Наталья Калинина - Побег из страны грез

Ознакомительный фрагмент

Алиса не стала исключением. Книгу прочла с большим интересом и еще долго ходила в ночной тишине по квартире, думая о прочитанном. Никогда она не писала писем известным людям, а тут поддалась мимолетному сумасшествию… Зарегистрировалась на сайте и отправила Лучкину сообщение со своими восторгами и размышлениями. И неожиданно получила ответ…

Девушка очнулась от звука щелкнувшей кнопки электрического чайника, машинально плеснула в чашку заварки, добавила сахару и кипятку. И, оставив чашку, бросилась в комнату к ноутбуку – проверять почту.

Опять пусто. Но не успела она разочарованно вздохнуть, как услышала донесшийся с кухни громкий звук, будто что-то разбилось. Бросившись обратно, Алиса увидела валяющуюся на полу любимую чашку, расколотую на несколько крупных осколков, и еще дымящуюся лужицу разлитого чая.

– Ну вот, – пробормотала девушка. Ее привязанность к любимым вещам была похожа на ту, с которой Сережа берег свою пижаму. А то, что разбилась одна из парных чашек, из которых они с мужем пили чай, Алиса посчитала чуть ли не знаком. Для нее это было почти тем же самым, что для любимого – выбросить пижаму – «хранительницу отношений».

Девушка присела над осколками и смахнула навернувшиеся на глаза слезы, вызванные не столько огорчением за разбитую чашку, сколько разочарованием из-за неполученного ответа. Убирая, она снова клялась себе, что написанное письмо будет последним. Завтра удалит все сообщения и «секретный» ящик. Излечится от дурмана этой странной переписки, дающей недолгую эйфорию с последующей тяжелой ломкой.

Пребывая в своих мыслях, Алиса не сразу обратила внимание на странный звук, доносящийся из коридора, похожий на шлепанье мокрых босых ног по линолеуму. В первый момент девушка машинально подумала, что вышел из спальни так и не дождавшийся ее Сережа, и мысленно порадовалась, что предусмотрительно развернула на мониторе бухгалтерский отчет. Но тут же одернула себя: муж принял душ раньше и к тому же не любил ходить босым по полу, признавал лишь тапки. Медленно распрямившись с совком, в который она собирала осколки, Алиса бросила испуганный взгляд на полуприкрытую дверь. Звук шлепающих шагов становился все громче, будто некто приближался к кухне. От внезапно нахлынувшего ужаса девушка так и осталась стоять в неудобной полусогнутой позе с совком в руках.

Шаги раздались возле самой двери и затихли, будто тот, кто шел сюда, остановился в сомнениях, стоит ли продолжать путь. Алиса открыла рот, чтобы закричать, но смогла выдать лишь еле слышимый сип, который сама с трудом услышала. А тот, кто находился за дверью, потоптался с ноги на ногу и решил войти: дверь стала медленно открываться, будто для этого прилагались усилия, сантиметр за сантиметром. И вот девушка различила чье-то дыхание – частое, какое-то булькающее, словно того неизвестного, кого девушка еще не видела, открывание двери обессилило.

Это дыхание, как ни странно, привело ее в чувство.

– Сережа! – заорала Алиса что есть мочи. – Сережа-а!

Ее голос от страха сорвался на визг. Но дверь, приоткрытая почти наполовину, остановилась, возникла пауза, показавшаяся бесконечной, а затем вновь раздались шлепающие шаги, только теперь по направлению от кухни.

– А-а-а-а! – продолжала голосить Алиса даже тогда, когда дверь рывком распахнулась и на кухне появился взъерошенный Сергей. В два прыжка оказавшись возле жены, он заключил ее в крепкие объятия и привлек к себе.

– Ну-ну, тише-тише, – пытался успокоить ее муж, поглаживая по распущенным волосам. – Успокойся. Тише… Я поставлю мышеловку, и они тебя больше не напугают.

Однажды Алису до полусмерти напугала неизвестно как оказавшаяся на кухне маленькая мышка. Грызунов девушка с детства боялась, даже хомяков, а тогда страху добавил еще эффект неожиданности: потянулась на полку за банкой кофе и наткнулась пальцами на что-то мягкое, теплое и меховое. А когда увидела, что это «меховое» – маленький мышонок, едва не грохнулась в обморок от ужаса.

Видимо, Сергей подумал, что жену до истерики вновь довела мышь.

– И откуда они, заразы, взялись? – продолжал вполголоса рассуждать он, ободренный тем, что Алиса в его объятиях почти успокоилась. Только бледная, как кафельная стена, таращилась на дверь и учащенно дышала.

– Сережа, это ты приходил? – спросила Алиса после того, как более-менее отдышалась.

– Куда приходил? – не поняла муж.

– Сюда, на кухню, – пояснила она звенящим, готовым вот-вот вновь сорваться на фальцет голосом.

– Я прибежал на твой крик. Обещаю, что завтра же куплю мышеловку!

– Это не мышь, – почему-то шепотом ответила Алиса и, мягко выбравшись из объятий Сергея, на цыпочках подошла к двери, приоткрыла ее и боязливо выглянула в коридор.

– Ты никого там… не встретил?

– А кого я должен был встретить? – удивился муж, подходя к ней и обнимая за плечи. – Кроме нас, никто в этой квартире не живет. Нет даже животных, если не считать напугавшую тебя мышку.

– Это было… – начала Алиса. Но поняла, что, если расскажет мужу об услышанных шагах, он ей не поверит. Скажет, что послышалось. И напомнит, что работать стала допоздна, чем опять заставит устыдиться: засиживалась за компьютером до полуночи Алиса вовсе не из-за работы. Вернее, из-за нее тоже, но не в последнее время.

Впрочем, сейчас девушка уже сама сомневалась, услышала ли на самом деле те шаги.

– Да, ты прав, похоже, это действительно была мышь, – согласилась она. И когда Сережа спросил, долго ли она еще собирается просматривать отчет, ответила, что уже закончила, только выключит компьютер и придет в кровать.

Муж ушел. Алиса, прежде чем выйти из программы, проверила почтовый ящик.

Есть! Есть! Долгожданное письмо. Сгорая от волнения, с громко бьющимся сердцем она навела на него курсор и открыла.

«Спокойной ночи. Береги себя», – всего два коротких предложения. Но даже они, такие нейтральные, безликие, наполнили ее горячей радостью, растопили недавний страх. Странное происшествие на кухне проиграло новыми радостными эмоциями. «И тебе спокойной ночи!» – быстро отстучала она по клавиатуре, решив, что завтра, при дневном свете, когда страхи уже таковыми не кажутся, расскажет ему о случившемся.

II

«Тише, тише», – нашептывал прибой, успокаивая мысли, блокируя нехорошие воспоминания, остужая разогретые ими нервы. Утреннее солнце целовало голые плечи, поглаживало невидимой ладонью спину, убаюкивало ласками. И ночные кошмары, которые на фоне темноты казались слишком яркими, в дневном свете, напротив, выцветали.

«Как хорошо, что мы приняли приглашение Алексея!» – в какой раз подумала Инга, переворачиваясь с живота на спину.