Виктория Холт - Таинственная любовница

Мне всегда не хотелось уходить от них и возвращаться в Кеверол-Корт, к моим обременительным обязанностям, и я утешалась тем, что издевательски копировала леди Бодриан. Я вышагивала по гостиной в коттедже, размахивая воображаемым лорнетом.

— А сэр Ральф? — спрашивали тетушки робко. — Ты его часто видишь?

— Очень редко. Я же не член семьи, как вы понимаете.

— Какой позор, — горячо воскликнула Доркас, но Элисон подала ей знак замолчать.

— Когда ты училась, все было иначе, — пожаловалась Доркас.

— Да, мне никогда в голову не приходило, что я не одного с ними круга. Но тогда я не была у них в услужении. Удивительно, как мало я знала леди Бодриан… к счастью.

— Все может измениться, — рискнула предположить Элисон.

По натуре я была оптимисткой, так что и даже в тот ужасный период предавалась мечтаниям. Обед. Одна из гостий, леди, не смогла прийти. Они не могут сесть за стол в количестве тринадцати человек. «Ну ладно, есть же компаньонка. Она весьма презентабельна. В конце концов, ее здесь обучали». И вот я спускаюсь вниз в платье, которое Теодосия спешно нашла для меня. Она в нем выглядела ужасно, но мне оно подходит великолепно. И вот я в столовой. «Рядом с человеком, которого ты знаешь», — шепчет Теодосия. «О, — восклицает Тибальт, — как я рад видеть вас!» И мы с ним говорим, и все видят, как он поглощен беседой со своей соседкой за столом, и даже после обеда он ни на шаг не отходит от нее. «Как я рад, — говорит он, — что леди А… Б… В… — какая разница, как ее зовут? — Как я рад, что она не смогла прийти сегодня!»

Мечты, мечты! Но что еще мне осталось в тот ужасный период моей жизни?

Я читала до тех пор, пока не охрипла.

— Вы сегодня что-то не в голосе, мисс Осмонд. О Господи! Как это неприятно! Одна из основных причин, по которым мне нужна была компаньонка — чтобы мне читали вслух.

Она сидела, вышивая свои узоры. Иголка мелькала туда-сюда, оставляя след голубой, красной или фиолетовой шерстяной нити. Я была совершенно уверена, что она не слушает моего чтения. Если бы только я могла читать вслух одну из тех книг, которые брала в Гиза-Хаус! Иногда у меня появлялась озорная мысль заменить книгу и посмотреть, заметит ли она это. Иногда она откладывала в сторону вышивание и закрывала глаза. Я продолжала читать, не зная, спит ли хозяйка. Несколько раз я замолкала, чтобы проверить это. Но как-то она обнаружила, что я не читаю, когда внезапно проснулась. Она спросила, почему я не читаю. Я робко отвечала: «Я подумала, что вы уснули, леди Бодриан. Я боялась, что побеспокою вас». «Чепуха, — отвечала она. — Продолжайте, будьте любезны. Я сама скажу, когда мы закончим». В тот день она заставила меня читать до тех пор, пока не устали глаза и не охрип голос. Я уже начала подумывать о том, что готова бежать куда глаза глядят. Но возвращалась к мысли о том, что если я уеду, то никогда больше не увижу Тибальта.

Апельсин и Лимон стали для меня настоящим благословением, потому что их необходимо было ежедневно выгуливать, и это давало мне возможность ускользнуть из дома и тогда заглянуть в Гиза-Хаус, чтобы поболтать с Табитой.

Однажды, когда я пришла к ней, то сразу поняла, что случилось что-то особенное. Табита провела меня в гостиную и сказала, что сэр Эдвард планирует поездку в Египет. Это будет одна из самых смелых, грандиозных экспедиций. Она надеялась присоединиться к ее участникам. «Теперь, когда Сабина вышла замуж, — сказала она, — мне здесь незачем оставаться».

— Вам придется выполнять там какую-нибудь работу? — спросила я.

— Нет, официально — нет, конечно. Но я могу быть полезна. Вести хозяйство, если необходимо, — я многое умею. Могу быть на подсобных работах — как всякий непрофессионал.

— Как я вам завидую! — с жаром воскликнула я.

Она одарила меня своей нежной улыбкой.

— Леди Бодриан тяжела в общении, смею предположить.

Я вздохнула.

Потом она снова заговорила о путешествии.

— А Тибальт поедет с отцом? — спросила я.

— Безусловно. Это одна из его главных задач. Археологи только об этом и говорят. Вы же знаете, что сэр Эдвард — один из величайших мировых авторитетов в этой области.

— И Тибальт пошел по его стопам, — кивнула я.

Она проницательно посмотрела на меня, и я поняла, что, возможно, выдала свои чувства.

— Он — точная копия отца, — сказала она. — У таких людей только одна страсть в жизни… их работа. И те, кто находятся с ними рядом, должны всегда об этом помнить.

Я не могла не говорить о Тибальте.

— Но сэр Эдвард кажется мне совершенно отрешенным. Он почти не замечает людей вокруг себя.

— Он иногда спускается с небес на землю… или, точнее, поднимается из-под земли на грешную землю. Но таких людей невозможно узнать за короткий срок. Для этого требуется вся жизнь.

— Да, — согласилась я. — Думаю, это и делает их такими привлекательными.

Она снова мягко улыбнулась.

— Иногда, — продолжала она, — Мне приходит в голову, что таким людям нужно вести жизнь отшельников или монахов. Работа вполне заменяет им семью.

— А вы знали леди Трэверс?

— Только на закате ее жизни.

— И вы полагаете, что сэр Эдвард счастливее сейчас, когда он вдовец, чем когда был в браке?

— Разве я такое сказала? Я приехала к ним, как привилегированная экономка. Мы были знакомы много лет, и когда возникла необходимость… я заняла это место так же, как вы заняли свое.

— А после того леди Трэверс умерла?

— Да.

Мне хотелось знать, какой была мать Тибальта. Элисон и Доркас часто говорили, что мне не хватает такта. Поэтому я выпалила:

— Это был несчастный брак, да?

Табита удивленно уставилась на меня.

— Ну… у них было мало общего, к тому же, как я уже говорила, сэр Эдвард едва ли был идеальным мужем.

Мне показалось, что она хочет меня предостеречь.

— Вы помните Эвана Коллума? — спросила она.

— Конечно.

— Он скоро приедет. Я слышала, что и Адриан тоже. Им интересно узнать как можно больше об экспедиции сэра Эдварда.

Я поговорила с ней еще немного, хотя и знала, что пора возвращаться. Мне хотелось узнать как можно больше. Табита была довольно оживленной.

— Было бы замечательно, если бы вы смогли прийти, — сказала она. — Я уверена, вы предпочли бы прийти сюда, вместо того, чтобы прислуживать этой не очень приятной особе.

— О, если бы я только могла!

— Ну ничего. Может, как-нибудь в другой раз…

Я вернулась в Кеверол-Корт как в тумане. И снова принялась мечтать. Это было моим единственным утешением. Я представила, что Табита внезапно заболела и не может поехать. «Кто-то должен занять ее место, — говорит сэр Эдвард. — Но кто?» — «Я знаю! — восклицает Тибальт. — Как насчет мисс Осмонд? Она всегда интересовалась археологией».