Любимый злодей - Д. С. Одесса

и обрушивает свой маленький кулачок на мою грудь, заставляя меня наигранно вздрогнуть от боли. –  Хватит вечно говорить загадками, как оракул.

– Как жестоко, –  поддразниваю я ее и радуюсь, что маска скрывает, насколько мне это нравится.

– Прости, я не хотела сделать тебе больно. –  Как мило, что она тут же жалеет о своем поступке. –  Почему они преследуют тебя?

– Потому что я и мои люди неоднократно вставали у них на пути. Я не позволю этим отморозкам, которые торгуют дешевым товаром, продают людей с молотка и обращают их в рабство, разрушить мой бизнес.

Нурия моргает, поджав губы.

– Бизнес? А что ты продаешь?

Теперь я наклоняю голову.

– Всякое, –  дразню ее я.

– В том числе наркотики и оружие, верно?

По-прежнему скрытый под маской, я прикусываю нижнюю губу, прежде чем погладить ее по щеке.

– Умная девочка. Зачем ты требуешь ответов, если их уже знаешь?

Она выглядит искренне потрясенной после моих слов и пытается спрыгнуть с меня.

– Я не хочу иметь с этим ничего общего, Демон.

Я успеваю поймать ее за талию.

– Ты и так уже в самом центре событий. В отличие от «Зетос», моя организация не торгует людьми и детьми.

– Но остальное все равно достаточно плохо.

– Зетос не просто мои конкуренты, они убийцы моей семьи. Вот почему я жажду мести и буду выслеживать каждого из этих ублюдков по всему миру, чтобы убить их.

В ее глазах мелькает неподдельный страх. Нурия дергается в моей хватке, пока я не отпускаю ее, и она быстро вскакивает на усыпанный цветами пол.

– Ты убийца!

Я опираюсь на правое предплечье, пока она подбирает с паркета свои пижамные штаны, наполовину разорванную кофточку и толстовку Кэма.

– Тебя это удивляет? Ты же давно знала…

– Нет! –  перебивает она. –  Я не знала. Не совсем. Особенно то, что ты глава группировки убийц, которая к тому же торгует оружием и наркотиками.

– Из твоих уст это звучит чудовищно, –  забавляюсь ее упрямством я и спокойно продолжаю лежать.

Она показывает мне средний палец.

Черт! Обожаю ее темперамент. С ней никогда не будет скучно.

– Если бы я могла, прямо сейчас снова двинула бы тебе по башке крышкой от мусорного бака, чтобы у тебя мозги встали на место!

Она поспешно натягивает худи, из-под которого частично выглядывают ее округлая задница и длинные ноги. С моего угла обзора –  весьма изысканное зрелище.

Я с вызовом выдыхаю:

– После этой жалкой попытки ты бы лежала подо мной и кричала от удовольствия после пятого оргазма гораздо раньше, чем тебе хотелось бы.

– Хватит надо мной прикалываться! –  ругается Нурия, после чего разворачивается на пятках и гордо, как королева, шествует к трехметровой деревянной двери. Когда она нажимает на ручку, я расслабленно поднимаюсь и надеваю брюки.

Нурия еще несколько раз дергает ручку, пока не понимает, что ее заперли.

– Слышишь, ты, придурок, открой дверь!

Самодовольно посмеиваясь, я зачесываю волосы назад и не обращаю внимания на ее истерику.

– Демон! Открой дверь!

– Только если ты будешь умолять меня об этом на коленях, –  дразню ее я.

Она барабанит кулаками по двери.

– Эй, Кэмерон, Лекстон, Квест! –  кричит Нурия. –  Открывайте!

– Черта с два они тебя послушают. Я тут отдаю приказы. Уже забыла, моя маленькая роза?

Она сердито замахивается на меня сжатыми в кулаки руками. Готов поспорить, скоро в мою сторону полетит какой-нибудь предмет.

Боже, как же я жду подходящего момента, чтобы вновь укротить эту женщину. Схватить и трахать, пока ее огонь не иссякнет.

Нурия подбирает толстовку, которую кто-то из ребят бросил на пол, затем шагает ко мне и запускает в меня ею, как хлыстом. Мило.

Я тут же хватаюсь за ткань, дергаю Нурию на себя и разворачиваю, так что меньше чем через две секунды она уже стоит ко мне спиной и с рукавом толстовки на шее.

– Успокойся. Или мне обязательно нужно разозлиться?

– Перестань меня провоцировать, урод, –  фыркает она, сжимая рукав трясущимися руками. Изо всех сил старается вырваться.

Я крепче затягиваю петлю.

– Мне очень неприятно это делать, Нурия. Но тебе следует быть осторожнее в выражениях и проявлять ко мне больше уважения.

Одной ногой я обвиваю ее правую голень, в результате чего она теряет равновесие и опускается на колени. Чтобы не дать ей упасть, я убираю с ее шеи рукав толстовки, заменяю его своим предплечьем и запускаю руку ей в волосы.

– Я не испытываю уважения к чудовищам.

– Но позволяешь одному из них трахать тебя?

– Я не знала, кто ты.

– Ты и сейчас не знаешь, потому что делаешь поспешные выводы.

Она кричит от злости, пока я не убираю руку из ее растрепанных каштановых волос и не провожу пальцами между ее бедер, лаская ее киску, раздвигая половые губы.

Нурия ахает.

– Ты бы позволила мне поиметь тебя даже теперь, когда знаешь обо мне больше. Разве нет?

Охваченный вожделением, я поглаживаю ее киску, которая намокает все сильнее, добираюсь до самого чувствительного места и массирую клитор.

– Так нечестно, –  шепчет она, отчего под маской у меня дергаются уголки рта.

– В этой жизни нет ничего справедливого. Я не оставляю тебе выбора. А теперь отдайся мне. –  Я толкаю верхнюю часть ее тела вперед, но перед этим свожу за спиной запястья. Переполненный жадностью, расстегиваю брюки и освобождаю твердый, тяжелый член. А Нурия подчиняется моему приказу, извиваясь в моей хватке, но раскрываясь для меня.

– Демон, –  рычит она. –  Это… Разговор еще не… ОКОНЧЕН! –  громко стонет она, когда я беру член в руку и вгоняю его в нее. С первого же толчка я проникаю в нее сразу наполовину. Задыхаясь, смотрю на ангелов, нарисованных на потолке, которые наблюдают за нашим животным сексом.

Потом выхожу из влажной киски, чтобы в следующий момент вонзиться в нее еще глубже. Всепоглощающее чувство полного единения с ней подобно наркотику. Она моя, что бы во мне ни казалось ей предосудительным, испорченным и преступным.

В то время как она выросла в скромном, бедном и защищенном мире, я был сотворен в царстве строгости, суровости и тьмы. Со временем она полюбит темноту, как научился любить ее я.

Я трахаю ее все быстрее и быстрее, замечая, как ее ярость утихает и она безропотно позволяет мне проникать в нее все глубже и глубже. Тяжело дыша, я поглаживаю ее правую ягодицу, задираю худи выше к плечам и беру то, чего хотел все это время. А вид в зеркале передо мной делает все остальное. Она смотрит на меня, моргает и стонет, как загнанная добыча.

Нурия начинает трепетать подо мной,