Оксана Сергеева - Стая (СИ)

— Конечно, представляю. Потому издержки желательно снизить. А для этого нужно пошатнуть финансовую стабильность компании.

— Как ты собираешься этого добиться?

— Веселов и так практически в долговой яме. Этот ликеро-водочный завод для него как святой источник. Но все не безгранично. Сырье они возят из Кабардино-Балкарии. Это ближе всего и дешевле. Представьте, если вдруг поставщики изменят условия, начнут подымать цену или что-нибудь еще в этом духе. Или сырье по дороге пропадет. Раз. Второй. И пошла волна… Дальше можно применить другие методы. Все люди имеют свои слабости, любого можно на чем-то поймать. А когда знаешь — это уже вопрос удобного времени. Главное, доли выкупить, а там уже работа юристов.

— Ты когда все это придумал? — с усмешкой спросил Монахов.

— Сегодня за завтраком.

— Шутишь со вкусом, — прозвучавшее в словах одобрение настроило на положительный исход разговора.

— Вообще не шучу, — в том же тоне ответил Денис, не спеша озвучивать главное.

— Все продумал? Контакты есть? На что-то определенное рассчитываешь? Люди, деньги… — Монахов пронаблюдал медленный кивок в ответ. — А от меня ты тогда чего хочешь?

— Не мешать, — коротко и лаконично.

— Ладно, — Сергей Владимирович положил раскрытую ладонь на стол. И чуть подавшись вперед как будто весь сгруппировался, — действуй, раз все у тебя расписано. После захвата распродашь активы и вернешь мою долю. Потом можешь хоть новый завод себе построить. Раз уж такое дело, Юра, ты помоги. Одна голова хорошо, а две лучше.

— Я не собираюсь ничего распродавать. Мне нужен именно этот завод. «Живым». Под него потом можно еще много чего подгрести, создать группу компаний. Но долю верну.

— Хочешь, чтобы тебя за ж*пу взяли на этом заводе? Юра, ты слышал? — не то чтобы Монах напрягся, но на лице его промелькнуло недовольство. Словно не оправдались его ожидания. Не удались расчеты.

— А то мы не знаем, как Шаур свою задницу бережет… Выкладывай дальше, — всегда спокойный и сдержанный Юра нетерпеливо вскочил. Денис давно его таким не видел.

— Вы же не думаете, Сергей Владимирович, что я буду действовать открыто и от своего имени. Все через подставных лиц. А потом, когда получу завод, я продам его сам себе. Опять же, через подставное юридическое лицо, которое затем растворится в воздухе. Я добросовестный приобретатель, с меня ничего нельзя взыскать. Перетрясу экономический отдел, посажу своего главного бухгалтера, назначу исполнительного директора. А остальным плевать, кто им деньги платит. Какая им разница, на кого работать. Вот, собственно, и все…

Собственно, и все… Тут Денис, позволив себе расслабиться, немного отек в кресле. До этого и сам не осознавал, в каком сидел напряжении, контролируя каждое свое слово и каждый свой жест, потому что не был еще с Монаховым в тех отношениях, когда подобные вопросы решаются просто: да или нет.

Да и «нет» бы Шаурина не устроило.

Честно говоря, в том, что Монах согласится на его план, Денис не сомневался. Знал того достаточно: не упустит он своей выгоды, даже если на лице рисует сомнение. Такие, как Монахов, малым не довольствуются — прибирают к рукам все, что можно.

Что нельзя — нередко тоже прибирают.

Но действовать все равно нужно было аккуратно, поэтому не выложил все начистоту, а ограничился несколькими точными фразами, поделился основными идеями. То, что теперь придется работать с Юрой в одной связке, Шаурина абсолютно устраивало. Другого варианта и быть не могло, раз затрагивались монаховские интересы. Действительно, одна голова хорошо, а две лучше. А уж у Юры голова очень хорошо соображала — не мозг, а калькулятор. Только хватки ему не хватало, самостоятельности. Проще он, чем старший брат. Рядом с ним Денис вообще не напрягался, да и Юра к нему относился очень хорошо.

Как и сказал Монахову, начинать свое мероприятие Шаурин собирался с поставщиков. Нужно было расшатать не только финансовую стабильность компании, но и нервы Веселова. Под Аркашу начал копать тогда, когда по его приказу Маркелова с парнями расстреляли, а заодно и Женьку Боголюбова. До сих пор тяжело было вспоминать. До сих пор грудь стискивало, и в горле ком вставал. Так что, если нельзя Веселова просто убрать, то сделать его жизнь невыносимой, превратив в кромешный ад, можно. С некоторыми усилиями, но можно. Даже до самоубийства его довести — и то можно.

Неопределенный звук разрезал застывший воздух: не то фыркнул, не то шумно выдохнул Сергей Владимирович. Как будто до этого все еще сомневался, а тут решительно отбросил тревожную неуверенность.

— Вот ты, Шаур, воду мутишь… — Монах посмотрел на тлеющую сигарету и поднес ее к губам, словно только сейчас вспомнил, что нужно затянуться. А пока Денис объяснялся, просто держал ту в руке, — видно, так сконцентрировался на разговоре, забыл, что курит.

— Надо же мне чем-то заниматься. Спорткомплекс вы Вуичу отдали, — Шаурин пружинисто поднялся с места. Стало быть, окончен разговор. — Я еще нужен?

Сергей Владимирович задумчиво покачал головой. Потом взглянул коротко на брата и вновь обратился к Денису:

— А если Веселов не согласится, что будешь делать? Если что-то пойдет не так, не по твоему плану?

— Обязательно что-то пойдет не так, — ответил, задержавшись у двери. — Я на это рассчитываю. Потому что с людьми придется работать. Что с Веселовым? Пулю в лоб и в кислоту — пропал без вести.

— Слава богу, есть кому стрелять, да?

— Всегда есть.

Не понимал Монахов, шутит сейчас Шаур или всерьез говорит, оттого ледяная дрожь пробежала по позвоночнику. Невольно пробежала, удивив даже.

— Эх, — усмехнулся мужчина, силой воли сбрасывая неприятное ощущение, — молодой ты, да наглый.

— Есть немного, — без тени усмешки ответил Денис, обратив неторопливый взгляд на часы. — Тогда ушел.

— Давай… — проговорил Монахов и побарабанил по столу кончиками пальцев, глядя на захлопнувшуюся дверь.

Выйдя на улицу, Денис остановился у машины. Августовский вечер дохнул теплом и каким-то насыщенным запахом. Запахом усталого города, готового потерять свой цвет и облачиться в хмурую холодную осень.

Позвонил Юле. Пока обменивались приветствиями, прикурил сигарету. Вдохнул приятную горечь.

— Что делаешь?

— Торт ем. Шоколадный.

— Тоже хочу.

— Шоколадный тортик? Приезжай на чай.

— Нет, тебя хочу. Можно без тортика. И даже без чая.