Джеки Коллинз - Приговор Лаки

— Да, я знаю, — сказала Лин с важным видом. — Но это, наверное, было еще до того, как с ней произошла эта ужасная вещь.

— Какая ужасная вещь?

— О нет! — Лин зажала рот обеими руками. — Я поклялась никому об этом не рассказывать.

— Теперь уже поздно, начала — так договаривай, — спокойно сказала Лаки.

Лин явно смутилась.

— Это было в Нью-Йорке, — начала она. — Нас с Бриджит пригласили на вечеринку, и один подонок подбросил ей в бокал таблетку. Ну, знаешь, один из этих новых наркотиков, которые некоторые кавалеры подкидывают девушкам, чтобы они не сопротивлялись и… ничего не помнили. Это и произошло с Бриджит. Потом она говорила мне, что ее, похоже, изнасиловали, но она не была уверена на сто процентов.

В общем, Бриджит просила меня никому об этом не говорить, в особенности тебе. Она сказала, что ты и так слишком часто ее выручала.

— Когда все это случилось? — с тревогой спросила Лаки.

— Месяца два назад, — ответила Лин. — Разумеется, сначала Бригги была вне себя, но потом почему-то решила оставить все как есть. На ее месте я бы это дело так не оставила. Я бы отрезала этому подонку его причиндалы пилочкой для ногтей!

Услышав эти слова, Лаки не сдержала улыбки.

— Мне очень нравятся такие девушки, как ты, Лин. Ты похожа на меня, — сказала она, и Лин улыбнулась в ответ:

— Бриджит так и говорила. Она была уверена, что мы с тобой — родственные души.

Лицо Лаки снова сделалось серьезным.

— Так кто этот счастливый кандидат на срочное хирургическое вмешательство? — спросила она. — Ты его знаешь?

Лин пожала плечами:

— Какой-то итальянский пижон, с которым мы ужинали. По правде говоря, внешне он был довольно смазливеньким, и любая девчонка отдалась бы ему, как только бы он об этом попросил. Не понимаю, зачем ему понадобилось подмешивать Бриджит наркотик!..

Лаки нахмурилась сильнее.

— Бриджит всегда не везло с мужчинами, она не видела от них ничего, кроме неприятностей, — сказала она. — Думаю, она кое-что тебе рассказывала…

— Да, конечно… — Лин немного помолчала. — Это же настоящий кошмар, Лаки! Я-то думала, что уже все повидала, но от ее рассказов у меня просто мурашки побежали по коже…

— А что ты делаешь в Лос-Анджелесе? — неожиданно сменила тему Лаки.

— Я прилетела сюда на денек или два, чтобы встретиться с Чарли Долларом по поводу его нового фильма. Мне предложили в нем» небольшую роль, и я… решила согласиться, — неожиданно для себя закончила Лин, нисколько, впрочем, не смутившись. В глубине души она давно считала, что настоящая супермодель всегда заткнет за пояс любую актрису и что именно Чарли Доллар должен был упрашивать ее сыграть роль в его фильме, чтобы обеспечить ленте успех.

— Чарли — отличный парень, — кивнула Лаки. — Я думаю, вы поладите.

— Мы уже, — подмигнула Лин.

— Уже?..

— Я его уже поимела, — объяснила Лин. — И должна сказать, что Чарли — настоящая звезда не только на экране, но и в постели.

— Я советовала бы тебе не очень об этом распространяться, детка, — сухо сказала Лаки. — У Чарли очень серьезные отношения с Далией Саммерс.

— Очень трудно хранить в тайне такое, — призналась Лин. — Это было та-ак здорово, Лаки, ты просто не представляешь! К тому же моя мама просто обожает душку Чарли.

— А-а, к нам идет Венера Мария, — перебила девушку Лаки. — Вы знакомы?

— Нет. Впрочем, я когда-то была неплохо знакома с Купером. — О том, что она поимела и его, Лин благоразумно не стала упоминать. Ясное дело, Лаки это не понравится, хотя совесть Лин была чиста — она встречалась с Купером Тернером еще до того, как он женился на этой белокурой суперзвезде.

— Познакомься с Лин, Винни, — сказала Лаки. — Она — хорошая подруга моей Бриджит и тоже супермодель.

— Я отлично знаю, кто такая Лин Бонкерс. — Венера Мария повернулась к Лин. — Видела тебя на парижском шоу Шанели, милочка, — промолвила она величественно. — Ты утерла нос всем лягушатникам.

Ты их просто убила! Прими мои поздравления, дорогая!

— Спасибо, — промолвила Лин, скромно потупив глаза. Она и сама не ожидала, что похвала, исходящая от Венеры Марии, будет ей так приятна.

— А вот и Прайс Вашингтон, — добавила Венера Мария, когда Лаки, извинившись, отошла. — Он уже давно мечтает с тобой познакомиться. Почти с тех самых пор, как приехал сюда.

— Привет, Прайс, — поздоровалась Лин, бросая на Прайса быстрый взгляд из-под опущенных ресниц.

Прайс Вашингтон был неотразим: красивый, сдержанный и невероятно сексуальный. Устоять Лин была просто не в силах.

— Привет, — отозвался Прайс, откровенно разглядывая ее. То, что он видел, ему явно нравилось. — Я видел твое «Африканское сафари» в последнем номере «Вог». Там есть несколько шикарных фотографий.

— С каких это пор мужчины начали читать «Вог»? — притворно удивилась Лин.

— Одна из моих подружек оставила его у меня в спальне, — хладнокровно пояснил Прайс.

— Одна из… Сколько же их у тебя?

— Много. Разве ты еще не знаешь, что мужчины любят разнообразие?

— Ах вот от чего ты больше всего балдеешь! От разнообразия!

— Возможно.

— Так-так!.. — промолвила Венера Мария, обмахиваясь рукой, как веером. — Что-то здесь жарковато становится. Просто горячо. Пойду-ка поищу своего благоверного, пока его никто не соблазнил. Увидимся позже! — И она поспешила оставить Лин в обществе Прайса.

Каким-то образом — как, он и сам не понял, — Макс Стил оказался вовлечен в совершенно идиотский разговор с подружкой Прайса Вашингтона. Крисси была настолько глупа, что не понимала даже самых прозрачных намеков, и вырваться от нее оказалось совершенно невозможно. Макс внутренне кипел, но поделать ничего не мог, а говорить грубости он не мог себе позволить Их даже она могла понять и устроить скандал, погасить который было бы невероятно трудно по причине все той же непроходимой глупости Крисси.

— Понимаешь, — говорила Крисси, и ее огромные груди внушительно колыхались от возмущения, — после того как я снялась для «Плейбоя», я думала, что дальше все пойдет само собой. Мне говорили это все, буквально все! Ведь если снимаешься для разворота, это что-нибудь да значит, верно?

— Верно, — подтвердил Макс, пытаясь срочно придумать какой-нибудь предлог, чтобы избавиться от этой дуры. Известие о пожаре, землетрясении, полном разорении агентства или о скоропостижной кончине любимого дедушки он воспринял бы сейчас с облегчением и радостью, но — увы! — никто не спешил к нему с трагической телеграммой, да и никакого дедушки у него не было. Между тем Крисси продолжала негодовать:

— ..И вот мой агент заявляет мне, что я, видите ли, должна почаще показываться публике! Он сам выбирал для меня это платье, чтобы все меня замечали, а теперь из-за него Прайс меня бросит. Я же вижу, что он меня стыдится. Скажи, разве это необидно?!