Инстинкт Убийцы. Книга 3. Остров Черной вдовы - Элеонора Бостан

– Где были люди с острова в это время? – спросил Вадим, слушая эту невероятную историю и испытывая почти такие же чувства, как и этот тупой обыватель.

– В воде еще, – рыбак облизал пересохшие губы, покачал головой, – если бы они были ближе к острову – не жить им.

– Это еще почему?

– А после вспышки была ударная волна, как после взрыва, что ли, – тут показания всех рыбаков со всех лодок тоже сходились, – прямо какая-то сила как будто ударила сквозь воду и воздух. Но волну не подняла, представляете! Мы-то с мужиками думаем: всё, хана, сейчас вода поднимется от удара и накроет нас к чертям собачьим. Но нет! Эта странная сила прошла как будто сквозь нас и море, а потом просто исчезла. Только вот когда мы пришли в себя, оказалось, нас оттащило от острова на приличное расстояние. Так-то! Можно еще воды?

Вадим кивнул, и рыбаку принесли очередной пластиковый стакан, наполненный из кулера в коридоре.

– И что, совсем никаких волн? – не отставал Вадим, – никаких повреждений лодки?

– А тут опять какая-то чертовщина, – рыбак снова выпучил глаза, – вода как будто расслоилась, что ли… не знаю, как сказать… но только под водой внутренний слой вроде как бурлил, а поверхность едва колыхалась, не больше обычного…

– Поясни.

– Да не знаю я как пояснить, – взгляд допрашиваемого стал стеклянным, он ушел в глубину памяти, пытаясь пережить удивительные события этой ночи заново, – у нас на лодке прожектора горели, хоть рядом с островом они были не нужны, но потом, после вспышки, света другого уже не осталось. Так вот. Мы увидели, что вода как будто кипит или двигается в глубине, как будто что-то прорывается на поверхность со дна, но ничего так и не вышло.

И опять попадание. Все, кого допрашивал Вадим, говорили одно и то же слегла отличающимися словами. А также те, кто спас пятерых выживших, говорили, что люди были подавлены и угнетены – остров покинули гораздо больше 5, только вот до лодки добрались лишь пятеро. И то, спаслись они, лишь благодаря неуемному любопытству рыбаков – те снова поспешили к острову, чтобы поглазеть на то, что от него осталось. Не осталось ничего, зато в воде они увидели нескольких выживших, они цеплялись друг за друга, как тропические муравьи во время сезона дождей. Пожилой мужчина обхватывал руками какой-то сундук, державшийся на плаву, позже выяснилось, что это был медицинский кейс. Эта пятерка островитян была поистине бесценным сокровищем, только вот разговорить их было сложно – из-за пережитого потрясения говорили они несвязно и слишком эмоционально. А Вадим не мог ждать.

И тут судьба снова улыбнулась ему, среди выживших, как бриллиант среди жемчужин, оказался личный повар и дворецкий Ады – здоровый жирдяй, слишком флегматичный, чтобы истерить. Был еще охранник, когда рваную рану на его груди (уже зашитую в местной больнице) осмотрел штатный врач, он даже отказался от успокоительного и готов был говорить, но знал он мало, обычный рядовой, лишь раз бывавший в командном центре, откуда управлялись все системы острова. Но он знал о программе самоуничтожения, или думал, что знал. Вадим послал к нему Стеллу, а сам занялся поваром. Остальные пока не представляли такого интереса.

– Итак, Игорь, – начал Вадим после коротких положенных фраз типа «мне очень жаль, но надо собраться» и «теперь вы в безопасности, всё будет хорошо», – ты был личным поваром и следил за домом Ады Терер. Так?

Толстяк угрюмо кивнул. Его нашли в крошечном хостеле, удивительно, но на нем не было ни царапины, везучий сукин сын. В том же хостеле, оплаченном местной газетенкой, выловили доктора и еще одного парня из службы снабжения – у всех были легкие травмы, не требующие серьезной медицинской помощи. Охранника с раной на груди и работягу с ожогами и порезами оставили в больнице. Ненадолго, люди с серьезными удостоверениями забрали всех, молча и быстро. Журналисты попытались поднять шум, но их быстро заткнули. К счастью, выжившие почти ничего не успели рассказать. Теперь все они были под надежной охраной, изолированы друг от друга – хотя Вадим понимал, что прошло слишком много времени, и они могли бы договориться об общей версии, но таковы были правила – и говорили почти одно и то же.

Конечно, он не думал, что кучка работяг, подтирающих задницу «королевы», была хоть как-то причастна к случившемуся, но это дело было слишком уж сложным, поэтому они работали на пределе, в том числе и в вопросах «чистоты» данных. Малейшая разница в показаниях могла стать зацепкой. И он не хотел, чтобы крупицы истины были замутнены чужими впечатлениями или чужим авторитетом – он давно работал и знал, как люди могут искренне верить, что события происходили именно так, как говорит авторитетное для них лицо, особенно, если сами мало что помнят. Стоит лишь кому-то из этой группы высказать свои домыслы и умозаключения с уверенностью, как остальные тут же начнут придерживаться той же линии. Этого Вадим допустить не мог. Особенно с тем, кто жил бок о бок с Паучихой, кто был рядом с ней, когда ее долбаный остров начал превращаться в дьявольский фейерверк.

– Ты понимаешь, что произошло сегодня? Масштабы этого события? – Вадим прожигал взглядом опущенную голову крупного парня, чудом уцелевшего в немыслимой катастрофе. – Ты, мой друг, самый ценный свидетель. И ты можешь не выйти за эти стены до самой старости, если я и люди, стоящие за мной, сочтем информацию, сообщенную тобой, недостаточной или недостоверной.

Вадим не стал сообщать, что на данный момент повар был и единственным подозреваемым. Время этой карты еще не пришло.

– Я ничего не сделал, – проговорил повар, не отрывая взгляд от сцепленных на коленях рук. На них не было наручников. Пока. – Я чуть не умер там. А все остальные, много человек, больше сотни, – он наконец поднял глаза, они были красными, и, невероятно, но в них был гнев, – все они умерли. Ни за что. Просто потому, что были бедными и пытались кормить семьи, вкалывали как рабы на этом проклятом острове.

Слезы покатились по круглому лицу, но толстяк не опустил глаза, Вадима это крайне удивило, под слоем жира, оказывается, скрывался хребет. Пока это было даже забавно, Вадим прекрасно понимал, что сломает этого толстяка, если возникнет необходимость… или желание. И не таких ломали. Но пока этот спектакль его забавлял, пусть выпустит пар, может, в голове прояснится, Вадиму нужны были чистые данные, без примеси эмоций и впечатлений.

– А в конце она