Фетиш - Тина Альберт

раз я думаю, что ты меня уже ничем не удивишь. Сначала Дженни, потом Моника, теперь Одри… – он медленно тянет слова, словно взвешивая каждое из них. – Уже можно делать ставки на то, когда ты её трахнешь?

Во мне поднимается глухое раздражение от того, как грубо это прозвучало. Одри другая. Она не Дженни и не Моника. И думать о ней в таких терминах почему-то неприятно.

Я смотрю в окно, где за стеклом шевелятся ветви деревьев, и отвечаю, стараясь, чтобы голос звучал ровно:

– Думаю, с ней получится дольше, чем обычно. Но я готов ждать.

Колин вздыхает, его скептический взгляд прожигает меня насквозь.

– Дольше? А ты не думаешь, что никогда? Она могла ведь всё рассказать Дэйву.

Я медленно опускаю ноги на пол и подаюсь вперед. От одной мысли о ней вместе с ним у меня темнеет в глазах.

– Дэйв пока молчит, значит, она ничего не сказала, – произношу я тихо, с опасной ноткой в голосе. – А значит, она на крючке.

Колин фыркает, его недоумение почти осязаемо. Но мне плевать. Я получу Одри. Чего бы это ни стоило.

– Как ты спокойно об этом так говоришь? Я бы уже поседел на твоём месте от стресса.

Я слегка наклоняюсь вперёд, ощущая знакомый прилив адреналина. Он растекается по венам, заставляя каждую клетку тела вибрировать от возбуждения. Перед глазами снова встаёт образ Одри – её изящная фигура в облегающем платье, длинные волосы, которые так и хочется намотать на кулак… Я одёргиваю себя. Нет, сейчас не время думать о том, как сладко было бы заставить её стонать подо мной.

– Для меня это кайф. Без риска не могу жить, – мой голос звучит хрипло. – Только в моменты, когда я вишу на волоске от опасности, я чувствую, что действительно живу.

Колин цокает языком, окидывая меня тем самым своим психоаналитическим взглядом, от которого хочется поморщиться.

– Хороший психотерапевт мог бы избавить тебя от твоей адреналиновой зависимости. Я тебе уже давал визитку доктора Эджертона, не надумал обратиться?

– К чёрту психотерапевтов, – резко отвечаю я, отмахиваясь от его слов.

Мне не нужна помощь. Особенно сейчас, когда я так близок к цели.

Телефон вибрирует, экран загорается. Сообщение от Дэйва заставляет моё сердце пропустить удар. Я замираю, вглядываясь в строчки текста.

– Дэйв написал, – произношу я ровным тоном, хотя внутри всё переворачивается от предвкушения.

Колин мгновенно подбирается, его челюсти перестают двигаться.

– Что там? – в его расширившихся глазах читается тревога.

– Пишет, что улетает в Нью-Йорк на судебное заседание по делу клиента.

Я чувствую, как уголки моих губ непроизвольно приподнимаются в хищной улыбке. Судьба явно на моей стороне.

Колин немного расслабляется, но в его взгляде всё ещё мелькает беспокойство.

– И всё? Ни слова про Одри?

При звуке её имени по телу проходит волна жара. Я представляю, как она сейчас одна в своей квартире, возможно, готовится ко сну… Чёрт. Нужно сосредоточиться.

– Ни слова, – качаю головой, сохраняя невозмутимое выражение лица.

Колин с облегчением выдыхает.

– У меня отлегло. Значит, ты прав насчёт неё. Почему-то она ему ничего не сказала.

– Да, – медленно произношу я, чувствуя, как азарт и желание закипают в крови. – И это отличная возможность сблизиться с ней, пока он в отъезде.

В моём воображении уже рисуются планы того, как я наконец-то получу то, что хочу. Вернее, ту, которую хочу. И на этот раз никто не сможет мне помешать.

После разговора с Колином я не могу усидеть на месте. Адреналин всё ещё бурлит в крови, когда я сажусь в машину. Пальцы отбивают нервный ритм по рулю, пока я еду домой по вечерним улицам. Мне нужно успокоиться и всё хорошенько обдумать. А лучше всего мне думается на кухне – там я чувствую себя в своей стихии. Готовка всегда помогала мне привести мысли в порядок.

Через полчаса я уже стою у плиты в своём доме, сковорода шипит, и аромат жарящихся стейков наполняет воздух. Сегодня готовлю по своему фирменному рецепту с гранатовым соусом. Разрезаю спелый гранат, и рубиновые зерна падают в соус, придавая ему особую пикантность.

Танцую на месте, двигаться помогает музыка, которая играет в моей голове, и мысли о Одри – такие захватывающие. Меня заводит идея о том, как я заставлю её забыть о Дэйве, и каждый раз, когда я представляю её стонущей, волна возбуждения пробегает по телу.

Звонок в дверь разрывает поток моих мыслей. Я напрягаюсь, боковым зрением замечая, как стейки начинают подгорать. Кто мог заявиться в такой час? Пригладив рукой взъерошенные волосы, направляюсь к двери. Домашние штаны свободно сидят на бедрах, а кухонное полотенце небрежно перекинуто через плечо. На экране домофона появляется лицо, от которого мое сердце пропускает удар: Одри.

"Какого черта она здесь делает?" – проносится в голове, пока пытаюсь сохранить невозмутимый вид.

Открываю дверь и замираю. Она стоит на пороге в длинном плаще, который кажется неуместным в эту теплую ночь. Её глаза блестят каким-то новым, незнакомым мне огнем.

– Одри? Что ты здесь делаешь?

– Можно войти? – её голос звучит непривычно хрипло.

Прежде чем я успеваю произнести хоть слово, её тонкие пальцы скользят по моей груди, оставляя после себя обжигающий след. Молча отступаю в сторону, пропуская её внутрь. Аромат её духов окутывает меня, заставляя пульс участиться.

Я пытаюсь сохранять самообладание, хотя её близость и этот дразнящий жест уже послали волну жара по моему телу. Она лишь загадочно улыбается, проскальзывая мимо меня в дом. От неё пахнет жасмином и чем-то еще, будоражащим воображение. Закрываю дверь, чувствуя, как воздух вокруг нас начинает искрить от напряжения.

– Проходи, – слова вырываются сами собой, хотя понимаю, что это бессмысленно – она уже внутри.

Полотенце летит в угол, пока я следую за ней, пытаясь понять, что происходит.

– Зачем ты пришла?

Она разворачивается на каблуках с грацией танцовщицы. Её руки медленно развязывают пояс плаща, и когда ткань соскальзывает на пол, у меня перехватывает дыхание. Кружевное белье и чулки подчеркивают каждый изгиб её тела. Черт возьми, эта женщина сведет меня с ума.

– Оууу… – единственное, что я могу выдавить, пытаясь держать себя в руках, хотя все мое тело уже отзывается на её присутствие.

– Я пришла, Джейсон, – её голос как шелк, обволакивающий мои нервные окончания, – чтобы ты сделал со мной всё то, что обещал вчера в клубе.

Сжимаю челюсти, пытаясь совладать с желанием, которое накрывает меня волной. Эта невинная девочка, которая еще вчера краснела от моих намеков, сейчас стоит передо мной как воплощение греха.

– Что же ты