Светлана Бестужева-Лада - Крем-брюле с бриллиантами

— А зачем нужно было селиться дверь в дверь с жертвой?

— Кто же знал, что она тоже там появится? По расчетам моей заказчицы, они должны были номер снять в каком-нибудь отеле, или половину виллы. Значит, денег пожалели.

«Жадность фраера сгубила». — подумала я. — «И в этом весь Олег. Десятки тысяч киллеру, сотня — экономия на чем угодно. Нет, никогда мне не понять этого человека».

В этот момент зазвонил телефон. Начальник полиции взял трубку, и тут же подобострастно передал ее Исмаил-бею. Только этой сценки было достаточно, чтобы понять, кто же на самом деле руководит всеми процессами в этом городишке. Исмаил-бей сказал несколько фраз, положил трубку и повернулся ко мне:

— Ну вот, сейчас привезут вашего знакомого. Оказывается, он у меня в офисе дожидался, когда я появлюсь. Твердил, что у него дело лично ко мне и больше ни с кем он разговаривать не будет. Вот сейчас и поговорим — сразу и при свидетелях. Кстати, о гибели своей любовницы он еще не знает, так что комбинация может получиться занятная. А этого многопрофильного киллера пока заприте где-нибудь понадежнее. Нельзя на одного человека столько плохих новостей выплескивать. Нервы не выдержат.

Мужика в наручниках увели куда-то вглубь помещения.

— Даже если бы вы, уважаемая Фэриде-ханум, не видели собственными глазами снайпера, у вашего приятеля все равно стопроцентное алиби: его видели все сотрудники моего офиса до, во время и после момента убийства. Тут он чист, как слеза ребенка. Кстати, я тут рассказал то, что вы видели, не сочтите за труд письменно подтвердить. Просто распишитесь на протоколе, как вы обычно расписываетесь.

Отчего же не расписаться? Я поставила свой автограф под текстом на сугубо турецком языке, а про себя подумала, что вполне могла сейчас завизировать собственное лишение свободы лет эдак на пяток. В этой же бумаге могло быть все, что угодно, вплоть до брачного договора с Исмаилом-бей эфенди. Кажется, правда, на мое счастье у него не так сильно развито воображение, как у меня.

И в этот момент привезли Олега. Как говорится, «вот и встретились, вот и свиделись, на перроне вчерашнего дня». Я рассматривала этого высокого, атлетически сложенного молодого мужчину с очень короткой прической, почти ежиком и неизменных очках в тонкой стальной оправе и думала: такой роскошный экземпляр гомо-сапиенса оказался преступником. Жалость-то какая!

Интересно, когда он спал со мной в Москве, он уже прокручивал в уме эту комбинацию? Или все это было чистой импровизацией, под воздействием его возлюбленной? Спросить бы — да разве он сознается.

— Так зачем вы так хотели со мной увидеться, уважаемый? — спросил его Исмаил-бей.

— Это — приватный разговор. Тем более неуместный сейчас, когда мы с вами в полицейском участке.

— Боюсь, что у полицейских накопилась к вам масса вопросов. Вы знаете, что пару дней назад застрелили вашего соотечественника?

— Что-то краем уха слышал, — пожал плечами Олег. — Да, не повезло бедняге.

— Краем уха? Интересно? Вы звоните ему, назначаете встречу, между прочим, у нас тому есть свидетели, а вместо себя присылаете киллера. Или сами не погнушались курок спустить?

— У меня нет оружия, — надменно улыбнулся Олег.

Чистая правда, между прочим. Оружие ему было ни к чему. Как-то в пылу откровения он признался, что прошел какой-то особой курс самозащиты и теперь голыми руками за пять минут может трех человек уложить. Это лично. А если свистнет своим подчиненным…

— К тому же, — продолжал он, — меня и в Кемере-то в это время не было, я находился со своей подругой совсем на другом конце залива. Это легко проверить, мы жили в отеле.

— Когда — тогда? — цепко спросил один из полицейских, по-видимому, следователь.

— Во время убийства, естественно.

— А откуда оно вам известно?

— Вы же сами сказали…

— Извините. Я сказал: «пару дней назад», а не назвал точного времени.

— До утра позавчерашнего дня я был в Алании. И только потом приехал в Кемер. Через сутки ко мне присоединилась подруга, она может подтвердить.

— Так все-таки, зачем вы звонили Алексею Варенцову?

— Разве все звонки можно запомнить! Наверное, какие-то дела.

— Вы вызываете его на встречу, находясь совершенно в другом городе, потом приезжаете в Кемер и даже не делаете попытки узнать, что с вашим деловым партнером.

— У меня было много других дел. Знаете, по-моему, вы занимаетесь ерундой. Хотя бы потому, что у меня стопроцентное алиби. Я вообще никого не убивал.

— А вот эту игрушку узнаете? Подождите, впрочем, отвечать, мы упустили одну досадную формальность. Вам придется дать отпечатки пальцев.

— Вы упустили еще и то, что я разговариваю с вами в отсутствии адвоката. А это — незаконно.

— Возможно, в России и незаконно. Но наши люди не настолько богаты, чтобы обращаться к адвокату лишь для того, чтобы в его присутствии у них сняли отпечатки пальцев.

Олег пожал плечами и предоставил свои руки в распоряжение эксперта, а потом долго и брезгливо обтирал руки сначала бумажными салфетками, а потом собственным платком.

— Теперь вернемся к игрушке, — продолжал неугомонный следователь и выложил на стол несколько фотографий серебряного ларчика. — Узнаете?

— Первый раз в жизни вижу.

— Тогда почему на шкатулке ваши отпечатки?

Олег чуть-чуть побледнел и прикусил губу. Понятно, что всего не предусмотришь, но ведь шкатулка должна была исчезнуть вместе со мной. Раствориться в безбрежном небе, утонуть в бескрайнем море. И вот — здравствуйте вам!

Пауза затянулась. Мне невольно вспомнилась любимая у меня на родине картина «Семнадцать мгновений весны». Там Штирлицу удалось блистательно доказать, каким образом его «пальчики» оказались на чемодане русской радистки и никогда еще он не был так близок к провалу. Так то Штирлиц! А как выпутается из ситуации Олег? Даже интересно.

— Возможно, я брал эту вещь в руки в каком-нибудь сувенирном магазине, — сказал он наконец. — Все не упомнишь. Кажется, это довольно дорогой магазин серебряных изделий где-то в центре, но не уверен. Я только не понимаю, при чем тут вообще эта штуковина с отпечатками или без отпечатков.

— Ее передал вашей… знакомой администратор ресторана «Адмирал». Припоминаете такого? В обмен на посылку от вас.

— Никаким администраторам я никаких посылок не посылал. А кто и что получает в подарок из числа моих подруг, меня просто не касается.

— А у вас много подруг?

— А вот это уже вас не касается, — отрезал Олег.

— Верно. Это касается вас, поскольку одна из них получила от вас в подарок, пусть и через администратора, эту прелестную шкатулочку. Все бы ничего, только в шкатулке была радиоуправляемая взрывчатка. Кто-то нажал на кнопку тогда, когда самолет летел над Черным морем. Вы об этом ничего не слышали?