Дороти Иден - Удар в десятку

— Итак, подходим к моей персоне, — улыбнулся Джереми. — Проживающий в таинственном подвале зловещий похититель прелестной незнакомки... Нет, «прелестная» — неподходящее слово, чтобы полностью охарактеризовать вас. Вы слишком доверчивы и мягкосердечны. Но, несмотря ни на что, я запечатлею эти глаза на холсте, эти глаза, в которых можно утонуть...

— Джереми! Мы говорили о вас! Вы собирались стать наследником Арабии, до того как я появилась здесь? Кроме того, вы живете в доме под идиотским предлогом поимки грабителей...

— Я не богат, но получаю все, что хочу. Я личность неразборчивая в средствах для достижения цели, предупреждаю вас.

Джереми положил руку на талию Крессиды, но в этот момент из другого конца зала раздался резкий голос Арабии:

— Вы, двое, кажется, влюблены? Джереми, идите сюда и потанцуйте со мной. Винсент уже уходит.

— Да, я выдохся, — улыбнулся мистер Моретти. Он наклонился, чтобы поцеловать руку партнерше. — Вечеринка получилась очаровательной, дорогая леди. А теперь пора возвращаться в ад.

— Где вы и находитесь, — подхватила Арабиа. И обернувшись к Джереми, заметила: — У него взгляд дьявола, не так ли? А этот неуемный темперамент... — Арабиа громко рассмеялась и протянула руку Джереми, приглашая того на танец.

В это время в зал вернулась миссис Стенхоп. Она сменила мышино-серое платье на столь же унылое коричневое, которое надевала обычно после полудня. Почему-то сейчас миссис Стенхоп надела нитку жемчуга, которая была, вероятно, одной из немногих драгоценностей, сохранившихся с лучших времен.

— Мне так стыдно, что я пролила вино, — прошептала миссис Стенхоп.

Никто не сказал ни слова. Арабиа смерила вошедшую презрительным взглядом, а Крессиде стало жаль миссис Стенхоп, и она сказала доброжелательно:

— Какой прелестный жемчуг.

Миссис Стенхоп достала блокнот и карандаш и быстро написала, будто боялась, что если не поторопится, то упустит возможность поучаствовать в беседе: «Моя мать подарила мне бусы на восемнадцатилетие».

— Как мило, — пробормотала Крессида.

Вечеринка как-то внезапно увяла. Мистер Моретти ушел на работу, музыка умолкла, Арабиа демонстрировала презрение к этой маленькой мышке, которая случайно привлекла к себе внимание — первый раз, когда разбила бокал, и второй сейчас, хвастаясь жалкими драгоценностями.

Где-то в холле неожиданно завопила Мимоза, потом послышался шлепок и еще более возмущенный вопль кошки, по-видимому, спасавшейся бегством в подвал. Мимоза! Прошлым вечером ей подбросили сомнительного качества еду, а сейчас... Что сейчас явилось причиной ее пронзительного вопля?

Крессида, которая была ближе всех к двери, первой бросилась к лестнице. Она не знала, идет ли кто-нибудь за ней, но мимолетно удивилась, почему в холле горит только одна тусклая лампочка, а лестница, ведущая в подвал, погружена в темноту.

— Крессида! — услышала она встревоженный голос Джереми, и вдруг кто-то ударил ее по голове.

Падая, Крессида успела схватиться за перила, и это, возможно, спасло ей жизнь. Девушке показалось, будто кто-то хочет схватить ее за горло. Но в следующий миг чьи-то ласковые руки обняли ее за плечи, и настойчивые губы припали к ее губам.

Зажегся свет. Джереми держал ее так крепко, что у Крессиды перехватило дыхание. Он ударил ее и тут же раскаялся?

— Крессида, вы в порядке? — Судя по голосу, мисс Глори не на шутку испугалась. Посмотрев наверх, Крессида увидела и встревоженную миссис Стенхоп. Не хватает Даусона! А вот и он, несет яростно сопротивляющуюся Мимозу, которая тем не менее цела и невредима.

— Я в порядке, — улыбнулась Крессида и встала, благодарно опираясь на руку Джереми. — Мне неловко, что вы встревожились из-за меня. Я просто поскользнулась в темноте. Даусон, как там Мимоза?

Джереми взял у Даусона кошку и обследовал ее. Мимоза все еще злилась, шипя и выпустив когти.

— Она, видимо, испугалась кого-то, — покачал головой Джереми. — Меня это удивляет.

— Я могу объяснить, в чем дело, мистер Уинтер, — заявил Даусон и, как фокусник, вытащил из-за спины плоскую жестянку с продетой в нее веревкой. — Вот что было привязано к ее хвосту. Мимоза оцарапала меня, пока я снимал эту штуку. Неудивительно, что она вопила.

Лицо Джереми потемнело от гнева.

— Кто это сделал? — Свирепым взглядом он окинул вмиг постаревшую мисс Глори, дрожащую всем телом миссис Стенхоп, разглядывающего оцарапанные, кровоточащие руки Даусона.

— Возможно, это дети с улицы, — предположил Даусон. — Я раньше замечал, что они дразнят кошку. Наверное, поймали ее, привязали к хвосту жестянку и бросили в окно.

— В какое окно? — недоверчиво спросил Джереми.

— Могли в мое, так же как вчера, — сказала Крессида, поднимаясь по лестнице. — Пойдемте посмотрим.

Вся компания двинулась в ее квартиру. Действительно, окно гостиной было приоткрыто, и влажный холодный воздух проник в комнату.

Крессида помнила, что закрывала окно в этот вечер, а сейчас между створками был накинут крючок, чтобы окно не захлопнулось.

— Видите, — воскликнула Крессида, — дом заколдован. Или, по крайней мере, эта комната.

Мисс Глори начала истерически хохотать.

— Черта с два! — захлебываясь, выкрикнула она и выскочила из комнаты, будто за ней гнались черти.

— Где Арабиа? — спохватился Джереми.

— Думаю, пошла наверх, — отозвался Даусон. — Это, наверное, дети с улицы подшутили над Мимозой, мистер Уинтер. Они решили испортить нам вечеринку.

— Вы уверены, что не вы это сделали?— спросил Джереми.

Лицо Даусона вытянулось от обиды. Его мать быстро написала: «Мой мальчик любит животных».

Крессиду волновало, почему Арабиа так внезапно исчезла. Когда они постучались к ней, выяснилось, что Арабиа заперла дверь и не собирается вступать в какие-либо разговоры.

14

Крессида беспокоилась. Старая леди от души веселилась на вечеринке, и, несмотря на это, ее настроение вдруг кардинально изменилось. Вряд ли казус с Мимозой так сильно повлиял на Арабию. Но тогда что же?

Но и другая мысль мучила девушку. Кто-то напал на нее на лестнице и хотя вряд ли имел намерение убить, но покалечить вполне мог. Несчастный случай продолжил ряд загадочных происшествий с отвратительным привкусом чертовщины.

Виновата ли Арабиа? Возможно, ее теплота и очарование сочетались с маниакальной ненавистью ко всем молодым и хорошеньким девушкам, которые напоминали ей об умершей дочери? И Крессида попалась в западню, стала игрушкой в руках старой леди, а потом...