По лезвию судьбы (СИ) - Ларгуз Ольга

Скажите, почему некоторые мужчины не хотят слышать то, что им говорят? С чего Тор решил, что я буду с ним спать?! Да, именно так! Запланировал внезапный медовый месяц?! При заселении в гостиницу выяснилось, что он снял двухкомнатный люкс с односпальной и двуспальной кроватями.

— Других вариантов не было, — пряча глаза за солнцезащитными очками, объяснил отец моего сына.

Только это его и спасло от неминуемой смерти: ребенок нуждался в папеньке. Однако, выход есть даже в том случае, если тебя сожрали. Их даже два, да.

И в этой ситуации он тоже был.

— Отлично! Вы с Ромкой будете спать на царском ложе, а я спокойненько переночую за стеночкой, — подхватив чемодан, я скрылась за дверью, не обращая внимания на вытянувшееся от удивления и обиды лицо Олега. — Предпочитаю тишину и покой, знаешь ли.

Восьмичасовая разница во времени на пару суток превратила меня в бешеного кролика с красными от недосыпа глазами. Тело категорически отказывалось функционировать днем, то и дело стекая с целью полежать, но с удовольствием бодрствовало по ночам.

— Зомби — это я, посмотри на меня! — пела я, стоя на балконе, любуясь ярким закатом.

Оба Торопова были бодры и веселы. Легко перестроившись на новый ритм дня и ночи, они активничали во время экскурсий, а я сделала два вывода.

Первый: теннисисты — они как страусы, только люди. Им без разницы, какое количество километров нужно преодолеть.

Второй: бывших теннисистов не бывает, да.

Пока я неспешно поднималась по бесконечным ступеням пирамиды Луны, Ромка успел обгореть на солнце, ожидая меня на вершине, а отец, тихо шипя, мазал его кремом с максимальным фильтром защиты.

— Ма, ты такая медленная, — фыркнул мой парень, пока я переводила дыхание, стоя на верхней площадке и с тоской глядя вниз. Жаль, что лифтов нет, я бы не отказалась. — Здесь классно, правда?

— Ага, — я поправила широкополую шляпу и достала из сумки бутылку с водой. — Классно, только ноги отваливаются.

За восемь дней мы исследовали все пирамиды, полюбовались удивительным озером Ик — Киль, сунули нос в медный каньон, постояли у самого толстого дерева на планете, и еще, и еще… Каждый вечер я падала без ног, клятвенно обещая себе, что новый день будет легче, спокойнее, но — увы! Безжалостный Тор безумствовал, стараясь впихнуть все достопримечательности в одну поездку, в которой фраза «Нипадохла!» стала моим девизом.

— Ты совсем папу не любишь? — Рома делал очередные снимки, сразу выкладывая их на свою страничку в ВК, а я стояла рядом. Олег в этот момент отошел к торговому павильону, чтобы купить воду, оставив рядом с нами двоих телохранителей.

— Нет, Ром, не люблю. И он это прекрасно знает. Я сто раз об этом говорила…

— Он надеялся, ма. Говорил, что все еще любит тебя, такие крутые номера с большими кроватями забронировал… И все зря…

— Иногда нужно просто слушать, а не придумывать себе сказку, чтобы потом убиться о жестокую реальность. Я с самого начала была честна с твоим отцом, Рома.

— Тебе нравится Андрей, так? — сын говорил об этом так спокойно, словно мы обсуждали очередной жаркий день в Мексике. — И ты ему тоже нравишься… выйдешь за него?

Хороший вопрос. В последнее время я часто думала, что делать с чувствами к Барсу, которые были все еще живы. Разговор в квартире Арбатовых все прояснил, и вроде стало легче, но…

— Не знаю. А он тебе нравится?

— Он классный! Мы с ним в тренажерку ходим, Андрей обещал помочь с физухой… Хочу красивое тело.

О, да! Те самые кубики до сих пор не отпустили моего сына, поэтому в свободное от тенниса и друзей время парень пропадал в фитнес — центре вместе с Барсом.

— Хорошо, что нравится. Я пока думаю…

— А че тут думать? — ежиком фыркнул Торопов — младший, глядя на приближающегося отца. — Если любишь — надо брать, так Миша говорил.

Жить в любви… фраза из прощальной записки прижигала мое сердце. Уходя, Марс передал меня в руки друга. Любящего друга…

— Слушайте, у меня такие новости! — ворвался в мои мысли громкий голос Тора. — Рафаэль Надаль пригласил нас на соревнования в Лондон. Летим? Решать нужно быстро, турнир начнется уже послезавтра. Ром, представляешь, это Уимблдон!

— Сам Раф?! — подскочил Ромка, у которого портрет Надаля висел над кроватью. — Не может быть? Правда?! — он перевел сияющий взгляд с отца на меня. — Ма, мы ведь полетим?!

Сказать «нет» сейчас было бы равноценно самоубийству. Я не могла ломать крылья мечте сына, но не горела энтузиазмом менять знойную Мексику на туманный Альбион.

— Вы с Тором летите, а я — домой. У меня работа, проекты начинают подгорать. Время отпуска подошло к концу, это у тебя летние каникулы, — я прижала сына к себе и растрепала отросшие волосы. — Будешь присылать фотографии и не забудь взять автограф у Рафа, если получится с ним пообщаться. Кстати, попрактикуешь свой английский…

Хорошая мотивация, правда? Андрей периодически подталкивал сына к углубленному изучению иностранного языка, помогая мне бороться с хроническим недостатком свободного времени в жизни двенадцатилетнего ребенка.

— Ну хорошо, — не скрывая вздоха разочарования кивнул Рома. — Ты возвращайся домой, а мы с отцом метнемся в Англию. Фотки будут, обещаю.

На том и порешили. Эти восемь дней Торопов — старший не скрывал разочарования в том, что я обломала все его планы на сближение, но я не обращала на это внимания. Надеюсь, что после этой поездки иллюзий больше не осталось.

В аэропорту Бенито Хуареса мы разделились: я в сопровождении Евгения направилась на регистрацию домой, а Рома с Тором улетели в Англию, на встречу с великим Рафаэлем Надалем, на теннисный турнир, который скоро начнется в пригороде Лондона, Уимблдоне.

Дом, милый дом! Я так скучала по «штормовому морю», по его атмосфере! Скинув босоножки, я закатила чемодан в спальню и отправилась в душ, чтобы смыть с ебя дорожную пыль и сомнения в том, что правильно сделала, отпустив сына с отцом. В конце концов, пусть Тор привыкает к ответственности, ведь отец — это не про кошелек, а намного больше.

На часах было почти два ночи, когда я упала в постель. Завтра по расписанию подвиг, как у барона Мюнхгаузена, вот только…

Я не сразу поняла, что происходит, какой чокнутый дятел долбит мой мозг без перерыва. Оказалось, это был будильник. Хрипло выдохнув, я села в кровати и поморщилась: горло горело от боли, глаза слезились от света, а спину ломило. Вместо выдоха из горла вырвался лающий кашель. Прилетели, елочки зеленые! Нашарив на тумбочке телефон, я отправила сообщение своем заму, Гене Воронову и предупредила Евгения, что машина в ближайшее время не понадобится.

— Я простыла, поэтому останусь дома, чтобы отлежаться. На сегодня вы свободны.

Вместо завтрака — горячий напиток от простуды, леденец от боли в горле, и спать. Боже, как же холодно! Завернувшись в одеяло, словно в кокон, я попыталась согреться и уснуть, но не тут — то было! Активировался еще один дятел, только этот звонил в дверь. Коротко, но настойчиво.

— Кого принесла нелегкая? — завернувшись в пушистый халат, щелкнула замком. В видеодомофоне я увидела лицо гостя. Не открывать — не вариант, этот в замочную скважину просочится. — Привет. Входи, — прохрипела, стараясь не кашлять. Каждое слово давалось с трудом, каждый звук царапал горло не хуже ежа. Молчание для меня сейчас — золото, да.

=57=

Барс

Любовь нас выбирает или мы ее?

К черту философию! Как только Женька сообщил, что Ника заболела и отменила все дела на сегодня, я позвонил семейному терапевту, выдернул его из загородного дома и привез по нужному адресу.

— Привет. Входи.

Господи! Вместо голоса — хрип, глаза покраснели, кожа приобрела серый оттенок. Нормально отдохнули!

— Ты не один? Кто это? Я не приглашала гостей?!

— Это врач, Ника, и сейчас он тебя осмотрит, — я сгреб любимую женщину в охапку, игнорируя жалобно — возмущенный писк и направился в сторону спальни. Хорошо, дверь была открыта, не пришлось выбирать среди комнат. Аккуратно уложил на постель и кивнул терапевту. — Приступайте.