Лариса Шкатула - Холодное блюдо мести

Ничего такого она не станет говорить. В самом деле, что ей, больше всех надо?

В последний день перед отъездом Димка рассказал о том, что подбросил жене своего врага наркотики и тут же сообщил об этом в милицию. К счастью, его затея сорвалась. Что Димка придумает в следующий раз? Сказал, ему надо осмотреться и решить, что к чему.

Когда он рассказывал о своих планах, Наташа просто слушала, не делая никаких выводов. Но вот он уехал, и она задумалась.

Чтобы подбросить наркотики, их надо иметь. Тут два варианта: либо у Димки где-то спрятана приличная заначка этой отравы, либо в далеком южном городе у него есть человек, которому он может довериться. Вряд ли он останавливается в гостинице. Нет, скорее всего он с кем-то живет, с какой-то женщиной он тоже строит планы на будущее. Тогда зачем ему нужна Наташа? Ага, он же говорил: для того, чтобы взять ее бывшего мужа за горло и сказать… Так, что же это происходит? К ней, Наташе, он давно ничего не чувствует, а решил просто воспользоваться ею! И ничуть не сомневался, что она станет ему в этом помогать, будет пакостить бывшему мужу.

Но она, кажется, отвлеклась… Итак, если заначки у него нет, значит, что же, он наркотик купил? Наверняка на это потребовались немалые деньги. Ведь чтобы человека арестовали за хранение наркотиков, надо их иметь в определенном количестве. Значит, или в самом деле Димка встретил кого-то из прежних подельников, или связи с торговцами дурью и не прерывал…

Только что ей-то делать? Сдать его в милицию со всеми потрохами? А если у них на него ничего нет? Если он соврал в одном, может соврать и в другом. Михайловский за ним по стране гоняется, как же! Что же, начальнику уголовного розыска больше делать нечего?

С этими тревожными мыслями Наташа заснула, и сон ей приснился неприятный. Высотный дом, в котором она почему-то жила, заливало наводнение. Она бежала вверх по лестнице, а следом за ней медленно, но неотвратимо поднималась вода. Проснулась она в тот момент, когда с трудом выбиралась из многоэтажного колодца на скользкую крышу. Спасибо будильнику.

На работе Наташа, как всегда, переодевшись в рабочий халатик, заглянула на кухню.

— Лилия Васильевна, — спросила она свою суперповариху, — как дела?

— Мак у нас кончается, Наталья Владимировна, — озабоченно сообщила та. — Как же нам без фирменных булочек с маком?

Наташа написала «купить мак» в записной книжке, с которой не расставалась.

— Будет вам мак. А как с повидлом?

— Повидла на месяц хватит. Теперь поварам раздолье. Не надо ничего придумывать этакого, чтобы в меню заменить одно блюдо другим. Что заказываем, то и привозят. Вот бывало прежде…

Их неспешный деловой разговор прервал громкий детский плач, даже рев.

— Простите, Лилия Васильевна. — Наташа должна была узнать, что произошло.

— Конечно, конечно, — согласилась повариха. — Кто лучше вас умеет таких ревунов утешить?!

Наташа спрятала свои записи в кармашек и поспешила на звук. Обычно дети с удовольствием ходили в ее садик. Воспитатели все делали для того, чтобы в «Вишенке» было весело и интересно.

Кто же это плачет? Разве кто новенький? Но в последнее время она вроде никого не принимала.

В маленьком зале, где воспитанники выступали на утренниках и костюмированных праздниках, горько плакала Света Шестерикова.

Наташа знала, что девочку воспитывает отец. Мать Светы год назад погибла — стала жертвой нападения бандита, и теперь отец воспитывает девочку один. Конечно, дома у нее была няня. Что-то, видимо, не сложилось — правильно, в «Вишенке» сегодня костюмированный бал в честь сбора урожая, а Света играет роль Подсолнушка. Воспитатели приготовили стилизованные короны и фартучки, девочке нужно было лишь прийти в желтом платьице. И видимо, кто-то из воспитателей об этом то ли не знал, то ли забыл предупредить отца или няню Светы.

Все ясно, Ирочка Сеначина девочку утешает, но та не хочет ее и слушать. Девочка самолюбивая, ей нравится быть первой — а кому не нравится? — у нее уже сейчас ярко выражен талант к публичным выступлениям. Света охотно декламирует и поет, нисколько не смущаясь количеством слушателей.

— Ирина Ивановна, — позвала Наташа воспитательницу.

Та подошла, и почти в тот же миг стихла Света, с надеждой уставясь на заведующую. Уже и детишки знают, что в самых трудных случаях Наталья Владимировна всегда уверенно говорит: «Сейчас мы что-нибудь придумаем!»

Она так и сказала:

— Ирина Ивановна, вы занимайтесь с другими детьми, а мы со Светочкой сейчас что-нибудь придумаем.

— Девочка еще не завтракала, — заметила воспитательница.

— Ну, насколько я знаю, по утрам ее дома кормят. А через час мы вернемся. — Она подошла к девочке: — Света, сейчас я схожу за своим пальто, а ты пока одевайся. Сможешь?

— Смогу, — с готовностью согласилась девочка. — Папа сказал, что человек должен уметь одеваться сам.

Конечно, человеку пришлось помочь, но это уже мелочи, и через пять минут Наташа везла юную Шестерикову в «Детский мир».

— Учти, у нас времени мало, — на всякий случай предупредила Наташа, зная, как загораются у девочек глаза при виде обилия ярких нарядов. Как ни крути, они маленькие женщины.

Но она ошиблась. Света решительно направилась к висящим на вешалке платьям и из них выбрала оранжевое в оборках. Наташа взглянула на ценник и мысленно ахнула: ничего себе цены на детскую одежду! Впрочем, ее возможности позволяли купить такое платье. Муж не поскупился, уходя из дома. Наташа за два с лишним года не израсходовала и половины оставленных им средств. Садик «Вишенка» пока что приносил не очень большой доход — Наташа старалась не особенно вздергивать плату за пребывание в нем детей. Но у нее был кондитерский ларек с выпечкой, уж он-то доход давал. Она почему-то считала важным объяснить себе необходимость такой траты денег, какой была покупка платья для Светы Шестериковой. Как будто кто-то стал бы требовать у нее отчета о ее тратах.

Между тем Света, с помощью продавщиц одетая в роскошное платье, подошла к зеркалу и, поводя плечами, покрутилась перед ним. Еще раз внимательно посмотрела на себя и громко произнесла:

— Королева!

Молоденькие продавщицы изо всех сил старались не расхохотаться.

— Действительно, оно тебе идет, — сдерживая улыбку, сказала Наташа. — Но ты не забыла, что нам нужно торопиться? Мы опоздаем на бал.

Света подошла к оставленному на прилавке пальто и сосредоточенно стала одеваться.

— А ты не боишься в таком платье замерзнуть? — спросила Наташа.

— У меня теплое пальто, — солидно ответила Света. — Кашемировое.