Карен Робардс - Сезон охоты на блондинок

А потом наклонился и поцеловал Алекс.

Глава 48

– Нили…

Голос отца снова заставил ее очнуться. Поскольку она видела отца во сне, то ничуть не удивилась и не испу­галась. Наоборот, ощутила тепло и почувствовала, что ее любят.

– Папа?

Она открыла глаза. Было темно, но она не чувствова­ла одиночества. Кто-то был рядом – чье-то теплое тело, которого она не видела. Где она?

О боже! К ней вернулась память.

– Нили… Он возвращается.

– Папа? Где ты?

Она села. Голос ей не чудился. Она слышала его, знала, что слышала. Зеленые точки снова были здесь, та­кие же светящиеся, как раньше, и, казалось, смотрели на нее. Нили потянулась за фонариком, нашарила его и включила.

Сквозь прутья на нее смотрел Ганнибал, молча по­махивая пушистым хвостом.

– Ганнибал, ох, Ганнибал! – При виде кота Нили безумно захотелось оказаться дома. У нее задрожали губы, из глаз хлынули слезы. – Ганнибал, как ты здесь ока­зался?

Кот молча повернулся и исчез во мраке. Секунду спустя Нили поняла, почему.

Теперь она тоже услышала звук приближавшихся шагов.

О боже, он действительно возвращался!

В ужасе Нили вскочила, сжала фонарик и снова опус­тилась на матрас. Али был еще жив, еще дышал, но не приходил в сознание. Он ничего не знал о постигшей их беде (на мгновение Нили позавидовала ему) и ничем не мог ей помочь.

Чудовище возвращалось, а она была одна.

Он не мог войти. Она заперла дверь, и он не мог войти.

Если только у него не было второго ключа.

Откуда пришла эта мысль, Нили не знала, но у нее похолодели руки и сердце застучало как бешеное.

Конечно, у него есть второй ключ! Люди всегда дела­ют запасные ключи, правда? У него есть ключ, он прине­сет его с собой… и сможет войти.

– О боже!

Нили вскочила на ноги. Она всхлипывала от страха, живот сводило, колени дрожали, а грудь сдавливало так, что было больно дышать.

Ей было нужно оружие: пистолет, нож… хоть что-нибудь.

Нет, нужно забаррикадировать дверь.

Она видела приближавшийся свет. Сколько времени потрачено зря!

Кровать. Единственное, что можно использовать. Рама была крепкой, металлической. Кровать двуспальная. При­мерно метр восемьдесят в длину. Панцирная сетка. Ка­кая у нее ширина? Сантиметров девяносто?

Неважно. Все равно ничего другого нет.

Отчаяние придало ей сил. Она опустила фонарик и стала толкать кровать к стальным прутьям. О господи, путь преграждает матрас Али; она неправильно положи­ла его!

Загорелся стоявший на столе полевой фонарь, но Нили даже не оглянулась. Она прижалась спиной к сте­не, села на пол, уперлась ногами в матрас с неподвиж­ным Али и изо всех сил начала толкать его в сторону.

– Корнелия, что ты делаешь?

Голос был совершенно обыкновенный, но звук его заставил ее покрыться холодным потом. Матрас подал­ся, и она посмотрела на чудовище. И продолжала смот­реть, потому что ничего не могла с собой поделать. Оно приводило ее в ужас.

– Плохая девочка, Корнелия! Плохая девочка!

Хищник устремился к клетке, шаря в кармане. Ключ! Она знала, что у него будет второй ключ. Даже с придвинутой кроватью до задней стены оставалось еще около метра. Он мог открыть дверь.

Сквозь прутья просунулась рука с ключом. Теперь ключ был привязан к запястью плетеным шнурком, а в другой руке Хищник держал баллончик с раствором пер­ца, направленный ей в лицо.

На этот раз похититель принял меры, чтобы она не выбила у него ключ.

Задыхаясь и крича, Нили вскочила, обежала кровать, сбросила с нее большую, массивную панцирную сетку и потащила ее к стене. Сетка оказалась недостаточно ши­рокой, чтобы заполнить брешь; когда Нили поставила ее на место, между сеткой и стеной еще оставалось простран­ство сантиметров в десять.

Едва панцирная сетка легла на место, как Хищник с жутким лязганьем сорвал цепь и навалился плечом на прутья. Нили отскочила в сторону как раз вовремя, что­бы дать дверце с размаху врезаться в стену.

Дверь была открыта. Зверь лез в клетку.

– Помогите! – закричала Нили, пятясь в дальний угол комнаты. – Помогите кто-нибудь, помогите!

Его рука просунулась в щель, затем плечо… и все! Щель оказалась недостаточно широкой.

Он не мог войти.

«Слава тебе, господи», – подумала Нили и опусти­лась на колени; ноги ее не держали.

Он стал брызгать в нее из баллончика.

Глава 49

Следующие несколько дней тянулись невыносимо медленно. О беглецах не было ни слуху ни духу. Целые отряды полиции и частных сыщиков, нанятых поверен­ными Хейвудов, разыскивали их, но еще никто не сооб­щил, что видел потрепанный голубой пикапчик с высо­ким черноволосым мальчиком и хорошенькой светлово­лосой девочкой.

Джо падал с ног. Дженни и Джош были бледными и неестественно тихими, постепенно становясь все более подавленными. Время шло, а об их брате не было ни сло­ва. Они не отходили от Джо, и он старался как можно больше времени проводить с ними. Алекс тоже начинала волноваться. Нили могла убежать – да, она действитель­но часто убегала, – но всегда возвращалась через день-другой. Невозможно было представить себе, что она спо­собна исчезнуть так надолго и не дать о себе знать. Тако­го все-таки никогда не случалось.

Хуже всего было сознание собственного бессилия. Джо объездил всю округу; не осталось ни одной асфаль­тированной дороги, ни одного мощенного гравием про­селка, на котором он не побывал бы. Полиция даже про­тралила подозрительные пруды на случай, если пикап съехал с дороги. Соседи и друзья пешком прочесали все поля и леса, пока не сошлись на том, что в радиусе пяти­десяти километров детей нет.

Теперь следовало обыскать оставшуюся часть страны.

Звонила Андреа и предупредила, что исчезновением Нили заинтересовались репортеры. Еще бы, ведь об этом говорили федеральное радио и телевидение. Пока в пе­чать просочились лишь крошечные заметки о непутевой дочери миллиардера. Нили изображали наркоманкой, любительницей вечеринок, проколовшей себе все, что возможно, и имевшей привычку то и дело ударяться в бега. Особого шума не последовало, и заметки – даже с фотографиями – ни у кого интереса не вызвали.

И все же они умудрялись сохранять какое-то подо­бие нормальной жизни. На второй день Джошу и Джен­ни пришлось вернуться в школу. Джо не прерывал рабо­ты, а Кари упорно тренировал Виктори Данса. Узнав о том, что Кари готовит лошадь к каким-то важным сорев­нованиям, Алекс ничуть не удивилась. Но, приходя ужи­нать, Кари начисто терял интерес ко всему на свете, в том числе и к Виктори Дансу.