Алисия Дэй - Вампир в Атлантиде

– Ничего не помогает, – заметила Кили, хватая Райли за запястье, – ей становится только хуже.

– Подожди, – ответила принцесса, – они только начали. Я видела, как Эрин и Мари работают с роженицами. Помню, как они помогли мне самой. Давай дадим им шанс.

– Не уверена, что у нас есть для этого время. – Кили перешла на шепот. Она указала на Брандацею, внезапно выгнувшуюся дугой в своей капсуле. Глаза женщины были закрыты, она явно задыхалась.

– Не выходит, Райли. – Эрин беспомощно схватилась за край капсулы. – Надо закрыть крышку и вернуть Брандацею в анабиоз.

Мари издала пронзительный крик.

– Немедленно! Мы ее теряем! Немедленно верните крышку на место!

Горас покачал головой. По лицу его струились слезы.

– «Император» не помогает. А без него что ни предпринимай – все бессмысленно. Если анабиоз нарушен, нам не восстановить его без помощи камня. Видите ли, мы уже пытались.

– А не попробовать ли старое доброе искусственное дыхание? – подала мысль Кили. – В отличие от вас я не готова вот так сдаться лишь потому, что вся эта чертовщина отказалась работать. Ну-ка, посторонитесь.

Она сдвинула их с дороги, наклонилась над капсулой и приготовилась делать Брандацее искусственное дыхание.

– Райли, подойди и приготовься делать дыхание рот в рот, если она перестанет дышать.

Брандацея издала ужасный стон и вновь выгнулась дугой. Свет, окутывавший тело несчастной, исчез. Лицо, более не освещенное магическим сиянием, приобрело мертвенный серо-голубой оттенок, словно у трупа, отошедшего в мир иной несколько дней назад.

Райли на секунду отшатнулась при виде Брандацеи, а затем припомнила порядок действий и приступила к искусственному дыханию, в то время как Кили ритмично надавливала на грудную клетку девы. Минута шла за минутой, и Райли потеряла счет времени, как вдруг раздался голос Эрин:

– Райли! Райли, хватит. Надежды больше нет. Слишком много времени прошло. Остановись, Райли.

Райли подняла голову и увидела, что все смотрят на нее. Кили прекратила реанимацию. Все, включая Гораса, плакали. Еще ничего не понимая, Райли взглянула на Брандацею и увидела мертвый взгляд ее широко раскрытых глаз, вперившихся в пустоту.

Принцесса покачала головой, словно пытаясь изменить реальность своим неприятием.

– Нет. Нет, нет, нет! Не верю, что она мертва. Только не из-за меня. Нет.

Эрин взяла подругу за руку и попыталась оттащить от капсулы, но Райли грубо ее оттолкнула.

– Нет! Мы должны попытаться еще раз! Попробовать что-то другое. Эрин, достань побольше изумрудов, алмазов или чего там еще. Пой громче. Кили, начинай реанимацию. Она еще не мертва, она…

– Ее больше нет, ми амара, – раздался голос Конлана, и сильные руки мужа обняли Райли, увлекая прочь от ложа Брандацеи.

Супруга сопротивлялась ему изо всех сил.

– Нет! Пусти меня. Я справлюсь. Это все моя вина, я велела открыть крышку, лишила ее защиты. Мы должны были попытаться, но вина целиком на мне. И я должна все исправить. Должна спасти ее. Я должна…

– Ты не можешь, любовь моя. Есть вещи, которые не исправишь.

На мрачном лице Конлана застыло грозное выражение скорби и отчаяния. События прошлой ночи прочертили глубокие морщины вокруг его глаз, и в какой-то момент Райли осознала, что обязанности Верховного принца попросту убивают мужа.

– Ее больше нет. Все, что нам осталось – это найти «Император» и спасти остальных.

Райли захотелось прижаться к нему и разрыдаться, но она заставила себя стоять прямо. То, что произошло, – ее рук дело. И вся ответственность лежит на ней. Это ее ошибка.

– Мы должны ей помочь. Похороним ее достойно. – Райли произнесла это твердо, голос почти не дрожал. Разве что чуть-чуть.

– Нет, принцесса, – мягко возразил Горас, – посмотрите.

Она опустила взгляд на хрустальную капсулу и увидела, что Брандацея исчезла. Растворилась, как будто ее тут и не было.

– Без укрепляющей магии все прошедшие столетия разом отразились в ней, и дева исчезла, превратившись в прах, как было бы, живи она и умри много веков назад, – пояснил Горас.

Райли подошла к капсуле, стоящей рядом с саркофагом Брандацеи, и взглянула на покоящуюся в ней золотоволосую женщину. Мерлина.

– Мы не потеряем тебя, Мерлина. Ни тебя, ни Гвен, ни Хелену. И неважно, какой будет цена.

Конлан взял жену за руку.

– Клянусь, мы сделаем всё, что в наших силах.

– Знаю, потому что иду с тобой, – ответила Райли.

Конлан покачал головой, но Райли, подняв руку, предупредила дальнейшие возражения.

– Вэн говорил, что не может выйти на след Серай, а я – эмпат, поэтому могу почувствовать ее эмоции даже в том случае, если все ваши усилия окажутся тщетными. Мы должны найти ее и «Император», Конлан, и я собираюсь помочь.

Конлан так сжал челюсти, что на скулах заиграли желваки, но в конце концов кивнул.

– Может, ты и права. Что ж, приступим, не откладывая. Посмотрим, сможем ли отыскать ее след. А потом я вернусь к Вэну и воинам.

Он воззвал к порталу, затем повернулся к остальным.

– Мари, Эрин, Кили, Горас, не вините себя за то, что произошло. Предпринять что-то было необходимо, и лишь у вас четверых хватило мужества попытаться.

– Спасибо за добрые слова, Конлан, но Брандацее ими не поможешь, – сказала Мари с бледным печальным заплаканным лицом. – Ответственность за все эти смерти целиком лежит на нас.

Эрин и Кили кивнули, а Райли захотелось закричать.

– Да какая сейчас разница, кто виноват? Важно лишь одно: мы должны прекратить это прежде, чем умрет кто-нибудь еще. Пошли. Вызывай портал, Конлан!

Муж повернулся к ней, сдвинув брови:

– Я уже вызвал. Он должен вот-вот…

Они одновременно посмотрели туда, где должен бы уже мерцать овальный вход в портал. Там ничего не было.

– Да ладно, – медленно начал Конлан, – неужели опять…нет. Только не сейчас.

Он вновь позвал портал, на этот раз громче.

– Портал, внемли моему призыву. Откликнись на зов принца Атлантиды.

Заклубился серебристый туман, и Райли вздохнула с облегчением.

Затем из туманного овала раздался женский голос:

– Определенно принц, однако ты так несведущ в вопросах собственного наследия. Да будет тебе известно: я не нуждаюсь ни в каких призывах и появляюсь лишь тогда, когда считаю необходимым.

– Что-то рановато я расслабилась, – произнесла Райли, уперев руки в бока. – Да можем мы хоть день прожить без того, чтобы что-то не шло наперекосяк? Слушай, портал: здесь умирают женщины. А ты решила покапризничать? Я что, должна ругаться с хваленым лифтом?

Райли сознавала, что срывается на истерику, но ничего не могла с собой поделать. Только что она послужила причиной гибели женщины, а теперь вынуждена препираться с каким-то паршивой дверью?