Дженис Хадсон - Неподвластные времени

Машина впереди доехала до крутого поворота перед самым мостом над рекой Кроу-Крик, и Харперу наконец удалось как следует разглядеть ее. Это был «кадиллак» Уилларда. Рация затрещала.

— Эй, парень, это не смешно, — раздался голос Трейса. — Пикен-Гроув-роуд уже кончилась. Куда теперь?

Харпер схватил рацию:

— Налево. Я в миле впереди вас. Я их только что засек. Извини, Трейс, дожидаться вас нет возможности. Конец связи.

В следующее мгновение Харпер увидел машину Трейса и две машины городской полиции в зеркале заднего обзора. Меньше четверти мили отделяло теперь его от «кадиллака». Уиллард, должно быть, уже заметил его.

Уиллард не видел Харпера, зато Анни видела. Она смотрела в зеркало заднего обзора, молясь, чтобы в нем появился кто-нибудь, ну хоть кто-нибудь. Когда она разглядела знакомую машину, следовавшую за ними, сердце ее так и подпрыгнуло. Харпер!

Должно быть, она как-то себя выдала. Уиллард сощурился и навел на нее ствол револьвера, и, обернувшись, бросил взгляд в заднее стекло. Прежде чем Анни поняла его намерения, повернулся на сиденье, прицелился и выстрелил. Стекло рассыпалось. Анни взвизгнула. Он стрелял в Харпера!

О Боже! Уиллард снова прицелился. Надо как-то ему помешать!

Анни сделала единственное, что пришло ей на ум. Она вывернула руль вправо до отказа, и машина съехала в кювет, зарываясь передним бампером в насыпь, пока не уперлась в огромную глыбу песчаника. Капот смялся с жалобным лязгом, из-под него вырвался клуб дыма.

Харпер едва сдержал крик ужаса, глядя, как «кадиллак» сползает с дороги. Анни! Уиллард ударил ее? Пристрелил?

Харпер газанул и резко затормозил футах в десяти от «кадиллака». Если только этот сукин сын, Уиллард Кольер, хоть пальцем ее тронул, Харпер ему все кости переломает. Он слышал хруст гравия на дороге за спиной и понял, что остальные будут здесь с минуты на минуту. Но он не мог ждать. Он нужен Анни. Дотянувшись до своего «тридцать восьмого», он пинком открыл дверь.

Пуля пробила рекламный щит позади него. Харпер пригнулся и кинулся к багажнику «кадиллака».

— Анни, — позвал он. — Ответь мне, Анни!

— Я в порядке. — По ее голосу этого сказать было нельзя. Загнанная и до смерти перепуганная. Харперу до чертиков хотелось вцепиться в горло Уилларду.

— Назад, или ей не жить! — прохрипел Уиллард. Он явно нервничал. Ничего хорошего. Псих, у которого в руке револьвер со взведенным курком, очень опасен.

— Отпусти ее, Уиллард! Отпусти ее, и я уйду.

— Уйдешь, как же! Знаю я вашу породу, Монтгомери! И тебя, и этого твоего братца с его больным самолюбием!

— Ты о Майке? — уточнил Харпер. Вообще-то он не собирался заводить речь о Майке и обстоятельствах его смерти, но если это развяжет Уилларду язык, то этого шанса упускать нельзя. — Ты о Майке Монтгомери, верно? Черт тебя побери, Уиллард, он же работал на твоих ребят! Он был им предан! Что ты имел в виду, когда говорил о его самолюбии?

— Он нас подставил, ублюдок паршивый! — и Уиллард пробормотал что-то еще, совсем неразборчивое — ни слова не разобрать. Потом загудел мотор «кадиллака» — Анни пыталась завести его.

«Нет! — мысленно взмолился Харпер. — Господи, сделай так, чтоб у этой машины мотор заглох!»

Мотор крякал и трещал, потом наконец замолк. Харпер вздохнул с облегчением. Наверняка, у «кадиллака» поврежден радиатор, так что с места эта штуковина не сдвинется.

— Майк тебя подставил? — переспросил он Уилларда. — Он что, тебя шантажировал? И потому ты прикончил его, Уиллард?

Уиллард рассмеялся как безумец — от этого смеха у Харпера по спине пробежал холодок. Перегнулся через переднее крыло и стал вглядываться куда-то вдаль. Подъезжающие машины отвлекли Уилларда, так что Харперу хватило времени перебежать пространство между своей машиной и «кадиллаком». В его «седан» ударилась еще одна пуля. Харпер скорчился у левого крыла «кадиллака»и в зеркале заднего обзора увидел перепуганное лицо Анни.

Харпер приложил палец к губам, подавая ей знак молчать.

Анни повернулась к Уилларду.

— Так Майк тебя шантажировал? — спросила она.

«Черт побери, Анни, помолчи. Не привлекай к себе внимания», — промелькнуло в мозгу Харпера, но он тут же понял, что она задумала. Она отвлекала Уилларда на себя, и тому ничего не оставалось делать, как говорить с ней.

— Ты и не подозревала, что он способен на такое, правда, дорогуша? Да заведешь ты эту чертову машину!

Анни снова повернула ключ, прислушиваясь к надсадному кряхтенью мотора. Уиллард между тем продолжал:

— Я-то тоже ведь не думал, что он пойдет на это, пока он не заявил, что ему нужно пятьдесят тысяч за эту хренову книжонку. Ну и дурак же он был — думал, что сумеет улизнуть вместе с деньгами и книжкой. Но потом у сукина сына совесть заговорила.

— Шантажист с совестью? Ври, да знай меру, Уиллард.

— Это правда, — по лицу Уилларда струился пот. Говоря с Анни, он вдруг заметил в заднее стекло две полицейские машины, резко затормозившие вплотную за «седаном» Харпера. — Где Монтгомери? — заорал Уиллар. — Ты его видишь? Чего он задумал?

С сильнобьющимся сердцем Анни обернулась и посмотрела на машину Харпера. Машина, конечно, была пустая — Харпер скорчился под самой дверцей «кадиллака».

— Он там, у дверцы, — ты его подстрелил, — сказала она Уилларду.

— Попробуй-ка завести еще раз. Должно быть, мотор уже остыл.

«Господи, — подумала Анни при этих последних словах Уилларда, — до чего докатился этот человек». Уиллард каждый день возился с машинами, хорошо разбирался в них, так неужели он надеется на чудо? Даже она, почти не знакомая с техникой, была уверена, что «кадиллак» не в состоянии тронуться с места. Фраза Уилларда напугала ее не меньше, чем его револьвер.

— Твой дорогой муженек в ту ночь взбесился и сказал, что он ничуть не хуже своего старшего брата.

Анни похолодела, вспомнив свои слова, произнесенные в пылу ссоры.

«Ты и мизинца его не стоишь. Никогда не стоил и никогда не будешь стоить!»

«Правда? Увидим».

Горло сжало спазмом.

Уиллард хрипло засмеялся, точно залаял:

— Твой глупый муж решил, что деньги ему не нужны. Он решил сдать нас. Обрадовал меня предложением встретиться один на один. Билла-то с Фрэнком так просто на понт не возьмешь.

Анни сглотнула.

— Ты… его убил?

Уиллард вдруг замолк и, напряженный, выпрямился, словно только что осознал, что дорогу перегородили полицейские машины, а он сидит тут и сознается в убийстве. Он прицелился в Анни, и она прикусила язык.

— Заводи эту хренову машину и поезжай, не то застрелю.

— Как ее завести? Куда ехать?

— Туда! — Уиллард махнул рукой вперед, но, взглянув в том направлении, застыл на месте. Дорогу перегородили две машины полиции. Уиллард злобно и грязно выругался и повернулся к Анни: