Даринда Джонс - Третья могила прямо по курсу

Что говорил Рейес? Что он злится не потому, что не хочет приходить, а потому, что хочет? Представления не имею, как это понимать. В голове все смешалось, но я все же склонялась к радости, несмотря на то, какими отчаянными и жалкими были мои мысли. В основном из-за того, что творил со мной Рейес. Нечто восхитительное, дьявольское, роскошно-умопомрачительное. Черт.

Пока не довела себя до оргазма, я открыла телефон и позвонила Куки.

– Привет, шеф. Ты где? – спросила она.

– Взяла кое-чего перекусить. Что думаешь насчет исполнительниц танца живота?

– Разве что под щедрым слоем хрена.

– Да нет же, я о нашей новой профессии. Нам нужно задуматься о будущем прямо сейчас. Мне всегда хотелось научиться делать волны животом. Я уже молчу о том, что мой пупок можно выставлять в музее. Почти никто этого не знает.

– И то правда, – подыграла Куки. – Я даже не в курсе, как его зовут.

Я ахнула и посмотрела вниз.

– Не думаю, что Стелла тебя слышит, но выбирай выражения. Кстати, все забываю тебе сказать: мне кажется, что официантка из «Мачо Тако» с короткой стрижкой и странными бровями на самом деле Бэтмен.

– Я тоже о ней думала. Не хочешь обсудить что-нибудь связанное с делом?

– Кроме того, что доктор Йост был женат до Терезы?

– Не поверишь, я собиралась тебе позвонить и рассказать то же самое. Такое чувство, что между нами какая-то особая связь. Или на худой конец ЭСВ.

– То бишь экстрасенсорное восприятие?

– В яблочко. Я нашла номер Иоланды Поуп и оставила сообщение на ее сотовом.

– Потрясающе. До смерти хочу узнать, что стоит за обвинениями, которые она выдвинула в адрес некоего мистера Нейтана Йоста. А тем временем выясни все, что сможешь, о его первой жене.

– Будет сделано. Все, что успею накопать, оставлю у тебя на барной стойке. Ты же домой едешь?

– Так точно, – ответила я, сворачивая на Сентрал.

– Вот видишь? Я могла и не спрашивать.

– Ага. Даже как-то жутковато.

– Сколько чашек кофе ты за сегодня выпила?

Я посчитала на пальцах, пока не вспомнила, что руки должны держать руль во время движения.

– Семь, – сказала я, вильнув в сторону перед самым носом пришедшего в ужас пешехода.

– Всего семь?

– И двенадцать половинок.

– Ага, ну, все не так плохо. Для тебя. Может быть, после разговора с Рейесом ты сможешь немного поспать. Я имею в виду… вдруг он перестанет.

– Может быть. Поспать кажется сейчас очень заманчивой идеей. – От одной мысли об этом голова начала опускаться, а глаза закрываться, пока я не вспомнила, что они должны оставаться открытыми во время движения. Кто придумал все эти правила? – И все же я не уверена. Похоже, во всей этой белиберде у него не больше выбора, чем у меня.

– Есть здесь нечто космическое, – мечтательно вздохнула Куки.

– Ну, что-то определенно есть. Ладно, я почти дома. Одна нога здесь, другая там.

Ровно в 20:23 я вошла в свою квартиру с едой, кофе и DVD в руках, попутно пытаясь отыскать в сумке сотовый. Пришла эсэмэска от Гаррета. Наверняка он хотел отомстить мне за то, что разбудила его ни свет ни заря. Я открыла телефон и прочла:

«Номер четыре: “Ты меня убиваешь”».

Я ответила:

«Мне явно надо приложить побольше усилий».

– Привет, мистер Вонг, – поздоровалась я, сваливая ношу на стойку в кухне.

Хотя список Гаррета из пяти фраз, которые нельзя говорить ангелу смерти, вызывал во мне любопытство, у меня для него был список поинтереснее. Под заголовком «Срочно нужно». Пропылесосить. Помыть мне холодильник. И посуду в одних трусах. Почему он должен мыть мою посуду в одних трусах, понятия не имею.

Как только я взялась просматривать информацию, оставленную Куки возле мистера Кофе (как же хорошо она меня знает!), кто-то постучал в дверь. Я решила удариться в оптимизм. А вдруг я выиграла миллион долларов? Или мне попытаются продать пылесос? Тогда я потребую продемонстрировать товар. Это бесплатно, так что все равно останусь в выигрыше.

Отложив буррито, я открыла дверь самой удаче, понимая, что сделаю что угодно, лишь бы не спать.

По ту сторону стояла Эмбер, дочь Куки. Ну, не по ту самую сторону, а по ту сторону двери. Она казалась бы высокой, даже будь ей двадцать. Поэтому для двенадцати лет она была просто высоченная. Но я могла поклясться, что в последнюю нашу встречу она была намного ниже. Эмбер явно только что вышла из душа, потому что ее длинные почти черные волосы пахли земляничным шампунем и свисали по спине влажными прядями. На ней была пижама в виде короткой розовой маечки и штанов-капри, обтягивающих самые длинные и тощие ноги, какие я когда-либо видела. Таким ногам позавидует любая танцовщица. Эмбер напоминала бабочку, готовую вот-вот вылететь из кокона.

– Ты собираешься смотреть телик по телику? – спросила она, абсолютно серьезно глядя на меня огромными голубыми глазами.

– Ну не по тостеру же. – Поджав губы, Эмбер моргнула в ожидании ответа, и я сломалась: – Нет, я не собираюсь смотреть телик по телику.

– Отлично, – улыбнулась она и проскочила мимо меня.

– Но я собираюсь принять душ в душе.

– О’кей. – Она взяла пульт и прыгнула на диван, подобрав босые ноги. – Мама отключила кабельное.

– Не может быть, – отозвалась я, давясь смехом.

В этот самый миг Куки выскочила из своей квартиры и ворвалась в мою. Тоже в пижаме. Я в ужасе уставилась на нее.

Куки закатила глаза:

– Она еще не убедила тебя позвонить в органы опеки и попечительства?

– Мам, – Эмбер перевернулась на живот, – это в корне неправильно. Почему я должна расплачиваться за то, что ты решила вести здоровый образ жизни?

Я наградила Куки своим самым лучшим убийственным взглядом и вылила в голос все свое презрение:

– Не может быть.

Со вздохом она вручила мне еще одну распечатку и закрыла дверь.

– Врач сказал, что мне нужно похудеть.

– Кто сказал? – переспросила я. – Доктор Йост?

На бумажке, которую она мне всучила, было имя нашего несостоявшегося клиента. Зачем отоларингологу советовать ей сбросить вес? Тем более если она у него не наблюдается?

– Нет, не доктор Йост. – Куки подошла к стойке и взобралась на табурет. – С чего бы вдруг я пошла к доктору Йосту?

– А-а, так это запись о его аресте. – Я просмотрела распечатку, откусила кусок буррито и поинтересовалась: – А какое отношение имеет твое похудение к кабельному?

– Никакого, если не считать, что здоровая пища намного дороже нездоровой.

– Вот поэтому я и не ем здоровую пищу. – Я сунула буррито ей под нос. – Впредь тебе наука.