхнувшись про себя, Майкл снял перчатки и с яростью швырнул их в угол.