Георгий Ланской - Ключи Пандоры

Ознакомительный фрагмент

Ирина встретила их у подъезда. Она сидела на скамейке в полном одиночестве, скорчившись, как старая тряпичная кукла, жалкая и притихшая. Ей хватило одного взгляда на Никиту, чтобы понять: все плохо! Черты ее лица исказились, глаза предательски заблестели, а мышцы на шее судорожно задергались, словно она беспрестанно сглатывала сухой комок.

Никита подошел к ней, обнял за плечи, виновато улыбнулся и тихо сказал, что Максим пропал.

Юля не слышала, что он говорил дальше. Видно, успокаивал, потому что гладил Ирину по голове, точно маленькую. А она слушала, и губы ее тряслись как в лихорадке.

— Вам нужно обратиться в полицию, — наконец сказал он более громко. — Пусть лучше в армию идет! Четыре дня — не шутка. Я очень вам сочувствую и попробую узнать о Максиме по своим каналам, но без официального заявления я ничего сделать не смогу.

Он постоял еще немного, ожидая, что Ирина начнет что-то уточнять, задавать вопросы, но она промолчала и, закрыв лицо ладонями, шатаясь, направилась к дому.

— До свидания! — сказал Никита ей в спину.

Ирина не ответила. Сгорбившись, как старуха, она с трудом добрела до подъезда, нажала на кнопки кодового замка и вошла в подъезд. Металлическая дверь с пушечным грохотом захлопнулась за ней.

Часть II. Серый кардинал

Глава 1

На пресс-конференцию в региональное управление МЧС Никита прибежал загодя. Взбесившийся термометр издевательски показывал тридцать градусов. Духота на улице стояла неимоверная. Воздух был горячим и густым, как сироп, и с трудом проникал в легкие. Окна в зале были закрыты, кондиционер то ли выключили, то ли он вообще не работал. Журналисты — потные, с красными лицами — вяло приветствовали друг друга, лениво обменивались короткими репликами. Вскоре сотрудник пресс-службы догадался открыть окна, впустив вместе с птичьим гомоном волну свежего воздуха. Стало немного легче дышать, и журналисты оживились, заговорили громче, повеселели.

Юля, как обычно, опоздала и влетела в зал, когда сотрудники управления заняли свои места за длинным столом, заставленным микрофонами местных телекомпаний. Следом за Юлей ввалился собкор столичной газеты Виктор Сахно — поджарый, лет сорока, с успевшим загореть лицом. Он шумно дышал и вытирал шею огромным клетчатым платком. За ним важно, как дирижабль, вплыла знаменитая меломанка и тусовщица Вера Гаврилова. Несуразную фигуру не скрывал стильный брючный костюм, а неопрятно торчавшие волосы — широкополая белая шляпа с огромным красным пионом. Она сняла квадратные очки в тяжелой оправе, протерла их салфеткой и, близоруко прищурившись, обвела зал взглядом. Маленькие глазки превратились в щелочки и потерялись за толстыми щеками околосветской львицы. Она наступила Никите на ногу, сделала вид, что не заметила, и прошествовала в первые ряды, где бесцеремонно согнала телевизионного репортера и уселась на видном месте, заслонив шляпой обзор сидевшим сзади коллегам.

Сахно торопливо поздоровался, достал из сумки фотоаппарат и устроился у стены. Юля, заметив свободный стул рядом с Никитой, протиснулась к нему.

— Чего опаздываешь? — прошипел Никита.

Юля неопределенно пожала плечами, роясь в сумке. Начальник управления генерал Орлов — крепкий коренастый мужчина лет пятидесяти, почти лысый, с резкими чертами лица, его заместитель Сергей Савенков и пресс-секретарь Евгений Калинин, сблизив головы, тихо о чем-то беседовали. Лица у них были мрачными, а у генерала еще и сердитым. Справа от генерала восседал незнакомый мужчина с длинным худощавым лицом и серыми водянистыми глазами под тяжелыми веками. Он бесстрастно смотрел в зал, и все-таки Никита кожей почувствовал его взгляд — неприятный, колючий. В отличие от эмчеэсников в форменных рубашках с короткими рукавами незнакомец был в строгом костюме и в рубахе с галстуком. Пресс-служба почему-то не поставила перед ним табличку с именем и фамилией и, естественно, с должностью.

— Что за хмырь? — тихо спросила Юля, мотнув головой в его сторону. Никита вытянул шею и даже привстал.

— Впервые вижу. Может, новенький?

— Морда неприятная! — сказала Юля. — Того гляди в застенки потащит!

Орлов откашлялся. Журналисты притихли и синхронно включили диктофоны. Операторы направили на генерала объективы камер.

— Добрый день, дамы и господа, уважаемые журналисты, — начал Орлов негромким, хорошо поставленным голосом. — Мы собрали сегодняшний брифинг в связи с чрезвычайным происшествием. На прошлой неделе в Сергиевском районе, вблизи села Каменный Брод, произошло крушение самолета «Ан-24», выполнявшего спецрейс в лесомассив на предмет обнаружения возгораний. Самолет принадлежал авиаотряду из соседней области. Пять членов экипажа и три сотрудника пожарной охраны погибли. По предварительной версии, причиной крушения стал отказ обоих двигателей.

Орлов кивнул Евгению Калинину, и тот нажал на кнопку пульта дистанционного управления. Большой плазменный телевизор услужливо вспыхнул, показывая фотографии с места катастрофы. Юля и Никита переглянулись.

Пейзаж был насквозь знакомым. Всего несколько дней назад Никита наблюдал его лично, а Юля — на фотографиях. Те же сосны, та же бетонная стена, оплетенная ржавой колючей проволокой, разрушенная сторожевая вышка. Только по всему плацу разбросаны закопченные фрагменты фюзеляжа, рваные куски обшивки, искореженные крылья, разбитые двигатели с изувеченными винтами. На фотографиях вокруг горы обломков суетились пожарные с длинными шлангами, размахивали руками люди в камуфляже. Выглядело все убедительно. Упал самолет, восемь человек погибли. Жутко, печально, но бывает. Не зная предыстории, легко можно поверить.

— Вопросы, пожалуйста, — нахмурившись, сказал Орлов, заранее предполагая, от кого последует первая реплика.

Он не ошибся. Сахно, который безостановочно щелкал «Кэноном», встрепенулся и спросил:

— Самолет пропал на прошлой неделе. Почему о крушении сообщили только сейчас?

— Мы долго не могли найти его, — с заминкой пояснил Орлов, бросив быстрый взгляд на мужчину в штатском. — Обломки, знаете ли, разбросало.

— То есть он взорвался в воздухе? — не унимался Виктор.

— Вероятно. Сейчас проводится, э-э-э, ряд экспертиз. Часть фюзеляжа до сих пор не обнаружена. Самолет удалось найти совершенно случайно.

— А куда он так удачно упал? Что это за строения на фотографиях? — продолжал допытываться Виктор.

Орлов снова бросил взгляд на мужчину в штатском и нехотя пояснил:

— Это бывшая исправительно-трудовая колония.

Конец ознакомительного фрагмента