Патриция Мэтьюз - Лабиринт отражений

— Знаешь, вот сейчас я почти окончательно решила, что больше к нему не пойду.

— Почему же?

— Не думаю, что я подходящий случай для психиатра, Шелл.

— Никто и не считает тебя психически больной, Джули. Во всяком случае, не я. И думаю, что доктор Риардон тоже. Но твоя амнезия представляет собой сложную проблему, которую он может помочь разрешить.

— Прежний психиатр в Морстауне не помог, хотя я пошла к нему почти сразу же после того, как наступила потеря памяти. Как же я могу надеяться, что теперь, через восемь лет, другой врач сможет помочь.

— Этого я не могу сказать. Единственное, в чем я уверен, — вреда от этого не будет.

— А я не уверена. После визита к нему я начала сомневаться в собственной психической полноценности! — Незаметно для себя она резко повысила голос.

— Джули… — Шелл встревоженно оглянулся, взял ее руку. — Не надо так нервничать. Нас могут услышать.

Джули вырвала руку и погрузилась в отчужденное молчание.

Через некоторое время она услышала тяжелый вздох и тихий голос Шелла:

— Джули, взгляни на меня.

Она взглянула ему в глаза. В них застыло мрачное и в то же время решительное выражение.

— Джули, я не хотел тебе этого говорить. И ни за что бы не сказал, если бы события не повернулись таким образом. Но теперь я считаю, что ты должна знать. Только сначала пойми: то, что я собираюсь сказать, никак не связано с моими чувствами по отношению к тебе.

— Но что же такое ты хочешь мне сказать? — с упавшим сердцем спросила она, инстинктивно чувствуя, что сейчас услышит плохие новости.

— По всей видимости, в вашей семье… по линии Деверо… — Он запнулся, сглотнул слюну, отодвинул тарелку с недоеденным салатом, одним глотком допил пиво.

Джули подалась вперед.

— Что по линии Деверо?

— По линии Деверо многие в семье страдали неустойчивостью психики, — проговорил он на одном дыхании.

— Неустойчивостью психики? И что это означает?

— Твой отец, если верить мистеру Хендерсону, отличался крайне неустойчивой психикой. Часто летал в Нью-Йорк, заводил там связи с женщинами, играл в азартные игры, много пил. Если бы не сдерживающее влияние Стеллы, он бы, вероятно, промотал все состояние семьи Деверо.

— Так говорит мистер Хендерсон? Почему же больше никто мне об этом не сказал? Я тебе не верю! Ты просто хочешь напугать меня, чтобы уговорить снова пойти к доктору Риардону. То, что человек пьет, играет в карты и путается с женщинами, еще не говорит о сумасшествии.

— Я и не называл его сумасшедшим, Джули. Я говорю о неустойчивости психики. Мистер Хендерсон рассказывал, как ему несколько раз приходилось выкупать его из тюрьмы в Нью-Йорке. Однажды его нашли в канаве мертвецки пьяным в компании еще нескольких алкоголиков.

Джули вне себя хлопнула рукой по столу.

— Мистер Хендерсон! Да что он может знать! Ты посмотри на бабушку. В таком преклонном возрасте и с такой ясной головой. Не всегда, конечно, но это и неудивительно в ее возрасте.

— Мистер Хендерсон — поверенный семьи Деверо уже почти тридцать лет. Он хорошо знает их всех. То, что ты сказала о Стелле, совершенно верно. Но иногда отклонения в психике проявляются через поколение. Твой прадед, как тебе известно, был пиратом…

— Так же, как и у большинства жителей этого города. Ты сам мне говорил.

— Но он, как говорят, совершал просто ужасные поступки. Посмотри на Пиппен. Ее-то ты не можешь назвать нормальным человеком.

— Очень многие люди верят в сверхъестественное. Даже некоторые ученые склоняются к этому.

— Джули, я понимаю, почему ты так яростно защищаешься. — Он попытался взять ее руку, но она не дала. — Ну хорошо, тогда вспомни о своей сестре, Рослин. Я не беру на себя смелость утверждать, будто она убила твою мать и этого мальчика, Хью Уотерса. Но ты же не станешь отрицать, что она была по меньшей мере странным ребенком. Полин тебе об этом говорила. Я тоже слышал о ней разное от многих людей.

Джули даже задохнулась.

— Значит, ты действительно считаешь меня сумасшедшей! Ты думаешь, что мы с сестрой унаследовали от отца эту самую неустойчивость психики, а проще говоря, безумие. Так?

— Нет, это совсем не то, что я имел в виду. Я боялся, что ты меня неправильно поймешь.

— Я прекрасно тебя поняла. Ты считаешь меня сумасшедшей!

— Джули, не будь дурочкой… — Он резко остановился, поняв, что совсем неудачно выбрал слова. Попытался начать снова: — Я действительно хочу убедить тебя продолжить сеансы с доктором Риардоном. Ну послушай, ведь ты же сама призналась, что запуталась во многих вещах. Да и кто бы не запутался, после того как восемь лет жизни начисто выпали из памяти.

— До приезда сюда, до встречи с тобой и прочими, я вовсе не чувствовала, что запуталась. Я вполне приспособилась к своему состоянию, так же как люди приспосабливаются к любому увечью. Благодарю вас за ленч, мистер Фиппс. Мне пора.

Она начала подниматься с места. Шелдон схватил ее за руку.

— Бога ради, Джули! Я только пытаюсь помочь тебе, — прошептал он яростным шепотом.

— Знаешь, как в той пословице: «При таких друзьях и враги не нужны».

Она с трудом высвободила руку и направилась к выходу, не видя, куда идет. Один раз даже наткнулась на угол стола и ушибла бедро.

Выйдя на улицу, Джули зажмурилась от яркого солнца. Остановилась в нерешительности. На какое-то мгновение девушка даже потеряла представление о том, где находится. Потом увидела, что она всего в нескольких кварталах от мотеля «Дом на пирсе». Постояв еще минуту, Джули поняла, что надо делать, и решительными шагами направилась к мотелю.

Подойдя к двери Кена, она перевела дыхание, прежде чем постучать. Никто не ответил. Она постучала еще раз. Снова ни звука. Где он может быть?.. Не придумав ничего лучше, она забарабанила в дверь кулаками. Остановилась, снова перевела дыхание и постаралась успокоиться. Вспомнила о времени. Не будет же он целыми днями сидеть у себя в комнате. Сейчас время ленча. Он, наверное, пошел куда-нибудь поесть.

До этого в своем стремлении как можно скорее увидеть Кена Джули не замечала ничего вокруг. Сейчас она увидела у соседней двери тучную женщину с тележкой, похожую на испанку, по-видимому, уборщицу. Та с любопытством смотрела на нее.

— Вы говорите по-английски? — обратилась к ней Джули.

— Немножко.

— Сеньор Доусон из этого бунгало… не знаете, куда он пошел?

— Плавает, — женщина указала в сторону моря.

— Большое спасибо.

Джули двинулась по пляжу. В такую жару здесь было немного народа. Она увидела какого-то мужчину, лежавшего под зонтиком, и направилась к нему. Это действительно оказался Кен. Растянувшись на песке, он читал газету.