По лезвию судьбы (СИ) - Ларгуз Ольга

— … я ждал, Ника. Ждал, пока ты придешь в себя, не вмешивался в твою жизнь. Просто наблюдал со стороны…

А еще он искал эксклюзивные заказы мне, начинающему дизайнеру без имени и репутации в широких кругах, сложными задачами бросал вызов креативному мышлению и вместе со мной радовался успешному завершению проектов. Защищал от неадекватных клиентов, грудью закрывая меня от их гнева, а иногда — безумия. За четыре года много чего произошло…

— … а потом я влюбился в тебя.

— Влюбился?

— Да, Ника. Вернее, не влюбился, а полюбил.

Ох уж эти адвокатские заморочки с точностью формулировок! Мне бы присесть, а то после таких откровений ноги не держат. Но нам еще идти… мы только миновали поле, впереди — лес.

— Мам, чего вы так медленно…? — Рома катался по дороге, то удалясь от нас, то снова приближаясь. — Уже недалеко осталось. Я займу место на берегу, ладно? Не теряйте меня.

— Хорошо, только в воду не заходи. Жди нас.

Довольный ребенок исчез за стволами, помахав рукой напоследок. В сосновом лесу легче дышится. На тропинке лежит тонкая тень деревьев, пахнет разогретой смолой и сухим мхом.

— Наверное, глупо предлагать тебе встречаться, учитывая мой возраст, — убедившись, что ребенок отъехал на приличное расстояние, Марсов вернулся к прерванной теме. — Но я все равно предложу…

— Почему глупо?

— Потому что нужно сразу звать тебя замуж, делать предложение, но… — он поправил мою руку, все еще лежащую на своей, — но я уверен, что тебе нужно время, чтобы узнать меня получше. Сейчас я — твой бос…

— Причем — отличный, — честно призналась я.

— Это хорошо, но мало, — довольно кивнул Михаил. — Я хочу ухаживать за тобой, приглашать на свидания, дарить подарки. Хочу, чтобы ты узнала меня, как мужчину…

Перед глазами встала картина босса, обнаженного по пояс. Уффф! Жара!

— Ника…

— Ммм…

— Ты согласна? Посмотри на меня, — босс снял мою шляпу, которая на широких лентах повисла на моей спине. Мое лицо — в его ладонях, взгляды пересеклись. — Ответь, я жду.

— Согласна, Миша.

А в голове стоят слова Барса. О любви, о встречах. Мне нужно будет выбирать, но как? Оба — прекрасны, мужественны и каждый влюблен, мое сердце разрывалось… Думала, что меня сейчас поцелуют, но нет, не стал.

Издалека доносились визги, плеск воды, звучала музыка. Мы почти пришли.

— Подожди минутку, — я сошла с тропинки и через несколько минут вернулась. — Закрой глаза.

— Ммм… — Марс шумно втянул воздух и улыбнулся. — Земляника… Пахнет изумительно.

Когда мужчина ест из твоих рук — это ритуал. Правда. Он губами подхватывал ягоды, лежащие в центре моей ладони, и от каждого прикосновения становилось все жарче, а сам босс — ближе. Нас объединял аромат ягод, разогретой хвои и смолы, и какие — то странные невидимые нити, которые рождались здесь и сейчас. Марс уже не мой босс, но мужчина, который претендовал на меня, как на женщину.

— Ника… Моя пернатая…

Голос хриплый, тьма заливала синюю радужку. Он не давил, но приблизил свои губы к моим и замер, предоставляя возможность выбора. Я сделала последний шаг навстречу, смешала наше дыхание.

Губы Михаила оказались мягкими, пахнущими земляникой. Вкусно. Мне не дали насладиться первым впечатлением: едва он почувствовал отклик, как атаковал жадным поцелуем. С тихим рыком прошелся языком по моим губам, просил разрешения на большее. Я поддалась молчаливой просьбе, поверила взгляду потемневших глаз, которые обещали так много… Марс атаковал и отступал, заманивал и ласкал, плавил дыханием и прикосновениями. Приближающиеся голоса вернули нас в реальность: мимо прошла семья с двумя детьми. Яркие надувные круги и матрас были видны издалека, но мы ничего не заметили.

— Ника, — Миша с трудом прервал поцелуй, прижимая меня к себе. Прямо над ухом гулко гремело мужское сердце, то и дело срываясь с ритма. — Девочка моя, что же ты со мной делаешь?

Мне в бедро упиралось твердое, пугающее своими размерами, желание босса. Я чувствовала себя расплавленной свечой, которая никак не могла вернуть себе нормальную форму. Ноги подкашивались, руки дрожали, жар распространялся по всему телу. Хотелось одного — продолжить поцелуй, пройти весь путь, до самого конца. Тело требовало любви.

Шумная семья прошла мимо, Марсов прикрыл меня от их любопытных взглядов широкой спиной. Потребовалось несколько минут, чтобы дыхание вернулось в норму.

Как мне разбираться со всем этим — ума не приложу! Я влюблена… в обоих?

Берег озера был заполнен отдыхающими, мы с трудом нашли Рому, который занял пятачок на границе с лесом.

— Идите сюда! Что вы так долго? — громко возмущался ребенок, размахивая руками.

— Мы останавливались, чтобы собрать землянику, — я высыпала в ладошку сына насколько красных ароматных ягод, которые нашла на самом выходе к озеру, — поэтому и задержались.

— Понятно, — хмыкнул Рома. — То — то от вас одинаково пахнет. А это, оказывается, ягоды…

Ох! Нас едва не спалили! Пока я расстилала на траве тонкое покрывало, Марсов скинул шорты. Я этого не видела, но услышала, ага. Восхищенный шепот дам, шумные вдохи, недовольное ворчание мужчин. Альфа — самец приковал к себе внимание окружающих, но не чувствовал ни малейшего смущения. Идеальное тело босса можно было использовать в качестве модели, образца для подражания, объекта для зависти… а можно и по прямому назначению. Миша с Ромкой ушли купаться, пока я собирала себя из кучки пепла. Слишком много эмоций. Сегодня Марсов открывался передо мной, обнажался в буквальном смысле этого слова и не только.

Озеро было похоже на пруд, заполненный взбесившейся рыбой. Теплая прозрачная вода бурлила от количества купающихся. Я скинула сарафан и встала на берегу, пытаясь разглядеть своих мужчин, когда не меня накинулись.

— Нельзя так соблазнять, Ника! — мои визги и брыкания не мешали боссу подхватить меня на руки и занести на глубину водоема. — Все мужчины на тебя смотрят!

— А на тебя — женщины, — рассмеялась я, обнимая Михаила за шею, — и что теперь?

— Теперь все знают, что ты — моя и не будут так нагло пялиться, — довольно рыкнул он.

Мы купались почти час. Плескались до потери сил, устраивая заплывы на скорость, плавали под водой, ныряли, доставая с глубокого дна интересные камешки. Уставшие и довольные, вышли из воды и упали на покрывало. Рома щекотал мою спину длинной травинкой, а Марсов лежал на животе и успешно притворялся спящим, но подрагивающие темные ресницы выдавали его истинное состояние.

— Мам, я есть хочу.

— Сейчас будем собираться, Ром, — пробормотала я, вырываясь из приятной неги. — Вот сейчас.

От внимания ребенка не ускользнула перемена в поведении моего босса. Он молча смотрел, как Марсов поддерживал меня, пока я отряхивала ноги от песка и надевала шлепанцы, как заботливо предложил руку. Он молчал, но я точно знала, что все вопросы будут озвучены. Не сейчас, позже. Дома.

Вы замечали, что путь домой намного короче? Кажется, мы совсем недавно покинули шумный берег, а уже замаячил наш дом.

— Интересно, откуда этот смертник взялся? — хмыкнул сын, который вторую часть пути шел пешком рядом с нами.

— Какой смертник, Рома? — я огляделась, пытаясь понять направление мыслей ребенка. — Ты о ком?

— О нем.

Он махнул рукой в сторону. Там, за забором, среди деревьев была выкошена лужайка, которую мой папа использовал для тренировок.

— Кто — то вызвал деда на спарринг. Ему жить надоело, что ли? Вот дурак…

Расстояние до лужайки было приличным, высокие стволы берез и сосен скрадывали фигуры, но… Я узнала черный внедорожник, припаркованный у наших ворот. Ну, здравствуй…

=25=

Здравствуй, Барс! Это твой внедорожник с номером ноль-ноль-один и буквами РРР, не так ли? По мере приближения к поляне стало ясно, что я права.

Обнаженные по пояс мужчины — мой отец и Серковский-младший — медленно кружили в странном танце, миксе различных стилей восточных единоборств. Они провели здесь достаточно времени: босые, взлохмаченные, с раскрасневшимися лицами, не сводили взгляда друг с друга.