Элизабет Адлер - Тайна

— Коннорс, старина, она наконец-то сделает из тебя порядочного человека, — сказал Махони, поздравляя коллегу. Он восхищенно взглянул на невесту:

— Я всегда говорил Коннорсу, что ты слишком хороша для этого старого пня. Ты выглядишь потрясающе, детка. Великолепная невеста.

Они рассмеялись, и он, взяв Фил за руку, представил ее.

— А это Филлида Форстер, известная под именем Фил, — сказал он.

Фил удивленно взглянула на него, гадая, откуда он мог узнать ее полное имя, и вдруг очутилась в медвежьих объятиях жениха.

— Боже, Махони, — сказал он восхищенно, — где ты нашел такую? Она слишком хороша для тебя, старина.

— А, вы доктор Фил! — воскликнула Сандра, невеста.

— Только не сегодня вечером, — сказала Фил. — Сегодня я — подружка этого старого пня. Они засмеялись, и Коннорс сказал:

— Обещайте мне танец, доктор Фил. Я буду счастлив в любое время доверить вам свою нервную систему.

Большинство мужчин из команды Махони сидели в баре. Бенедетти увидел их, толкнул локтем рядом сидящего парня и сказал:

— Гляди, Махони кого-то подцепил. Все как один обернулись, и ухмылки синхронно расползлись по их лицам.

— Что ты с ней сделал, чтобы заставить пойти с тобой, Махони? — лениво спросил кто-то. — Пинками гнал?

— Слушай, умник, — ответил Махони, — мы понимаем, что ты не знаешь, как вести себя с дамой, но мы простим тебя, если ты очень постараешься. Позвольте представить вам доктора Фил Форстер.

— Врач… — задумчиво сказал Бенедетти. — Могу я задать вам вопрос, мадам? Какого черта вы делаете в компании этого пройдохи Махони? Да половина наших из Секретного Бюро будут счастливы увести вас у него, когда пожелаете.

— Спасибо, ребята, — притворно скромно сказала Фил, придвигая стул и наслаждаясь обилием комплиментов от коллег Махони.

— Она принимается в наши ряды на сегодня, — сказал кто-то, прикалывая шутливую эмблему Секретного Бюро на платье Фил.

— Клинтон, — позвали бармена, — напиток для доктора Форстер.

— Итак, — сказал Бенедетти, придвигаясь ближе и тесня ее огромным, как пивная бочка, животом, — расскажите нам, как вам посчастливилось познакомиться с Махони.

— Это долгая история, — сказал Махони, — и слишком откровенная для ваших нежных ушей.

— Как насчет танца, док? — спросил кто-то. Он повел ее на площадку под звуки «Ла Бамбы» и танцевал до тех пор, пока кто-то другой не оттеснил его плечом.

Полчаса спустя Фил наконец удалось вернуться в бар. Она жадно выпила стакан воды и села, прижимая ладони к пылающим щекам.

— Ладно, ребята, все значит все, — сказал Махони, — Леди нуждается в пище.

Он взял ее за руку и повел сквозь толпу, поминутно останавливаясь, чтобы представить ее своим друзьям.

Столы в буфете ломились от всевозможной морской пищи, от тарелок с лазаньей, гноччи с сыром, павиолями, кабачковой парминьеной, тушеными помидорами, салатами, полдюжиной сортов различного хлеба и бутылок красного вина. Это представляло итальянскую сторону. Ирландия была представлена копченым лососем и галвейскими устрицами, «Колкэнноном» и содовым хлебом, «Гинессом» и «Пэдди». Столы были украшены флагами, трилистниками и розами, и гостеприимству не было предела.

Махони положил в тарелку Фил различные блюда, утащил бутылку вина и повел ее в тихий уголок.

— Готов поклясться, ты сегодня не ела, — сказал он, отправляя в рот устрицу.

— Да, так и есть, — сказала Фил, немедленно последовав его примеру.

Они жадно ели еще некоторое время, после чего она сообщила:

— Мне понравились твои друзья.

— Да, они хорошие ребята, — сказал он, улыбаясь, — и, думаю, они правы. Какого черта ты делаешь рядом со старой развалиной — полицейским вроде меня?

Их глаза встретились, и она сказала:

— Ну, во-первых, ты не старый. Или, если так, то выходит, что я тоже старая, а я не могу с этим согласиться. Во-вторых, ты вовсе не развалина, Махони. — Она протянула руку и слегка коснулась пальцами его лица. — Ты — звезда отделения.

— Ну да, любой покажется звездой рядом с Бенедетти и его пузом — пивной бочкой.

— И, в-третьих, ты хороший полицейский, Махони, я знаю это.

— Спасибо за комплимент, леди. Их глаза вновь встретились.

— Подожди минутку, — сказал он, встал и пробрался к оркестру.

Когда несколько минут спустя он вернулся, оркестр заиграл «Леди в красном».

— Это — наша песня, — сказал он, подавая ей руку. Свет стал приглушенным, и пары потянулись к центру зала, под огромный зеркальный шар, висевший под потолком. Махони крепче сжал ее в объятиях, и Фил счастливо улыбнулась.

— Ты прав, — прошептала она на ухо ему, — так похоже на школьный выпускной вечер. Я не танцевала медленные танцы вот так с тех самых пор.

— Тогда ты даже не представляешь, чего ты лишила себя, — прошептал он в ответ.

— Твои друзья смотрят, — сказала Фил.

— Давай дадим этим болтливым старым девам тему для сплетен.

Он еще крепче прижал ее к себе. Она откинула голову и посмотрела на него:

— Махони…

— Лучше Фрэнко. В конце концов такой интимный момент…

— Это я как раз и собиралась сказать… Точнее, я как раз думала, насколько права была Мэй Вест, когда сказала: «Это связка ключей у тебя в кармане, или ты просто рад меня видеть?»

Махони высвободил одну руку. Широко ухмыляясь, он вытащил наручники из кармана брюк.

— Извини, что вынужден разочаровать тебя, док. Но если тебе хочется, буду рад сделать все, что могу.

— О, Махони, — со смехом обвивая руками его шею, сказала она. — Я так глупо не веселилась с тех пор, как… да я и не помню, когда.

— Я тоже, — нежно сказал он, глядя вниз на ее темные волосы. — Говорили ли вам, Филлида Форстер, что вы чертовски привлекательная женщина?

— Как ты узнал мое полное имя? — спросила она. — Я никому не говорила.

— Ты забываешь, что я полицейский. Я привык знать такие вещи, как имена, даты, адреса и телефоны. — Он улыбнулся. — Это написано на твоих водительских правах.

Они еще долго танцевали, пока их не прервал жених, тяжело похлопав Махони по плечу. Фрэнко подхватил невесту, и Фил еще на час потеряла его из виду, пока танцевала с молодыми ирландцами-полицейскими и отплясывала тарантеллу с пожилыми папашами итальянских семейств. Вернувшись в бар, она изрядно повеселилась, слушая шутки и истории, окруженная обожателями. Она так была увлечена всем, что совершенно забыла о Брэде Кейне.

Ближе к полуночи детективы решили перебазироваться к «Ханрану», где было место их постоянных сборищ. Фил явилась туда в сопровождении лучших сынов Сан-Франциско и, идя по бару, поминутно оборачивалась на возгласы и свист: