Нора Робертс - Приговоренные к безумию

Она взбежала по каменным ступенькам, спеша поскорее избавиться от мучительной духоты.

Но стоило ей шагнуть в вестибюль, вдыхая про­хладный чистый воздух, как перед ней возник Соммерсет, дворецкий Рорка.

– Да, я пропустила обед, – заявила Ева, прежде чем он успел открыть рот. – Да, я никудышная жена и вообще самый отвратительный образец рода чело­веческого. Мне недостает воспитания, и я понятия не имею о приличиях. Меня следует протащить по улице голую и побить камнями за мои грехи.

Соммерсет приподнял стальную бровь.

– Что ж, мне нечего добавить.

– Значит, я сэкономила время. – Ева начала подниматься по лестнице. – Рорк вернулся?

– Только что. – Соммерсет нахмурился, раздосадованный тем, что Ева лишила его возможности покритиковать ее. – Он ждет вас в своем кабинете.

Ева бросила тоскливый взгляд в сторону спаль­ни, испытывая непреодолимое желание прыгнуть под душ. Но чувство вины направило ее стопы к ка­бинету Рорка.

Дверь была открыта, и она услышала его голос.

Очевидно, Рорк оговаривал детали сделки, за­ключенной во время сегодняшнего обеда. Но Ева прислушивалась не к словам, а к голосу, который до сих пор неизменно трогал ее суровое сердце. Этот удивительный ирландский голос словно превращал в музыку сухие факты и цифры.

Голос Рорка идеально соответствовал его чекан­ному лицу, полному дикой кельтской красоты, с глубокими голубыми глазами и твердой линией крупного рта. Очевидно, какой-нибудь склонный к ваянию ирландский бог вылепил его в особо удачный для себя день.

Ева остановилась на пороге, глядя на Рорка, ко­торый, стоя у окна, диктовал текст. Она заметила, что его густые черные волосы, которые обычно сво­бодно ниспадали на плечи, аккуратно зачесаны на­зад и собраны на затылке. Высокий, стройный, об­лаченный в черный вечерний костюм, Рорк являл собой образец элегантного удачливого бизнесмена, но Ева порой видела под внешним лоском грозную кельтскую натуру, безумно привлекавшую ее.

Она увидела ее и сейчас, когда Рорк обернулся, встретившись с ней взглядом.

– Подпись «Рорк», – закончил он диктовку. – Передайте текст и отошлите копию компании Хагерман – Росс… Добрый вечер, лейтенант.

– Привет. – Ева сунула руки в карманы. Просто удивительно, как этим рукам всегда хочется прикос­нуться к Рорку! – Прости, что не явилась на обед.

Он усмехнулся:

– Зато тебе не пришлось скучать, как ты опаса­лась.

– Если бы мне пришлось скучать так, как я опа­салась, то я бы впала в кому. Но я сожалею, что под­вела тебя.

– Ты меня не подвела. – Подойдя к ней, Рорк приподнял пальцами ее подбородок и поцеловал в губы. – Я только вырос в их глазах, когда извинил­ся за жену, которой пришлось задержаться на служ­бе из-за очередного преступления. Убийство всегда оживляет застольную беседу. Кого прикончили на сей раз?

– Двух парней в нижней части города. Мелкий наркоторговец огрел соседа бейсбольной битой, по­том набросился на женщину и копа, который его и прикончил.

Рорк поднял бровь. Упомянутое происшествие было довольно заурядным, и он не понимал, почему в глазах Евы столько беспокойства.

– Едва ли эта история могла задержать тебя до­поздна.

– Копом был Трухарт.

– Ага! – Рорк положил руки ей на плечи. – Ну, и как он после этого?

Ева покачала головой и шагнула назад.

– Паршиво. Парень, можно сказать, лишился девственности.

Рорк погладил толстого кота, растянувшегося на консоли, затем слегка отодвинул его в сторону.

– Интересная метафора.

– Некоторым копам за всю жизнь не приходится никого убивать. А тут парень носит униформу меньше года – и на тебе! Для него это все меняет.

– А для тебя тоже все изменилось, когда тебе впервые пришлось убить кого-то, находясь на служ­бе?

Они оба знали, что Ева убила человека задолго до того, как получила значок. Она часто спрашивала себя, насколько это повлияло на ее отношение к смерти вообще. Не потому ли она воспринимает смерть, как личное оскорбление?

– Я – другое дело. Трухарту всего двадцать два года – он еще… не привык к такому. – Жалость ду­шила Еву. Она присела на корточки, рассеянно по­чесывая шею Галахада. – Этой ночью парень навер­няка не сможет заснуть – будет снова и снова про­ворачивать в голове то, что произошло, думать, мог ли он поступить иначе. А завтра… – Ева выпрями­лась и закрыла лицо руками. – Я не могу помешать тестированию.

Она знала, что это такое. К раздетому догола че­ловеку присоединяют мониторы, залезая к нему в голову, словно опухоль.

– Ты боишься, что он не выдержит?

Обернувшись, Ева взяла у Рорка бокал вина.

– Трухарт крепче, чем кажется, но он смертель­но напуган, и считает себя виноватым. Сомнения и чувство вины могут утопить кого угодно во время тестирования. А если это случится, БВД начнет рас­следование.

– Почему?

Ева села и начала рассказывать, поглаживая ко­та, который успел устроиться у нее на коленях. Всегда полезно сообщать подробности человеку, способному быстро воспринимать услышанное. Это помогает привести в порядок мысли.

– Парализатор не может убить при таких обсто­ятельствах, – заметил Рорк.

– Вот именно, – кивнула Ева. – Он должен был только оглушить. А для того, чтобы перекрыть пульсацию на шее, потребовалось бы несколько вы­стрелов.

– Следовательно, версия событий, изложенная Трухартом, не совсем верна?

Ева сразу же подумала о том, как сделать, чтобы БВД не пришло к подобному выводу.

– Трухарт находился в чрезвычайных обстоя­тельствах. Один человек был убит, другой серьезно ранен, да и он сам получил травму.

– Эти доводы ты собираешься привести БВД?

Рорк всегда понимал все с полуслова.

– Что-то вроде того. – Ева беспокойно бараба­нила кончиками пальцев по пушистой спине кота, потягивая вино. – Мне нужен рапорт медэксперта. Конечно, Трухарта не могут обвинить в том, что он намеренно прикончил этого типа. Но его на месяц отстранят от службы за то, что поддался панике, и подвергнут принудительному лечению. Я не в со­стоянии этому помешать. И какого черта он связал­ся со мной, прежде чем официально уведомить о происшедшем?! БВД сразу почует желание обзавес­тись прикрытием, и парню крышка.

Рорк сел и глотнул вина.

– А ты не думала обратиться к своему старому другу Уэбстеру?

Ева перенесла барабанную дробь со спины Гала­хада на подлокотник стула и устремила взгляд на Рорка. Его усмешка ей не слишком понравилась.

Дон Уэбстер был не совсем «старым другом» Евы – много лет назад и в течение очень краткого промежутка времени он был ее любовником. По каким-то непонятным для Евы причинам Дон ни­как не мог забыть единственную ночь, которую они провели вместе. И это привело однажды к бешено­му столкновению с Рорком.