Сладкий - Маша Ловыгина

Варвара попробовала притянуть Егора к себе, чтобы уложить его голову к себе на колени. Но он так протяжно застонал, что она сама заскулила, как совсем недавно черный пес.

– Ва-ря... – отчетливо произнес Столетов. – У...

– Я здесь, здесь!

– У-хо-ди...

– Что? – нахмурилась она. – Куда же я пойду? Нет, ты что-то совсем не то говоришь! Тебе больно, да? Погоди немножечко! Я здесь, с тобой. Мне нужно только посмотреть, чем я могу помочь. А потом... Сейчас! Я сейчас...

Варвара поднялась и направилась тем же путем обратно. Там, на столе, лежали свечи, спички и зажигалка. Все, что нужно, это зажечь свет и нормально рассмотреть, что произошло с Егором. Судя по всему, он понимает, кто она и что здесь делает, но вот эти его слова – что-то вообще необъяснимое! Уж не ударился ли он головой и теперь не может сообразить, что к чему. При сотрясении мозга так и бывает. Дезориентация, тошнота, головокружение...

Перелезая через Столетова, Варя опять застряла в дверях, и он успел ухватить ее за щиколотку.

– У-ходи... Ва-ря...

– Я сейчас, миленький! Ты только не нервничай! Не трать силы! А на будущее запомни – я все делаю так, как сама хочу. Или я тебе уже об этом говорила?.. Не помню... Тебе придется здорово постараться, чтобы меня приручить. Если ты вообще захочешь это сделать... – добавила она одними губами.

Рука Столетова обмякла и сползла с ее ноги. Варя оказалась в комнате и тут же стала искать валенки. Только сейчас она почувствовала, что ступни заледенели до ноющей тупой боли. Обувшись, огляделась и отметила, что глаза достаточно привыкли к темноте. Она уже могла различить очертания мебели и вязкую серость печной стены. Подумалось о том, что пес не последовал за ней, а остался рядом с хозяином. И это тоже придало Варе уверенности в том, что все будет хорошо. И пусть психологи наперебой вещают, что это глупая и неправильная фраза. Что не стоит обнадеживать зря. Варваре эти слова всегда добавляли пусть немного, но оптимизма.

Зажав кружку с огарком, она сунула в карман запасную свечу, а вместе с ней и коробок спичек. Поелозила по столу ладонью, но зажигалку не нашла. Может, ее там и не было – в любовном запале Варя вообще мало на что обращала внимание.

– Нам бы только день простоять да ночь продержаться... – прошептала она. – Подумаешь, волки... да мы их... У нас и ружье есть! – из ее груди вырвался нервный смешок.

Варвара кивнула и опять достала спичечный коробок. Чиркнула спичкой, но та обломилась в ее дрожащих пальцах. Тогда она вытащила новую, и в это самое мгновение услышала нечто такое, от чего у нее волосы приподнялись на затылке. Где-то совсем рядом заскрипел снег. Так, будто по нему шел... нет, не волк. Насколько Варя знала, лесные хищники двигаются практически бесшумно. И тот, кто сейчас осторожно крался по ту сторону стены, тоже старался не выдать себя. Возможно, Варвара бы даже не услышала этих шагов, углубившись в собственные мятущиеся мысли, но...

Она сглотнула и медленно перевела взгляд на окно. Ей хватило доли секунды, чтобы принять решение. Присев на корточки, Варя зажмурилась и задержала дыхание.

«Нет, это не волк, – со странным ледяным спокойствием подумала она и стала медленно отползать обратно. – Это что-то гораздо хуже...»

Варя успела пролезть в щель, закрыть дверь и накинуть внешний запор, когда в комнате разбилось окно...

Друзья и жёны

Егор еще минут десять стоял у подъезда и смотрел в ту сторону, куда совсем недавно уехал автомобиль Димы. В ушах все еще слышалось Юлино щебетание, но он никак не мог понять, что его раздражало больше – факт того, что они уехали вдвоем или то вязкое подвешенное состояние, в котором он пребывал уже довольно долгое время. Столетов поглаживал в кармане телефон, но не находил в себе сил, чтобы набрать номер и позвонить. Неважно кому, жене или другу. Слишком уж очевидной оказалась увиденная им картина.

Димка, хоть и сохранивший внешне юношескую привлекательную безбашенность, теперь все более походил на серого кардинала. В его глазах то и дело мелькали подозрительность и озабоченность. Оно и понятно – жажда вырваться и укрепиться наверху, среди «элиты», желание держать все под контролем, отбивать финансовые вложения и преумножать доход, давно стали его образом жизни.

Они даже в клинике теперь общались только на рабочие темы, и Столетов плохо представлял, где и как проводит свободное время его друг. И было ли у него это свободное время.

Однако, судя по всему, было. Вот как сейчас, например. И он почему-то решил провести его с женой своего друга, с Юлей. Может, быть, это происходило и раньше, а он не замечал? Или не хотел замечать?

Егор скрипнул зубами. Все-таки самое отвратительное, это быть обманутым. Нет ничего хуже, чем вдруг понять, что за твоей спиной творится что-то гадкое и непорядочное. Чувствовать себя ослом, оленем или кто там еще из рогатой братии лучше всего подходит для его нынешнего состояния?

Предательство способно убить самые лучшие отношения и самую крепкую дружбу. И дело даже не в том, что в его семье так и не случилось настоящего счастья и взаимопонимания, а в том, что этот шаткий мостик раскачивает и разбирает по бревнышку лучший друг и партнер.

Что взять с Юли? За то время, которое они вместе, Егор так и не пришел к единому выводу – какая она, его жена. В том смысле, что при всем своем желании стать хорошим мужем, он постоянно чувствовал себя неполноценным. Будто что-то упускал, не успевал догнать в то время, как все кругом твердили о том, что он талантлив и профессионал своего дела.

Нужна ли ему была поддержка Юли? Наверное, да. В конце концов, она умела себя подать и произвести впечатление, умело скрывая свое пренебрежение людьми ниже рангом, и расцветая, когда перед ней появлялся кто-то значимый и уважаемый. Злило ли его это? Скорее напрягало. Но он старался относиться к ее поведению спокойно, ведь она действительно умела преподнести себя и тем самым «отрекламировать» его, Егора Столетова.

Они не скандалили и не выясняли отношений, чтобы развлечь и порадовать соседей. Их «тихое» счастье зиждилось на благопристойном мраморном постаменте уважаемой семьи. Это тоже являлось неоспоримым преимуществом в подъеме по социальной лестнице.

Так какого черта происходило сейчас? Ведь Дима наверняка уже знал