Мир пауков - Лана Александровна Ременцова

– А старыми воинами кто у вас командует?

– У нас нет старых воинов. Пауки, вошедшие в полную зрелость, уходят из боевых и переходят в добытчики обсидиана, воды, пропитания, постройки домов, охрану.

– Ясно… Интересно.

– Я поселю тебя в замке, заберу наложниц и уйду к повелителю, а как порешаю все дела, вернусь. Больше я в казармах не ночую.

– Хорошо. А что будет с твоими наложницами?

– Их сожгут на главной площади в центре долины. У нас только повелителю позволено было сжигать наложниц во дворе его замка.

– Жестоко, они же всего лишь женщины, посвятившие жизнь ублажению мужчины. Таковы наши законы.

– Понимаю, закон есть закон, но у вас и жёны подвергаются такой казни?

– Да, за оскорбление мужа и непокорность, а также за измену. Поэтому я приручал тебя в твоём мире, так как в моём то, как ты себя вела, опасно для твоей жизни.

– То есть ты боялся за меня? – её идеальные брови поползли вверх.

– Конечно, глупышка, я влюбился в тебя с первого взгляда.

– А я с нашей первой ночи.

Впереди на холме показался аккуратный замок, стоящий, как перчатка с двумя пальцами вверх в сизом тумане. Они доползли до огромных ворот из толстого металла цвета каштана, покрытых мхом. Над ними красовался чёрный металлический паук с обсидиановыми глазами. Вобин громко постучался.

Двое охранников, которые всегда поочерёдно находились в дозоре, сейчас стояли на заборе нижней башни. Они бегом понеслись к воротам, сняли засов и открыли.

– Хозяин!

– Как же долго вас не было дома!

– Теперь буду часто, и ещё возьму пару охранников. Это моя жена – госпожа Кластримия, дочь владыки сколопендр. Выведите моих наложниц через другой вход, а я пока отведу её в высокую башню. Охранники поклонились, понимая, что жена хозяина не должна столкнуться с наложницами.

– Приветствуем вас, госпожа.

– Всё сделаем, господин, не волнуйтесь.

Вобин провёл жену по узкой, каменной, винтовой лестнице в верхнюю башню.

– Твои покои будут наверху, мои – внизу.

– А общие?

– Общие посередине, – усмехнулся. – Милая, твои и будут общими. Я буду часто оставаться у тебя. Мои же мне нужны только для уединения и размышления.

Они прошли ветвистый змейкой коридор тёмный, как в могиле.

– Почему здесь так темно?

– Меня же не было, и в горящих факелах никто не нуждался. Теперь ты здесь хозяйка. Завтра я пришлю тебе двоих воинов из моего гарнизона уже подходящих по возрасту в переход на другую должность, и ты можешь гонять их, как тебе заблагорассудится. Говори, что и куда поставить, повесить или убрать. В погребе и на чердаке всё есть: много мебели, факелов, картин. А сейчас располагайся, разбирай свои вещи и отдыхай, – открыл деревянные двери цвета старого изумруда и пригласил её в большие покои. Кластримия отметила уютное убранство комнаты, ничего лишнего: шкаф, комод, трюмо с овальным зеркалом инструктированным чёрным обсидианом, и огромная постель под балдахином из прозрачного панбархата цвета безлунной ночи с тёмно–синим орнаментом.

Вобин поцеловал её, прижимая к себе.

– Сейчас мои слуги внесут сюда твои сундуки, канделябры с дюжиной свечей, а чуть позже ванну с горячей водой.

Она кивнула.

– Спасибо, муж мой.

Он вышел, распорядился, что принести жене и, взяв за руки своих наложниц, стоящих уже за воротами, пошёл по тропе вниз.

– Господин, куда вы нас ведёте?

– Мы же никогда ещё не выходили из замка, с того момента, как нас подарило наше селение вам.

Он промолчал, на лице залегла тень. Ответить им нечего. А что сказать? Что ведёт их на казнь? Язык не поворачивался, одеревенел. В голове встали их идеальные обнажённые тела, ублажающие его, рты затягивающие член до самого горла, расширенные анусы, куда он жёстко толкался и далеко не раз. Они вышли на главную тропу, ведущую к центру долины к страшному чёрному столбу, наводящему ужас каждой наложнице. До него надо ещё преодолеть немалое расстояние и паук обратился.

– Обращайтесь.

Паучихи мгновенно приобрели основной вид.

– Ползите за мной.

Пауки, занимающиеся бытовыми делами, провожали их задумчивыми взглядами. Каждый понимал, что главнокомандующий молодняком ведёт наложниц на казнь. Ни один паук никогда не выводил своих шлюх из дома в долину, по какой либо другой причине.

– Смотри, Вобин с наложницами. (Они отличались от других паучих обручами на голове со снежным обсидианом)

– Он будет сжигать их.

– Ползём на площадь.

– Давай, яркое зрелище, – перешёптывались пауки и сползались за ним, создавая некий чёрный шлейф. Вскоре даже многие жёны, побросав все дела, окружили смертельный столб. Наложницы Вобина догадались, куда он их привёл, и завыли.

– Господин, почему?

– Ведь вы ещё не женаты, пощадите!

Он молча подвёл их к столбу.

– Обращайтесь обратно.

Паучихи обратились. Разорвал на них платья, оставив нагими. (Всех наложниц казнили всегда обнажёнными в знак их развратности, кроме покойной Ласки, так как она не предназначалась изначально в таковые)

Окружающие напряглись, вытянув шеи, жадно разглядывая красавиц с пышной грудью, которых имел главнокомандующий.

– Пауки и паучихи. По приказу повелителя я был эти дни в мире сколопендр. Их владыка отдал в жёны мне его дочь – прекрасную сколопендру Кластримию. Она уже в моём замке. Древний закон гласит: «Женившийся паук сжигает бывших наложниц». Раньше это делал колдун, но сейчас, я что–то не вижу его здесь, и это бремя теперь ложится меня. Я готов.

Его наложницы сразу замолчали, зная неумолимый закон. Страх сковал тела. Вобин привязал их спинами к столбу.

– Пауки, принесите сено и факел.

И когда всё было готово, он поднёс огонь к сену, стараясь не смотреть на наложниц.

– Эти утехи сгорят вместе с ними, и я очищусь от низкого разврата. Теперь у меня законная жена – чистая, как слеза, нежная, как ручей, и покорная, как и все жены пауков! – пауки внимали его словам.

Огонь полыхай, сжигая несчастных. Их истошные крики разнеслись по долине.

Все пауки склонили головы перед главнокомандующим, свято соблюдающим законы, также как и весь клан. И когда уже почти всё завершилось, вперёд вышел глава деревни.

– Главнокомандующий молодняком колдун не пришёл, потому что он почил. Подробностей мы не знаем.

Вобин изумлённо уставился на всех, но сдержался и пошёл по дороге, ведущей к замку повелителя.

Эрганлавдий и Ликорис услышали душераздирающие вопли из долины и выглянули в окно, увидев костёр вокруг столба казни.

– Кто–то женился.

– Это горят наложницы?

– Да, дорогая.

Она отошла от окна, это зрелище не приносило ей удовольствия, хотя оно частенько происходило, но всё же вороница изначально не из этого мира, и мысль, что сжигают женщин, огорчала.

Повелитель, почувствовав её состояние, обнял.

– Душа