Никто, кроме нас - Яна Дин

Тот самый мужчина – Даниэль. Он стоял, смотря себе под ноги и разглядывая самокат. Тина, хлопнув себя по лбу, побежала к самокату, а я резко встала, когда поняла сложившуюся ситуацию.

– Извините, – встав напротив Даниэля, наша дочь одарила его своей изумительной улыбкой. Совсем маленькая возле него. Возле своего отца.

Дэн сел на корточки, мягко улыбнувшись. Я же не замечала ничего вокруг, пока шла к ним.

– Мам! Этот дядя спас меня у Шона, ты знаешь? – воскликнула Тина, когда подошла к ней и взяв за руку, оттянула от Даниэля.

Даниэль аккуратно, в своей дьявольски-спокойной манере перевел взгляд темных глаз на меня, все ещё находясь на корточках, а потом встал, возвышаясь надо мной. Между нами шла безмолвная война, пока я горела желанием спрятаться от его влияния, окутывающего меня жгучей и вязкой пеленой дыма.

– Тин, иди поиграй, – тихо бросила дочери.

– А ты мне дашь мороженое? – обнажила Тина свои белоснежные зубы с хитрой искрой.

– Хорошо, – кивнула натянуто. Мое сердце отбивало башенный ритм, пугая такой реакцией.

Даниэль молча проследил, как Тина убежала, забрав самокат.

– Я не хочу видеть тебя рядом с Тиной, – выдала ядовито, сжав кулаки.

Мерзавец усмехнулся одним уголком губ, скрестив руки на груди.

– Она наша, Андреа. Не забывай.

Не успела ответить, Маттис загородил меня, разрывая цепь наших с Даниэлем гляделок.

– С какой целью ты явился сюда?

– А как ты думаешь, Маттис Прумо? – угрожающе прошипел Даниэль, специально выговаривая имя и фамилию. Это давало понять, что Дэн уже все знал о нем. Не удивлюсь, даже если больше, чем я сама.

Даниэль сделал один твёрдый шаг к Маттису, готовый разорвать взглядом, и подняв руку, сжал его плечо. Но Маттис не сдвинулся с места, даже несмотря на то, что Дэн явно делал ему больно.

– Пришло время возвращать то, что тебе не принадлежит, – прищурился он, оскалившись, чем вызвал дрожь во всем моем теле.

Его аура всегда была такой. Всепоглощающей. Он заполнял собой все и вся, не оставляя места кислороду. Именно поэтому люди терялись рядом с ним. Они все были в его власти.

– Согласись, не красиво посягать на чужую женщину, – Даниэль подмигнул, и отпустив Маттиса, захлопнул дверь авто, после чего вальяжно направился в дом, будто весь мир был у его ног и победа за ним.

Торри, которого в душе я прокляла сотни раз, зашёл вместе с Даниэлем, помахав на прощание, отчего появилось горящее желание сжечь весь дом к чертям собачьим. Когда-то я уже это делала.

Они сговорились. Эти оба были вместе.

Внезапно, милый и отзывчивый Торри, превратился в ублюдка. Этот ублюдок следил за нами по поручению Даниэля. Теперь все встало на свои места; неожиданная покупка самого дорогого дома в нашем округе, что стоял в продаже больше года, и новый сосед, который в первый же день решил познакомится ближе с Маттисом.

– Мы можем уехать прямо сейчас, – заявил Маттис, неуверенно касаясь моей руки, словно боясь, что я рассыпаюсь на кусочки.

Уставившись на дом Даниэля, стиснула челюсти от гнева. Внутри вскипала кровь. Бурлила ненависть, желающая лавиной обрушиться на мерзавца.

– Андреа? – хмурился Маттис, – Слышишь меня?

– Это твой дом, – наконец пришла в себя, посмотрев в светлые глаза мужчины, – Ты не можешь отказаться от всего из-за меня, – взяла его ладонь в свою, – Это эгоистично с моей стороны.

На самом деле, я знала, что это уже не поможет. Даниэль отыщет нас в любой точке мире. Теперь его ничто не остановит.

Почему же ты появился именно сейчас, когда все налаживалось?

– Я хочу поговорить с ним, – перекинула взгляд на окно соседнего дома.

Даниэль стоял за стеклом, с самодовольной улыбкой наблюдая за всем. Этот мерзавец прекрасно знал, что я не оставлю все так просто. Он выжидал как хищник, когда любимая добыча забредёт в его владения.

– Я буду рядом, – Маттис был готов пойти со мной, но я остановила его, посмотрев на улыбающуюся Тину. Малышка играла с Кираном, соседским мальчиком семьи Рондаль с правой стороны от нас. Они знакомы не больше недели, но быстро нашли общий язык.

– Нет. Я должна сделать это сама.

– Он может…

– Больно он мне не сделает, – перебила сразу.

Пять лет назад он причинил эту боль, и больше я ее не чувствовала. Ни в каких смыслах.

– А тебе вполне, – от Даниэля можно было ожидать чего угодно, – Не хочу этого. Просто присмотри за Тиной, – подошла ближе к Маттису, обнимая его и прикасаясь к гладко выбритому подбородку. Его губы сжались в тонкую линию. И что-то потустороннее заставило меня прильнуть к этим устам.

Я поцеловала. Маттиса. Медленно, прижимаясь ближе к теплу его тела.

И ничего не почувствовала. Только горящее сердце и полыхающий взгляд, испепеляющий нас дотла. Даниэль смотрел, это было невозможно не ощутить. И как страшно стало, когда поняла, что именно его взгляд дает мне какое-то чувство, даже когда я целовала другого. Что за черт…

Отстранилась, коротко улыбнувшись обескураженному Маттису. Он явно не ожидал от меня такого порыва. Я и сама не ожидала. Единственное, чего хотелось, поскорее потушить распространявшийся огонь внутри.

– Я справлюсь.

Я не смогла посмотреть на Маттиса. Никогда не делала этого после наших поцелуев. Не хотела разочаровывать его, когда в моих глазах он не видел того же, что и в своих.

Дверь не была заперта. Я не постучалась. Открыла ее и ворвалась, как в слепую зону. Интуитивно прошла по длинному коридору и оказалась в гостиной дома. Хотя домом эту огромную площадь не назвать. Единственный особняк, всегда привлекавший внимание, но жителям нашего маленького района не по карману.

Даниэль все еще стоял у окна, и первое, что привлекло внимание: кровь. Алая, капающая на дорогое дерево пола, окрашивая его в темный оттенок. Рука Даниэля в крови. Рукав белой рубашки тоже впитывал ее. Что-то внутри дернулось. Тот самый порыв взять его ладонь в свою, в ужасе оглядеть и судорожно начать обрабатывать. Но все это крепко запечаталось внутри. Ни за что не сделаю.

Взор опустился к ногам Даниэля, где лежало разбитое вдребезги стекло и растеклась лужа. По запаху, точно виски.

– Чего ты добиваешься? – сделала два резких шага.

Что-то внутри голосило не подходить. А может это что-то, знало мою слабость? Ведь смотря сейчас на мужчину, стоящего, напротив с кровавой рукой, горящими от ярости и ревности глазами, понимала, что пугал меня не его вид. Пугало совсем иное; Мое сердце, предательски забившиеся быстрее. Чувства, находившиеся в крайнем состоянии. Как оголенная ниточка тока, искрящая и