Губительная ложь - Ребекка Занетти

не сделал, чтобы она была связана, полностью в его власти. В том, что такая сильная женщина, полностью доверяла ему — была власть. Но такая власть имела два аспекта. Она будет владеть им. Что, если с ней что-то случится? Он моргнул и покачал головой на такую неприятную мысль.

— Притормози, — пробормотал он, его взгляд остановился на её розовом лифчике с оборками. — Миленький. — Да, он ожидал чего-то хлопкового и простого… Сколько же слоёв в этой женщине?

— Спасибо. — Она пыталась вырваться из своей рубашки. — Не могу пошевелиться.

— В этом и заключается идея. — Он сдался и расстегнул бюстгальтер, распахивая его. У Ани маленькие и упругие груди, с дерзкими розовыми сосками. — Прекрасна, — выдохнул он, легко стягивая бретельки вниз к рубашке. Медленно он опустился на колени между ног Ани. — Веди себя прилично и притормози, или сейчас увидишь, как легко я могу использовать этот милый бюстгальтер, чтобы сдержать тебя.

У неё дыхание сбилось.

Нет. Определённо нет. Она может думать, что хочет его всего, но, чёрт возьми, ни за что. Он протянул руку, почти благоговейно, и обхватил одну грудь. От прикосновения его тело содрогнулось.

— Боже, ты прекрасна.

— Хит, — проговорила она.

Да. Хит. Он наклонился, чтобы запечатлеть поцелуй у неё между грудей.

Аня втянула воздух и затрепетала. Он улыбнулся и покрыл поцелуями её груди, наконец, втянув в рот сосок. Её вздох подтолкнул его действовать жёстче. Аня снова начала бороться с рубашкой. Он зарычал и отпустил её сосок, откидываясь назад.

— Прекрати.

— Нет. — Она собралась пнуть его, но он прижал её к кровати, держа колени раздвинутыми. Её ворчание напоминало рычание.

Хит улыбнулся, и свет пронзил его насквозь. Это счастье?

— Ты такая милая.

Она закатила глаза.

— Каким-то образом я превратилась из красивой в милую. Не мог бы ты, пожалуйста, освободить мне руки, чтобы я могла прикоснуться к тебе?

Хм-м. Ну, теперь, когда его контроль вернулся, он хотел бы, чтобы Аня его коснулась. И она сказала, пожалуйста.

— Ладно.

Он ослабил узел и стянул с неё рубашку и бюстгальтер.

— Лучше. — Она облизнула губы и схватила подол его футболки. — Нагнись.

Он немного склонился, и Аня стянула вещь.

— Мило, — выдохнула она, проводя руками по его животу. — Рельефные мышцы и накачанный пресс. Ты как из рекламы.

Кого волновал его пресс или внешность? Грудь Ани в пределах досягаемости.

Аня старалась не касаться его швов и повязки, скользнув руками по шрамам на левом боку, и нахмурилась.

— У меня не было времени осмотреть их.

— Кнут и ремень, — произнёс он, прижимая руку между её грудей. Блин, она такая маленькая.

Звук протеста, который Аня издала, наполнил сердце. Когда в последний раз женщина — и кто-то не из его семьи — по-настоящему о нём заботился? Его прикосновение стало благоговейным.

— Кто ранил тебя? — В её голосе слышался гнев.

— Неважно. Это было очень давно. — Хотя опасность всё ещё преследовала, и ему нужно помнить об этом факте. — Хватит разговоров. — Он обхватил её за талию, приподнял и перенёс их обоих на середину кровати. Затем запустил руки в волосы Ани и поцеловал её, вложив в поцелуй все слова, которые не мог произнести. Она застонала и поцеловала его в ответ, перекатываясь сверху. В ту секунду, когда её грудь прижалась к его торсу, он чуть не сошёл с ума. Затем Аня отодвинулась в сторону и попыталась спустить с него джинсы. Он помог ей, а затем добавил и её одежду к куче на полу, оставив их обоих обнажёнными. Аня за гранью совершенства, и его внутренности взбунтовались. Он должен защитить её. Аня усмехнулась и снова легла на него, раздвинув ноги и поставив колени по бокам от его бёдер. Затем наклонилась и прикусила его подбородок.

— Такое ощущение, словно нахожусь на валуне — я даже не прижимаю тебя к кровати, да? — Он попытался сосредоточиться на её словах, а не на влажном жаре её естества на его члене. Но она оказалась разговорчивой, и почему ему это в ней нравилось — очень сильно, — он никогда не узнает.

— Нет? — Он провёл руками по её спине, к впадинке на талии и, наконец, к ягодицам. У женщины великолепная задница, и он мог бы целыми днями изучать каждый изгиб и ямочку.

Аня прижалась к нему, и он увидел звёзды, затем коснулась пальцем шрама вдоль его правой груди.

— Нож? — Она нахмурилась.

— Ага. Парень, которого я искал по делу агентства. — Шрамы взрослой жизни он носил с гордостью, в то время как о шрамах из детства просто хотел забыть. И всё же, разделив их с ней, он высвободил что-то внутри. Может, ему не обязательно быть таким одиноким. По крайней мере, сейчас. Он провёл пальцами по груди Ани. — Ещё больно?

— Нет. — Она наклонилась и поцеловала его. — Синяк почти сошёл.

— Хорошо. — Ему нужно быть осторожным и не оставить следов. Они могли бы действовать медленно, и он убедился бы, что она в безопасности.

Она покачала головой.

— Ты слишком много думаешь. — Словно желая остановить его, она наклонилась и прикусила его губу.

Жёстко.

В ту же секунду, как Аня отстранилась, поняла, что зашла слишком далеко. Глаза Хита загорелись, и он схватил её за талию, переворачивая на спину. Затем перекатился сам, легко удерживая её на месте своим большим телом.

— Аня, — пробормотал он с предупреждением в голосе. Предупреждение для неё или для себя?

— Я бы с удовольствием заставила тебя потерять контроль, — сказала она, снова позволив своему рту взять верх над разумом.

Он наклонил голову странно угрожающим образом, возбуждая её ещё больше.

— Поверь, но нет. — Он приподнялся на локтях, но всё равно каким-то образом прижимал её к кровати. — Больше никаких укусов и никаких попыток застать меня врасплох. — Чтобы смягчить приказ, он прижался губами к её губам.

Она открыла рот, чтобы возразить, но он накрыл его, заталкивая слова обратно в горло. Его грудь прижалась к её во время поцелуя. Он целовал её глубоко и жёстко. Её зрение затуманилось, и она закрыла глаза, просто чтобы чувствовать.

Столько всего. Он обхватил её за шею, массируя с нежностью, которая только намекала на силу. Сердцевина пульсировала, когда Аня тёрлась ей о член Хита, и беспокойно заёрзала. Большой. Он казался слишком большим. От этой мысли по телу прошёл трепет.

Затем Хит прикусил её губу, и Аня впилась ногтями ему в спину. Он отпустил её, чтобы проложить дорожку поцелуев вдоль подбородка, а затем прикусил мочку уха. Ощущения пронзили её. Аня открыла глаза и раздвинула ноги. Её тело, опустошённое и