Карен Робардс - Полнолуние

«…цвети и расти вечно. Эдельвейс, эдельвейс…» Ее удивило то, что Сьюзан знала, где хранится шкатулка.

– Может, ты мне покажешь, Молли? – попросила Эшли.

Музыка остановилась. Молли в изумлении обернулась. Эшли и Уилл отступили друг от друга, и оба смотрели на нее.

– Если ты хотя бы минутку потанцуешь с Уиллом, может, я и пойму, как это делается. Мне кажется, я чего-то не улавливаю.

Молли встретилась взглядом с Эшли. В карих глазах сестры она прочитала мольбу.

– Пожалуйста, Молли, покажи ей, – заныла Сьюзан, державшая пальчик на крошечной кнопке, которая останавливала музыку. – Я хочу посмотреть, как ты это делаешь.

– Пожалуй, у тебя лучше получится, чем у Эш, – пробормотал Сэм.

– Эшли молодец, – сказал Уилл. – Но, может, ей будет полезно посмотреть танец со стороны. Молли?

Он уже стоял возле нее. Молли вспомнила о том, как он утром целовал ей руку и при этом оставался абсолютно невозмутимым, в то время как она испытала едва ли не шок. Если вопреки всем законам разума ее и влекло к нему, то со стороны Эшли не было и намека на взаимность.

– У меня руки мокрые, – запротестовала Молли. Сьюзан молча передала ей полотенце. Не найдя никакой другой подходящей причины для отказа – в конце концов, Уилл выступал в роли ее нового воздыхателя, да к тому же речь шла всего лишь об одном танце, – она вытерла руки и ступила в его объятия. Ее ладонь ощущала твердое мужское плечо под тонкой мягкой рубашкой из хлопка. Его пальцы, переплетенные с ее пальцами, были теплыми и сильными. Рука Уилла сжимала талию Молли.

Ей инстинктивно захотелось опустить глаза, ни в коем случае не смотреть на него. Но что подумают о ней и Уилл, и наблюдающие дети?

Сьюзан отпустила кнопку, и музыка вырвалась из плена шкатулки.

«…ты, как и прежде, радуешь меня…» Молли старалась не вслушиваться в слова. Она была настолько поглощена заботой о том, как бы не выдать своей слабости, что танцевала чисто машинально. Молли просто следовала за Уиллом, и ее босые ноги легко скользили по полу. Как ни странно, ей очень удался вальс, который она танцевала, наверное, в третий раз за всю жизнь.

«… снежный цветочек…»

Молли заметила пробивавшуюся в его золотистых волосах седину, мысленно отметила, что морщинки у его рта были глубже, чем те, что лучиками расходились в уголках глаз. На тонких, но хорошо очерченных губах Уилла блуждала еле заметная улыбка. «…цвети и расти вечно…»

Его глаза были ярче, чем голубой свитер Эшли. «Эдельвейс…»

Ее макушка достигала уровня его носа. «…эдельвейс…»

Его шея казалась бронзовой литой колонной, а волосы на груди, хотя тоже золотистые, имели более темный оттенок по сравнению с шевелюрой. Молли поймала себя на том, что ее заинтересовало, насколько волосатая у него грудь. Наверное, не слишком волосатая, решила она. Как у всех блондинов.

«…благослови мой дом родной…»

Его тело излучало тепло, а может, вовсе и не тело служило источником этого тепла. Как бы то ни было, Молли чувствовала, что растворяется в блаженных волнах. Ей было очень хорошо.

Музыка смолкла. Уилл театрально покружил ее и отпустил.

Сьюзан, Сэм и Эшли зааплодировали.

– Вы хорошо танцуете, – улыбнулся Уилл.

– Спасибо, – ответила она, с удовольствием отметив про себя, что голос ее прозвучал более или менее спокойно. – Вы тоже.

– Эй, в шкатулке еще есть мелодии.

– Эшли? Твоя очередь.

Молли отошла к прилавку, чувствуя, что начинает приходить в себя. Эшли и Уилл продолжили танец, но Молли уже не испытывала ревности. Если бы Эшли прониклась хотя бы половиной тех чувств, что нахлынули на Молли в объятиях Уилла, она бы не смогла скрыть их. Нежная кожа уж непременно выдала бы ее. Глядя на танцующих, было совершенно ясно, что партнеры не испытывают интереса друг к другу. Это был танец друзей и не более того.

Молли вдруг задалась вопросом, как выглядела она, танцуя с Уиллом. Вряд ли их танец можно было назвать дружеским.

Хотя ее братья и сестры наверняка не задумывались над этим. Тем более что Уилл считался ее новым ухажером.

Сьюзан вскрикнула. Громкий и пронзительный, словно сирена, крик нарушит уютное спокойствие, царившее на кухне. Музыкальная шкатулка выпала из рук Сьюзан и с треском шлепнулась на пол. Музыка оборвалась.

Побледневшая Сьюзан широко раскрытыми глазами уставилась в кухонное оконце. Самодельные шторы, которые все равно не сходились в центре, не были задернуты. За окном царила кромешная тьма.

– Что такое? Что случилось? – раздались возгласы всех, кто был на кухне.

Трясущимся пальцем Сьюзан указывала в темноту.

– Кто-то заглядывал в окно!

– Сьюзан! Ты уверена? – прозвучал все тот же хор голосов.

– Да! Да!

– Оставайтесь здесь! – скомандовал Уилл и выбежал из дома. Майк, появившийся на кухне через секунду после крика Сьюзан, схватил ружье, стоявшее в углу за холодильником, и поспешил следом за Уиллом. Дверь шумно захлопнулась за ним.

На улице залаял Порк Чоп. Молли подняла с пола музыкальную шкатулку. Ее пальцы нащупали щербинку на гладкой овальной поверхности, и она надеялась, что это единственный ущерб, нанесенный семейной реликвии. Впрочем, шкатулкой она решила заняться позже; сейчас нужно было позаботиться о сестре.

Майк очень скоро вернулся. Молли, успокаивавшая дрожащую Сьюзан, вопросительно взглянула на него.

– Говнюк, – процедил Майк сквозь зубы и яростно пнул ногой плинтус.

Молли вскинула брови. Они с Эшли обменялись удивленными взглядами. Не успели они вымолвить и слова, как вошел Уилл.

– Никого, – произнес он, закрывая дверь.

Молли теперь поняла, какова подоплека столь резкого выпада Майка: в руках Уилла было ружье, которое он, по всей видимости, отобрал у Майка.

– Там кто-то был. Он… они… заглядывали в окно, – настаивала Сьюзан. – Я их видела!

– Значит, это было привидение. Порк Чоп ел свой ужин, когда мы вышли на улицу. Он не видел никого – хотя он и не мог видеть, если это было привидение, – поддразнил ее Майк.

– Но он же лает, – заметила Эшли.

– Кошка, – коротко бросил Уилл. – Он загнал ее на забор и не может достать.

– О! – Всем было известно, какие чувства пробуждали в Порк Чопе кошки.

Уилл пересек кухню и поставил ружье к дальней стенке.

– Вам не следует держать эту штуку в доме, тем более там, где ее могут достать дети, – сказал он Молли.

– Оно не заряжено. Я же сказал вам. – В голосе Майка прозвучали гневные нотки.

Уилл смерил его взглядом.

– И все равно это опасно. А что, если бы на улице оказался полицейский? Он мог выстрелить в тебя, решив, что ты вооружен и опасен.