Адские псы - Эсми Де Лис

Зейн замер, сжимая кулаки, его тело было напряжено, словно натянутая струна. Но в какой-то момент, когда Вивиан произнесла эти слова, в его глазах промелькнула искорка надежды. Он опустил голову вниз, как будто его гнетущая тяжесть становилась непосильной. В этот миг Зейн вдруг сорвался с места и устремился в объятия Вивиан.

Она не ожидала этого. Сердце ее заколотилось от неожиданности, когда он, потерянный и полный эмоций, погрузился в ее теплые объятья. Это было как столкновение двух миров: ее страх и его горе столкнулись с нежностью и пониманием. На мгновение им казалось, что все зло, вся боль уходят прочь.

Зейн прижался к Вивиан, и она ощутила, как его тело дрожит от напряжения. Внутри него бушевали лихорадочные эмоции, и в это мгновение она знала, что с ним происходит что-то большее, чем просто гнев или месть: это была жгучая, невыносимая боль, которую он скрывал долгие годы.

– Наконец-то ты узнала меня, – вырвалось из его губ, и Вивиан поняла, что Зейн открылся, сосредоточив всю свою хрупкость в этом простом признании. Она обняла его крепче, и в ее объятиях он нашел то, чего так долгожданно искал, – понимание и поддержку.

* * *

У Вивиан дрожали руки, когда она наливала кофе в чашку. Крепкий аромат медленно заполнил комнату, и, сосредоточив все свое внимание на этом привычном действии, она пыталась успокоить беспокойство, нараставшее внутри. Наконец, справившись с напитком, она подала его Энтони, стараясь улыбнуться.

– Спасибо, – сказал он, принимая чашку.

Детектив Торн присела рядом на диван и, скрестив ноги, посмотрела, как пенка от кофе плавно кружится в чашке. Время шло медленно, и в тишине звучало только их дыхание, переплетаясь с короткими глотками кофе.

Наконец, она подняла взгляд на Зейна и вздохнула, но не произнесла ни слова, так и не решившись задать главный вопрос. Он понял это и слегка улыбнулся правым уголком губ.

– Полагаю, у тебя есть вопросы?

Вивиан думала всего секунду.

– Ты мстил за смерть своей жены и ребенка?

После этого вопроса она не смогла сдержать слез.

Де Хаан посмотрел на Вивиан, его глаза были полны смешанных эмоций: тоски, боли и недоверия. Маска жестокости, которую он надел, чтобы прикрыть свои слабости, вдруг спала, и в этот момент он стал уязвимым.

– Наверное, большую часть истории ты уже знаешь, – произнес он задумчиво. Голос звучал хрипло, как будто каждое слово давалось ему с усилием.

– Да, но мне бы хотелось услышать это от тебя, потому что… потому что я не дала тебе возможности выговориться, – надломившимся голосом виновато произнесла Вивиан, опустив голову.

Зейн долго смотрел на нее, словно пытаясь найти в ее глазах сочувствие, которое избавит его от тяжести воспоминаний. Затем, вздохнув глубоко, он начал свою историю.

– Это произошло, когда я вернулся после трехмесячной службы. До этого Тали говорила мне, что к ней начал приставать один богатый мужчина, но я не придал этому значения. В один день, по словам криминалистов, она открыла ему дверь, но чуть позже я выяснил, что дверь была взломана. Рамон был одержим ею, преследовал, угрожал. Он даже не посмотрел, что она замужем и ее муж военный. А когда моя служба закончилась и я вернулся домой… увидел окровавленное голое тело своей жены. В другой комнате лежал мой сын. Они убили и его тоже, посчитав, что он может быть свидетелем. В тот день я пообещал себе во что бы то ни стало найти убийц и отомстить.

Его голос дрожал, когда Зейн произносил слова, полные ужасных воспоминаний. Вивиан почувствовала, как в груди у нее все сжалось от чужой боли, и она тихо сжала его руку в поддержке.

– В суде их оправдали. Отец убийцы подкупил судью, свидетеля и прокурора. Я обозлился. Я не мог здраво мыслить. Если правосудие их не наказало, тогда какой смысл жить правильно? – Энтони смотрел на Вивиан, словно пытаясь донести до нее всю истину.

– Я планировал месть пять лет. За это время я сумел стереть всю информацию о себе в базе данных, чтобы никто не смог узнать моего прошлого. Я создал «Адских псов». Они помогали не только мне. Они грабили многих коррумпированных политиков, и больше половины денег мы отвозили в приюты, в том числе и тот, где мы выросли. В то время я начал думать о тебе, где ты и что делаешь, как сложилась твоя жизнь. Я нашел тебя, следил за тобой. Защищал.

Он посмотрел в ее глаза, словно своими словами проникал глубже, в самую душу.

– После того как я… отомстил, моя миссия была завершена. Я знал, что ты расследуешь мое дело.

Вивиан почувствовала, как холодок пробежал по ее спине, и произнесла:

– Но почему ты не пришел ко мне тогда? Я… посадила тебя в тюрьму. Я могла убить тебя, так и не узнав, кто ты на самом деле. – Ее голос надрывался от нахлынувших слез, и в этот момент Вивиан поняла, что больше не может сдерживать эмоции, которые подавляли ее так долго.

Энтони взял ее руку в свою, его прикосновение было удивительно теплым и успокаивающим на фоне всего напряжения.

– Вивиан, – сказал он нежно, – все в порядке. Слышишь? – Он провел большим пальцем по ее щеке, смахивая слезу, и это простое действие вызвало в ее сердце бурю чувств – благодарность и сожаление одновременно.

– Я специально попался тебе, – продолжил Де Хаан, его голос был ровным, но таил в себе тяжесть скрытой боли.

– Но зачем? – Она не могла понять, почему он так поступил, почему не сбежал, не ускользнул от правосудия.

– Как я и говорил, моя миссия была завершена. Я мечтал вновь увидеть свою жену и сына. А смерть от твоей руки была бы лучшим благословением, – произнес он, и в голосе звучала боль, оживляя страшные воспоминания. Его слова, окрашенные горечью, заставили ее сердце сжаться.

– Но я не убила тебя… – Вивиан попыталась оттолкнуть от себя смятение. Она не могла ничего сделать, чтобы предотвратить это, не могла понять, не могла простить себя.

– Да, – грустно рассмеялся Энтони, – поэтому я делал все, чтобы ты меня возненавидела.

Она задумалась, и в ее мыслях пронеслись все его слова, действия, выходки, которые раздражали ее. Этот сдержанный сарказм, размышления о создании идеального плана – теперь все это казалось лишь хорошей актерской игрой, продуманным спектаклем, в котором она не была готова взять на себя главную роль.

– Прости меня, Вивиан, – произнес он, и в его глазах заиграла искорка надежды на прощение.

– Нет, это ты прости, – с трудом