Даринда Джонс - Третья могила прямо по курсу

Я покосилась на девочку с ножом.

– Я не буду одна. То есть не совсем. Прямо сейчас рядом со мной крошечная мертвая девочка с ножом.

– Не перегружай меня информацией.

– К тому же бар открыт. Сомневаюсь, что тот, кто вломился ко мне в квартиру, пойдет в офис, когда под ним околачиваются десятки копов.

– Ладно. Мне позвонить твоему дяде, чтобы ввести его в курс дела?

– Нет. Он уже в курсе, что это полицейский притон. К тому же наверняка уже храпит, как циркулярная пила. Завтра сама ему позвоню.

Чтобы избежать очередной лекции от папы, я не пошла через бар, а поднялась в офис по внешней лестнице. Хорошенько оглядевшись, я убедилась, что большого и толстого лжеца не видно, открыла дверь и заглянула внутрь. На вид все было в порядке. Значит, мне ничего не оставалось, как прибраться у себя в квартире.

Я шагала по тротуару, отчаянно жалея, что так и не купила гольф-кар, как вдруг поняла, что у меня появилась компания. Слева от себя, глубоко в тенях, я почувствовала чье-то присутствие, но не успела присмотреться, как позади меня притормозил автомобиль. Он не остановился, а продолжал ехать, держась рядом. Я замедлила шаг. Машина кого-то из людей Гаррета была припаркована на другой стороне улицы, но я не знала наверняка, спит ее хозяин или нет. Хорошо бы, если нет. Завернув за угол, я припустила через парковку, и именно сейчас следовавший за мной автомобиль решил остановиться в шаге от меня.

Мягкий свет фонаря отражался от тонированных стекол голубого хетчбэка «ниссан». Я остановилась, глядя, как опускается стекло. Наверное, не стоило надеяться, что водитель просто хочет спросить дорогу.

– Чарли? – спросила женщина, сидевшая за рулем. – Чарли Дэвидсон? – В пятне света появилась голова с кудрявыми каштановыми волосами и улыбкой супермодели.

– Иоланда? – спросила я в ответ.

Мы не виделась с ней со школьных времен, но и тогда не были подругами. Она кивнула, и я шагнула чуточку ближе. Иоланда ни капельки не изменилась. В школе она была типичной черлидершей, поэтому тусовалась с компанией моей сестры. Я же находилась по другую сторону баррикад и высмеивала сестру и ее друзей с безопасного расстояния, зависая, как правило, с местными лузерами, потому что сама была одной из них. И мне ни капельки не стыдно в этом признаваться.

– Я получила сообщение от твоей помощницы и решила заехать к тебе в офис, но тебя уже не было. А потом увидела, как ты поднимаешься наверх и подумала, что перехвачу тебя здесь.

Мне в голову одновременно пришли две мысли. Во-первых, уже поздно ехать ко мне в офис. Да и в любой другой. А во-вторых, почему бы просто не позвонить? Зачем ехать сюда в такой час? На долю секунды улыбка Иоланды поблекла, и ко мне поплыл слабый намек на беспокойство.

Я изобразила улыбку:

– Спасибо, что заехала. Как жизнь? – Из окна машины ко мне потянулись руки, поэтому пришлось неловко изогнуться в маленьком пространстве, чтобы обнять Иоланду в ответ. – Я бы пригласила тебя к себе, но там сейчас страшный беспорядок, – проговорила я и указала на здание у меня за спиной.

– Ничего страшного. И все отлично. Трое детей, две собаки, один муж. – Она рассмеялась, и я вместе с ней. На вид она казалась вполне счастливой.

– Похоже, дел у тебя невпроворот. Я хотела задать тебе пару вопросов о деле, над которым сейчас работаю.

– Твоя помощница упоминала об этом в сообщении. – Иоланда осмотрелась по сторонам, и я почувствовала очередную волну ее беспокойства. – Запрыгивай. Поговорим в машине.

– Не вопрос. – Я оглянулась. Кто бы ни прятался в тенях, за нашей встречей с Иоландой он наблюдал с растущим интересом. Я отчетливо это ощущала. Может быть, это человек Гаррета. В машине, стоящей через улицу, отсюда никого видно не было. Иоланда подняла стекло и открыла замки, а я обошла «ниссан», залезла внутрь и поинтересовалась: – Значит, у тебя все путем?

– Все чудесно, – отозвалась она, приглушая радио. Двигатель все еще был включен, и работавший в салоне обогреватель меня радовал. – Ты работаешь над делом, в котором фигурирует Нейтан Йост?

Сразу к делу. Так обычно и бывает со старыми знакомыми, и мне это нравится.

– Да. Его жена пропала без вести. Может быть, ты видела, как об этом говорили в новостях.

– И о других событиях тоже, – печально улыбнулась она, и до меня дошло, что Иоланда видела репортаж о моем похищении. – С тобой все в порядке?

– А-а, ты об этом? – Я махнула рукой. – Ерунда. Я знакома с этим парнем давным-давно. Он был настоящим джентльменом, пока тыкал в меня ножом.

В ее глазах неожиданно заискрилось любопытство.

– Расскажешь, что произошло? Тебе было страшно? Он тебе угрожал?

Я мягко рассмеялась:

– Часто смотришь полицейские сериалы?

– Прости, – виновато кивнула она. – Я почти все время сижу дома.

– Не извиняйся. Лучше расскажи, что произошло между тобой и доктором Йостом в колледже.

Глубоко вздохнув, Иоланда начала свой рассказ:

– Мы встречались около года. Мы были молоды, поэтому все очень быстро стало серьезным. Однако мои родители запрещали нам пожениться, пока я не получу диплом. Это взбесило Нейтана. – Она потрясла головой, словно освежая воспоминания. – То есть его взбесил тот факт, что они лезли, по его мнению, не в свое дело. Его реакция была настолько… странной, что вывела меня из транса. Я наконец начала замечать, что происходило на самом деле. За тот год, что мы с ним встречались, я растеряла почти всех друзей, едва виделась с семьей и редко ходила куда-то без него. То, что поначалу казалось мне очаровательным, – она помолчала, подбирая правильное слово, – в общем, стало меня напрягать.

– Как ни противно, но ты не первый человек, который так говорит и Нейтане Йосте. Почему ты выдвинула против него обвинения?

– Он любил поддразнивать меня, рассказывая, что меня ждет, если я когда-нибудь от него уйду. Как правило, превращал все в шутку, а я смеялась.

– Можешь привести пример? – Я никак не могла представить, что в таких угрозах могло казаться им забавным.

– Ну, однажды он сказал: «Если ты когда-нибудь меня бросишь, твое безжизненное тело найдут на дне каньона Отеро».

Я вымучила свою самую лучшую обалдевшую улыбку, честно стараясь найти хоть намек на юмор в подобном заявлении.

– Понимаю, – кивнула Иоланда, – понимаю, звучит ужасно, но надо было слышать, каким тоном он это произносил. Было действительно смешно. В общем, когда мои родители запретили нам пожениться, все изменилось. Он стал давить на меня, требуя сбежать и пожениться тайно, снова и снова спрашивал, почему я позволяю родителям вмешиваться в нашу жизнь. А потом шутки превратились в открытые угрозы. Его настроение менялось в мгновение ока. Мне пришлось следить за тем, что можно, а что нельзя говорить в его присутствии.