Виктория Холт - Таинственная любовница

Никогда не забуду тот день — бурлящие толпы на улицах, запахи верблюжьих лепешек и ароматических масел, взгляды украдкой из-под темных ресниц, призывы к молитве и моментальную реакцию людей на этот призыв. «Аллах велик, и Магомет — пророк его». Как часто мне придется слышать эти слова! И они всегда приводили меня в трепет.

Мы остановились возле одной из лавок, расположившейся под навесом прямо на улице. В глубине ее сидел человек, который гранил камни, а на прилавке стоял поднос с кольцами и брошами.

— Тебе нужно кольцо со скарабеем, — сказал Тибальт. — Он принесет удачу. — На подносе лежало несколько таких колец, и Тибальт выбрал одно из них. — Это турмалин, — сказал он, — посмотри, как на нем искусно вырезан жук. Он считался священным у древних египтян.

Мастер оторвался от работы, встал и подошел к нам. Он поклонился мне и Тибальту. Его глаза загорелись от предвкушения выгодной продажи, и я слушала, как они с Тибальтом торговались о цене. Неподалеку собралась стайка детей. Они не сводили с нас глаз. Наверное, мы с Тибальтом показались им очень странными.

На кольце были тонко вырезаны иероглифы. «Да пребудет с тобой Аллах», — перевел мне Тибальт.

— Это считается самой большой удачей, как тут считают, — сказал он, — и каждый мужчина, когда его любимая впервые приезжает в эту страну, дарит ей такое кольцо.

Я надела кольцо на палец. Дети одобрительно закричали. Мы заплатили за кольцо и пошли своей дорогой. У нас в ушах все еще звучали благословения резчика по камню.

— Здесь необходимо торговаться, — пояснил Тибальт. — Мастер был бы очень расстроен, если бы мы не торговались. — Он взглянул на мое восторженное лицо. — Ты сегодня выглядишь счастливой, Джудит.

— Я так счастлива, — сказала я, — что мне даже страшно.

Он сжал мою руку, на которой было кольцо со скарабеем.

— Если бы ты могла загадывать желания, что бы ты загадала? — спросил он.

— Чтобы я всегда была так же счастлива, как сегодня. Каждый день.

— Ты слишком многого хочешь от жизни.

— Почему? Мы вместе, у нас есть общие интересы. Почему же мы не можем быть счастливы? Разве не мы сами создаем свою жизнь?

— Но есть еще и внешние факторы.

— Они нам не помешают.

— Да, Джудит, дорогая, думаю, ты сможешь справиться даже с этим, — сказал он.

Мы вернулись в отель. Наступила ночь — теплая, наполненная запахами Египта, с огромной луной, из-за которой было светло, как днем.

Это был самый счастливый день в моей жизни, потому что мы были наедине на этой удивительной земле. Мне хотелось, чтобы мы оставались только вдвоем и не нужно было присоединяться к остальным. Абсурдное желание, потому что мы приехали в Египет именно для того, чтобы присоединиться к экспедиции.

Утром следующего дня мы поехали к пирамидам — единственному до сих пор сохранившемуся чуду Древнего мира. Меня совершенно потрясла встреча со сфинксом. Кое-как взобравшись на верблюда, я смеялась, как ребенок, и заметила, что Тибальта радует моя реакция. И пирамиды… Сто тысяч человек работали на протяжении двадцати лет, чтобы построить это чудо. Тибальт рассказал, что камни добывали на соседних Мокаттамских холмах, а затем волокли через пустыню. Я, как, вероятно, и все, кто видел плоды этого титанического труда, замерла в немом восхищении. Мы зашли в пирамиду Хеопса. Низко наклонившись, я последовала за Тибальтом по узкому проходу в погребальную камеру, где стоял саркофаг из красного гранита. Какое зловещее величие!

Потом мы возвращались по пескам на своих медлительных верблюдах. В отеле меня не покидало приподнятое настроение.

Мы обедали за маленьким столиком, который был отделен от остального зала раскидистой пальмой. Я высоко заколола свои черные волосы и надела зеленое бархатное платье, которое сшила Сара Слопер перед самым отъездом. Я то и дело бросала взгляды на кольцо с розовым турмалином, вспоминая, как Тибальт сказал, что это — подарок, который делает любящий мужчина, и что он принесет удачу в этом странном краю той женщине, которую мужчина любит больше всего.

Сидя напротив Тибальта, я думала о том чуде, которое произошло со мной, и у меня молнией промелькнула мысль, что даже если решающим фактором в желании Тибальта жениться на мне было наследство, это сейчас не имеет никакого значения. Я заставлю его полюбить меня саму, а не мои деньги. Я припомнила, как наш предыдущий премьер-министр, лорд Биконсфилд сказал, что он женился на своей Мэри Энн ради денег, но в конце их жизни он бы женился на ней по любви. Так должно быть и у нас. Но я была слишком романтичной и, наверное, слишком глупой, а потому решила во что бы то ни стало убедиться в том, что Тибальт женился на мне, все же, не ради моего приданого.

Тибальт взял мою руку, на которой было кольцо со скарабеем, и внимательно рассмотрел его.

— О чем ты думаешь, Джудит? — спросил он.

— О том, как тут все удивительно.

— Вижу, тебя впечатлили пирамиды.

— Я никогда не надеялась увидеть их. Столько всего удивительного, волнующего! Ты вдруг опечалился, Тибальт, да?

— Просто я подумал, что ты не всегда будешь так удивляться. Ты пресытишься. Мне бы этого не хотелось.

— Не думаю, что это когда-либо произойдет.

— Близкое знакомство, знаешь ли, зачастую приводит к охлаждению… или, по крайней мере, к равнодушию. Я чувствую что здесь, в Каире, пока мы с тобой вместе, все то, что я видел раньше, теперь кажется мне еще более интересным и восхитительным. Это потому что я смотрю на все твоими глазами.

Это был действительно волшебный вечер! Бесшумно перемещающиеся официанты в белых длинных одеждах, подали нам кебаб, который оказался очень вкусным. Я не могла поверить, что это — всего лишь мясо ягненка, поджаренное на углях. Я должна была признать, что тахенский соус, в который макали мясо, и который, как я позже узнала, готовили из семян сезама, масла, белого соуса с добавлением чеснока, по вкусу — настоящий нектар.

Тибальт прозаично возразил, что все дело в том, что я проголодалась. «Голод — лучшая приправа к любому блюду», — добавил он.

Но я подумала, нет, все дело в том, что я счастлива. Потом мы ели эш ес серайа — это вкусная смесь меда, хлебных крошек и сливок. Мы пили розовую воду и гранатовый сок с фруктами и орехами, который называется косаф. Да, я никогда не забуду тот вечер. После обеда мы сидели на террасе и смотрели на Нил, пили турецкий кофе и лакомились рахат-лукумом. Звезды низко висели в небе цвета индиго, а перед нами неспешно нес свои воды Нил, по которому когда-то плыла на своем царском корабле Клеопатра. Мне хотелось запечатлеть такие моменты жизни, чтобы потом снова и снова переживать их.