Анна Малышева - Кто придет меня убить?

– Это не важно, зачем такие церемонии. Мне кажется, мы с вами достаточно знаем друг о друге. Вы немка?

– Что? – Анна удивленно посмотрела на нее. – Почему вас это интересует?

– Может быть, я вам объясню, – пообещала Лиза. – Вы немка, верно?

– Да. У меня русская мать, но отец немец. Ну и меня записали немкой.

– Олег говорил, что ваши родители уже в Германии?

– Отец уехал вместе со всеми родственниками, – ответила Анна. – А мама умерла несколько лет назад.

У меня уже никого здесь не осталось.

– А вы почему до сих пор не уехали? – неожиданно спросила Лиза.

– Я? Но я ведь русская…

– И я тоже.

Лиза помолчала, потом тряхнула головой, потянулась за чайником, налила кофе в две большие кружки.

Подала одну гостье.

– Глупые вопросы я вам задаю, да? – спросила она несколько виновато. – Больше не буду. Это ваше личное дело, почему вы остаетесь здесь.

– Здесь моя родина, моя работа, могила мамы, здесь родилась моя дочь, а Алиса считает себя русской, – объяснила Анна уже без раздражения. – И я не собираюсь никуда уезжать.

– А он?

– Кто? – Анна вдруг сжалась, лицо замкнулось.

Лиза сразу поняла, что тронула больное место. Помолчав, та ответила:

– Вы спрашиваете об Олеге?

– Да.

– Он несколько раз говорил мне, что хотел бы уехать, – холодно сказала Анна.

– Несколько раз?

– Да что там, каждый день. А почему вы спрашиваете меня об этом?

– Не хочу говорить, – ответила Лиза. – Давайте забудем.

– Нет, давайте поговорим! – настойчиво повторила та. – Меня интересует, почему вы задаете такие вопросы? Вы что-то знаете?

– О вас с Олегом? Как я могу что-то знать, если уже несколько месяцев мы даже по телефону не говорили. Я просто знала, что у него тяжелые материальные обстоятельства, что вы – немка… Предположила, что он захочет уехать с вами. Но это только мои догадки. Потому я и спросила.

Анна отпила из кружки и, глядя куда-то вдаль, сказала:

– Глупо рассказывать об этом именно вам, Лиза.

Но мне почему-то кажется, что вы… Не знаю! – Она нервно усмехнулась. – Я никому не говорила об этом, никому. И уж никак не думала, что скажу вам. Да, он настаивает на отъезде, требует, чтобы мы готовили выездные документы. Были очень тяжелые разговоры на этот счет. Я не хочу ехать.

– А он вам угрожает, что если вы не согласитесь… – начала было Лиза, но та оборвала ее:

– Он мне не угрожает! Он просто требует.

– Ну да. Требует, как умеет только он, – пробормотала Лиза. – От меня он требовал, чтобы я сидела дома, чтобы не пыталась чем-то заниматься. От вас требует, чтобы вы уехали с ним. Мой вам совет – оставьте его, пока не поздно! – Она заговорила горячо, перед глазами снова возникла вчерашняя сцена в кабинете – Олег, склонившийся над мешком. – Уйдите от него!

– Мне не нужен такой совет.

– Да… Несколько лет назад и мне такой совет был не нужен. Но сейчас я понимаю, что он был мне необходим. Он растопчет вас, у вас не будет своей жизни, он вас уничтожит! Посмотрите на меня! Я была веселая, я была счастлива, что он меня так любит! Он вам говорил, что никогда не любил меня?

Женщина промолчала, а Лиза горько усмехнулась:

– Он вам врал!

– Скажите, Лиза, вы все еще хотите быть с ним? – спросила она, глядя в сторону.

– А, вы думаете, что я нарочно вас пугаю! Нет, я его просто ненавижу теперь… Нет, не ненавижу. Я не хочу жить его жизнью, это поганая жизнь, я знаю!

Слушайте… Он, конечно, не рассказывал вам ни о чем… Или врал. Я скажу за него. Когда мы с ним только что познакомились, я пришла к нему в гости.

Кроме меня, там была развеселая компания его друзей. Они сильно выпили, очень сильно. Были на машине. И он, чтобы остаться со мной наедине, услал их на Воробьевы горы. Он сказал, что мы поедем следом. Но мы никуда не поехали. А утром ему позвонили и сообщили, что эти ребята со своими девушками разбились. Погибли все, кроме одной девушки, но она попала в реанимацию и выжила ли… Не знаю.

Они ему мешали, и он их убрал. Он знал, что подвергает их опасности, что они почти не соображают, что делают, и все же выгнал их. Он вам ничего не рассказывал? Я так и думала.

– Они сами должны были понять, что нельзя садиться за руль, – ответила Анна, пожав плечами. – А вы обвиняете Олега?

– Да.

– Конечно, вам ничего не остается, как обвинять его во всех грехах.

– А вы злая, – тихо проговорила Лиза.

– Нет, но надо быть справедливым.

– Вот именно. Его нельзя оправдать.

– Он не виноват!

– Ладно. – Лиза раздраженно фыркнула. – Я могу вам только заметить, что вам-то ничего не остается, кроме как защищать его изо всех сил!

– Нечем крыть… – Анна развела руками. – Давайте не будем оскорблять друг друга.

– Давайте. И изображать взаимную любовь тоже не будем. Ладно? Это просто комедия какая-то! – Лиза налила себе еще кофе и, не поворачиваясь, стоя у плиты, спросила:

– Так, значит, он пропал. А он вам не говорил, что собирается делать в этот день?

– Говорил, что есть срочные дела, но какие – не объяснил.

– А вы не уточняли. Ясно. И его приятели ничего о нем не знают?

– Все удивляются, куда он пропал.

– Они могут врать. – Лиза присела за стол, напротив Анны. – Ну, Бог с ними. И он вам не звонил?

– Иначе бы я не пришла к вам.

– А меня как вы нашли?

– В его книжке был ваш номер телефона, ваше имя напротив – Лиза. Я позвонила по этому номеру. Я знала, кому звоню, но что мне оставалось делать? Ответила какая-то женщина.

– А, моя мама, – кивнула Лиза. – Что вы ей сказали?

– Я не представлялась как вторая жена Олега, – грустно улыбнулась гостья. – Иначе бы со мной не стали говорить, мне кажется – Да, надо знать мою маму… Она была возмущена этой историей куда больше, чем я.

– Я только попросила вас к телефону Сказала, что подруга. Она помолчала, потом сообщила, что вы здесь больше не живете. Я очень просила дать ваши координаты… Стыдно сказать, я думала, он у вас… Прошло всего несколько месяцев, а как раз накануне был такой тяжелый разговор… О Германии. Мы почти поругались, и он ушел в кабинет, не вышел даже поесть. Я думала, он обиделся, решил отомстить… Уйти к вам.

Ваша мать дала мне адрес этой квартиры и телефон.

– Это вы звонили мне вчера вечером? – припомнила Лиза. – Довольно поздно?

– Я не стала вам звонить. Тем более вчера вечером.

Я думала, что он еще придет. Сегодня утром потеряла всякую надежду. Наверное, я веду себя ужасно глупо Ничего не могу с собой поделать. Отправила ребенка в школу, сама пошла к вам. Звонить не захотела. Не смогла бы говорить по телефону. Вот и все И вдруг она заплакала – как-то сразу, без паузы, как только кончила говорить. Склонила остриженную русую голову, закрыла глаза ладонью и затряслась.