Кейт Уайт - Роковая блондинка

И тут же поняла почему: в дальней комнате — вероятно, спальне — горел свет.

В квартире кто-то был!

2

— Это Том? — шепнула я.

— Я… я не знаю, — ответил Крис полушепотом. — Вряд ли это я забыл выключить свет.

Я ждала, что Крис сдвинется с места, но он стоял неподвижно, и я шагнула вперед.

— Том? — позвала я. — Ты дома? Том!

Ответа не последовало.

Крис пошарил по стене и повернул выключатель, осветив коридор. Бок о бок мы двинулись по направлению к комнате, в которой горел свет. Я снова окликнула Тома — и опять ответом мне была тишина.

Мы достигли спальни и осторожно вошли, Крис — чуть впереди. Комната была пуста. Зажженная лампа стояла на деревянном (судя по всему, антикварном) столике у окна. Я инстинктивно посмотрела на кровать. Она была не заправлена, темно-зеленое одеяло было сбито в сторону, словно кто-то куда-то торопился.

Я обернулась к Крису.

— Кто-нибудь…

— Нет, все так и было, когда я заходил в прошлый раз, — сказал Крис, предугадав мой вопрос.

— А свет? — спросила я. — Ты уверен, что не оставил лампу включенной?

— Может, я действительно забыл. Если верить Тому, ключи есть только у нас двоих. Он хотел, чтобы они были у меня на тот случай, если он потеряет свои.

— Конечно, Том мог вернуться и потом оставить свет, — предположила я.

— Мог, — согласился Крис. — Но я все равно не вижу смысла. Он вернулся, никому ничего не сказав? И не появился на съемках?

— Может быть, у него проблемы и ему нужно залечь на дно. Давай заглянем в шкаф.

Крис потянул дверцу — она заскрипела, и сердце у меня подпрыгнуло. Я молча ждала, пока Крис обозревал одежду.

— Все выглядит как и раньше, — объявил он. — Я, конечно, недостаточно знаком с его гардеробом, чтобы определить, каких вещей недостает. Единственное, в чем я уверен, так это в том, что здесь нет его сумки. Старая кожаная сумка — такие берут с собой, если едут куда-нибудь ненадолго. Наверное, уезжая в субботу, он по меньшей мере собирался там заночевать.

— А его родители, помимо квартиры, не оставили ему домик где-нибудь во Флориде?

— Понятия не имею. Знаю, что у них в самом деле был какой-то загородный коттедж, но Том продал его еще летом. Он сказал, что холостяку там делать нечего.

— Давай осмотрим квартиру, — предложила я.

Крис повел меня в гостиную. На этот раз я заметила, что стены коридора увешаны фотографиями всяких достопримечательностей, в красивых рамочках. Гостиная удивила меня еще больше. В этой просторной, с окнами на обе стороны комнате стояла дорогая кушетка, по бокам от камина — два кресла. Здесь также было несколько антикварных предметов. Не вязалась с обстановкой лишь огромная пустая коробка из-под пиццы, валявшаяся на кофейном столике и полная сухих крошек.

— А…

— Да, она лежала здесь еще в прошлые выходные, когда я приходил, — сообщил Крис. — Все как и было.

— Мне показалось, ты упоминал, что заходил сюда неделю назад?

— Я заглянул просто так, лишний раз проверить.

— Неплохая квартирка для начинающего актера, — заметила я. — У него были богатые родители?

— Видимо, не настолько, как раньше. Отец Тома играл на бирже, и у него это неплохо получалось. Но Том рассказал, что за несколько лет до смерти папаша неудачно вложил деньги и потерял большую часть своих сбережений. Однако его старики не нуждались. Квартира в Нью-Йорке, кое-какие капиталы — и они отложили приличную сумму для Тома, но больших денег у них не водилось. У его отца случился сердечный приступ. А мать умерла от рака — прошлым летом исполнился год.

Мы переходили в другие комнаты — в ванную (где недоставало зубной щетки), в маленькую кухню (холодильник был пуст, если не считать нескольких бутылок пива и пакета прокисшего молока, которое, когда я надорвала край, ударило мне в нос), в помещение за кухней (должно быть, прежде это была комната горничной — здесь по-прежнему стояли узкая кровать и стол, а на стене висело несколько полок). Крис объяснил, что он жил в этом закутке, пока не снял квартиру.

— Что? — спросила я, когда он недоумевающе поджал губы.

— Этот журнал… — Крис указал на экземпляр «Бэк-стейдж» на краю стола. — Я знаю, это безумие, но готов поклясться, в прошлый раз он лежал дальше от края. Возможно, я ошибаюсь. Возможно, я и свет забыл выключить. Как иначе объяснить то, что все остальное в квартире не тронуто?

— Ну, если Том возвращался, чтобы забрать какие-нибудь вещи — например, одежду, — он и в самом деле мог сделать это, не устраивая беспорядка… — Я инстинктивно обернулась. Если Том — или кто бы то ни было — уже приходил, то может появиться еще раз и застать нас за обыском. Мне действительно здесь не нравилось!

Я выдвинула ящик стола и заглянула внутрь. Ручки, карандаши, конверты — всякое барахло. Я закрыла ящик. На столе лежало несколько бумаг. Я быстро их проглядела. Счета, датированные, как правило, не позже начала мая. Один счет пришел из Хьюстона, с парковки, и я записала себе название и адрес.

— Какая у Тома машина?

— Черная «ауди».

— На нее есть документы? Здесь я их не вижу.

— Полагаю, он все забрал с собой.

— А компьютер?

— Вон, в углу. — Крис ткнул пальцем. — Я несколько раз пробовал подобрать пароль — хотел залезть в его почту, но ничего не получилось.

В дальнем углу стола лежала груда бумаг, за которую я и принялась. Сверху оказался еще один экземпляр «Бэк-стейдж», под ним — несколько фотографий, на каждой значилось «Том Фейн».

— Так вот он какой! — Я переводила взгляд со снимка на снимок.

Если фотографии не лгали, Том выглядел так же шикарно, как и Крис, хоть и в совершенно ином духе. Темные глаза и светлые волосы, достаточно длинные, чтобы заправлять их за уши. Невероятно гладкая кожа — совсем как у младенца, и при этом мужественные черты лица. Если бы я стояла на улице и болтала с подругой, а он проходил мимо, я бы, наверное, не удержалась и прошептала: «Господи…»

И дело было не в одной только внешности! В его облике сквозили утонченность и бесстрастие, которые столь свойственны выпускникам нью-йоркских частных школ, — результат того, что ребенок растет, получая все, чего ему хочется, и одновременно получает навык весьма нелегкой жизни в большом городе — ну, например, в четырнадцать лет начинает ездить в одиночку на метро.

— Да, отличный снимок, — прервал мои размышления Крис.

— Они заставили его подстричься?

— Нет, наоборот, хотели, чтобы он отрастил волосы. Продюсер решил, что парень, который сидит на телефоне и городском морге, должен выглядеть именно так.