Под тенью твоих чувств - Нетта Хайд

не придется в девятнадцатый раз рассказывать о том, что ты мог и сам прочитать и просмотреть.

– Как минимум, Скай, так у меня появится чуть больше отвлекающих факторов, – говорю я, ухмыляясь.

– А ты постарайся вслушиваться в слова, а не мечтать о том, чего не будет никогда, – говорит она и, подняв планшет в руки, устремляет взгляд на экран.

– Мечтаю только о том, что обязательно случится, – отвечаю я, осторожно положив ладонь на ее спину.

Ощущение ее близости безо всякого интимного подтекста пробуждает во мне не физическое, а глубокое эмоциональное волнение – тихую уверенность, еще один невербальный намек на возможное «да» в ответ на тревожащий меня вопрос. И я решаю задать его напрямую:

– Как думаешь, могли бы мы начать отношения с чистого листа?

Она, кажется, перестает дышать. Ее вопросительный взгляд устремляется на мои глаза, будто она пытается понять: на самом деле ли я это спросил.

– Я что, передавила тебе что-то и закрыла доступ кислорода к мозгу? – спрашивает она, ерзая на мне.

Я убираю руку со своего затылка и опускаю и ее на ее поясницу, настаивая на том, чтобы она прекратила свои хаотичные движения.

– Я серьезно.

– Нет, – отвечает она без тени сожаления. – Теперь я могу продолжить чтение?

– Ты не хочешь этого? – интересуюсь я, игнорируя ее деловое настроение.

– Не вижу в этом смысла. Ты же знаешь: у меня нет к тебе ничего искреннего, – говорит она, завершая свой ответ милой, беззастенчивой улыбкой, от вида которой у меня возникает желание скинуть ее с себя.

– Этот вариант не подходит, – говорю я, кивая на планшет. – Я уже нашел все сам.

– Ты шутишь? – возмущенно спрашивает она, делая попытку подняться с меня. Но я борюсь со своим же вышесказанным желанием и прижимаю ее к себе. – Зачем ты тогда…

– Игра, Скай, – прерываю вопрос, потянувшись ладонью к ее затылку, и медленно пододвигаю ее к себе. – Все дело в этом.

– Игра, значит, – протягивает она, добровольно поддаваясь моему принуждению. – А ты не думал, что я могу найти все лазейки в твоих играх? Могу использовать их и играть не по твоим правилам, чтобы выжать из них то, что нужно мне.

Она поднимает руку к моему лицу, осторожно кладя ее на щеку. Нежно поглаживая кожу пальцами, она склоняется ближе к моим губам и выдыхает в них провокацию:

– Так что не пытайся переиграть ту, что создала эту игру.

– Не боишься, что на финале нас ждет ничья? – спрашиваю я, ощутив, как ее пальцы чуть сильнее сжимают щеку.

– Ничья – это для тех, кто не умеет считать ставки, – уверенно отвечает она, едва улыбнувшись. – Я знаю, какие карты у тебя в рукаве, знаю, когда ты блефуешь и когда прячешь туз. Могу притвориться пораженной, могу сыграть роль жертвы – все зависит от цены за победу. Мою ты знаешь.

Хочу стереть эту уверенность с ее лица, резко прислоняю к себе и, едва скользя по нежной коже ее губ своими, выдыхаю:

– Нет, Скай, финал этой будет таким, как я решу. Раз ничью ты не рассматриваешь, будь готова оставаться на поле, пока мне это выгодно.

И только я собираюсь перейти с легких касаний на глубокое проникновение в ее рот, дверь резко распахивается, и Скай переводит взгляд на вошедшего. Затем торопливо поднимается с меня, отдергивает свою юбку чуть ниже, а я держу руки в невесомости еще некоторое время, после чего сжимаю их в кулаки и опускаю.

– Простите, я не думала, что… помешаю вам, – говорит Лекса, отворачиваясь.

– Все в порядке. Мы уже закончили, – отвечаю я, ленивым движением закидывая ладонь обратно за голову.

– Тео, там к тебе пришла какая-то девушка, – говорит Лекса, и, кажется, я понимаю, о ком идет речь.

Бросаю взгляд на Скай: ее лицо выражает легкое замешательство, а глаза похожи на две маленькие капли злости. Меня это радует, и я не сдерживаю улыбки, которая стирает неприятный разговор между нами.

Встаю с дивана и подхожу к ней ближе. Наклоняюсь к ее уху и шепчу:

– Не ревнуй, мышь. Это моя племянница – дочь Теи и Хантера.

– Еще чего, – отступает она, словно мой шепот ее ошпарил. – Я просто злюсь на то, что моя работа сделана плохо.

– Не плохо, но ты могла бы лучше убедить меня, что нужно выбрать твой вариант, – произношу я, подходя к двери. – Кстати, – говорю я, останавливаясь и выставляя палец в ее сторону, – ты едешь туда со мной. Вдруг я чего-то захочу, а тебя не будет рядом.

– Я больше не буду с тобой трахаться!

Я поворачиваюсь к ней и облизываю губу, принимая такую реакцию как прекрасную предварительную награду за то, что наверняка захочу этого, когда увижу ее в купальнике.

– Как скажешь, Скай, – отвечаю я, вновь скользнув по ее фигуре взглядом. – Заеду за тобой в девять. Купальник не забудь.

– В двенадцать. У меня планы на утро другие. Купальника у меня нет, – четко проговаривает она.

– Хорошо, – утвердительно кивнув ей, я ухожу.

Пока я иду и кручу в руках телефон, мысли вновь и вновь разносят меня от «хочу с ней переспать» до «хочу быть с ней». Как тяжело быть бывшими, когда понимаешь: между нами было больше, чем секс, но, как оказалось, меньше, чем любовь. А в нынешних реалиях лишь секс на грани отчаяния. Кажется, только моего…

Остановившись у стойки, я осматриваюсь по сторонам, но не вижу ее, хотя она обещала, что будет ждать здесь. Бросаю взгляд на телефон, собираясь позвонить ей, но тут же убираю устройство в задний карман, когда она подбегает ко мне и крепко прижимает голову к моей груди.

Мои руки застывают в воздухе, а взгляд упирается в белокурую макушку.

– Я снова должна сказать, что ты самый лучший дядя, чтобы ты обнял меня в ответ? – спрашивает она, вскидывая голову и смотря на меня огромными океанскими глазами.

– Можешь сказать, Áнджел, – улыбаюсь я, опуская подбородок на ее голову и кладя руки ей на спину, – я буду не против.

– Тео, так как у тебя не так много свободного времени, давай перейдем сразу к делу. У меня к тебе важный вопрос, – говорит она, отстраняясь от меня.

– Это я понял еще по сообщению «ТЕО! SOS! ВОЗМОЖНО, ЭТО КАТАСТРОФА!», – отвечаю я, сложив руки на груди.

– Прекрати, я серьезно, – она обиженно дует губы и хмурит брови. Через мгновение лицо меняется: расцветает улыбка предвкушения. – В общем, слушай… Ты – самый лучший дядя в мире! Самый молодой из тех, кому я доверяю! Ты – мужчина! И ты не мой папа, который точно