Энн Стюарт - Полуночная роза

Ее руки не дрожали, когда она ставила тяжелый поднос на изысканный, с гнутыми ножками столик Элин, на котором та обычно держала свое вышивание. Элин была никудышной рукодельницей, но страшилища, вышедшие из ее неловких рук, в изобилии украшали гостиную.

Жизлен постаралась сосредоточиться на одной особенно безобразной подушечке, на которой по замыслу должна была получиться цапля, и, старательно наливая в чашку травяной чай, подумала, что животное напоминает ей отощавшего осла.

Она уже попятилась к двери, когда почувствовала на себе пристальный взгляд Блэкторна.

— Не торопитесь, мадемуазель. Ведь вам наверняка будет приятно посмотреть, как я наслаждаюсь этой восхитительной трапезой.

— Я… у меня еще много работы… — она почувствовала, что выдержка, на которую она всецело полагалась, у нее отнюдь не железная. Сделав усилие, она снова взяла себя в руки. — У меня свои обязанности, сэр, — сказала она на этот раз тверже.

— Время позднее, и я полагаю, все уже поели. Кроме того, насколько я понимаю, в первую очередь вы обязаны прислуживать хозяевам, разве не так? Сядьте.

Она вспыхнула, так как тон, которым он говорил с ней, был оскорбительным. Она не могла заставить себя сесть. Дверь за ее спиной открылась, и здоровенная ручища Трактирщика, схватив ее за плечо, с силой швырнула в кресло, а потом сунула Блэкторну лохматый черный комок.

Прошла, наверное, минута, пока Жизлен поняла, почему этот комок тихо повизгивает, и в полной мере осознала весь ужас случившегося…

— Прелесть, что за песик, — сказал Николас, поднося щенка к своему лицу, и на мгновение его черты смягчились, а голос потеплел. Жизлен вспомнила мальчика двадцати с небольшим лет, мальчика, у которого тогда еще не окончательно очерствела душа.

— Трактирщик сказал мне, что у вас в кухне живет щенок. Отец никогда не разрешал мне завести собаку. «Мерзкие создания, — говорил он, — от них одна грязь». А я всегда любил животных. Как зовут вашего приятеля?

— Пожалуйста, — взмолилась она, которая никогда не просила и не унижалась; она, чью гордость нельзя было сломить.

— Как его зовут? — с ледяным спокойствием повторил Блэкторн.

— Уголек.

Он погладил своими длинными пальцами шелковистую шерстку Уголька.

— То, что дает тепло, да? — твоя хозяйка души в тебе не чает, так ведь, дружище?

Теперь Жизлен словно онемела. Она услышала, как закрылась дверь, и поняла, что Трактирщик снова их оставил. Она наблюдала, пытаясь снова уйти в себя, скрыться под оболочкой, которая ее всегда от всего защищала.

Блэкторн тем временем продолжал ворковать над ее любимым существом.

— Кое-кто не любит, когда животных кормят со стола. Но ведь это же не настоящий стол, да, Уголек? Мы не такие церемонные, у нас с тобой все запросто, я уверен, что такой веселый паренек, как ты, с удовольствием попробует вкусной еды, которую приготовила твоя хозяйка. Как насчет яичного крема? Что-то Мамзель помалкивает, только вот почему-то побледнела. Думаешь, она ревнует?

Жизлен собрала последние силы:

— Мне бы не хотелось, чтобы вы его кормили. Он и так слишком толстый.

Темно-синие холодные глаза Блэкторна ехидно блеснули, а рот скривился в усмешке.

— Но разве я не достаточно ясно дал вам понять, что ваши соображения мне совершенно не интересны? — отломив краешек лепешки, он поднес его к крохотному носу Уголька, который схватил кусок, виляя хвостом от удовольствия. Жизлен захотелось кричать. — Вкусно, правда? — не унимался Блэкторн. — Теперь и я немного попробую, — и он отправил следующий кусок себе в рот. — Возможно, я делаю глупость, — то, что не вредит собачке, может навредить мне. А как ты насчет кусочка яблочного пирожного? Вкусно? Твоя хозяйка великолепная мастерица.

Жизлен хотелось кричать, но слова застревали в горле. Неужели, чтобы отомстить, она должна принести еще одну жертву? Она потеряла в жизни слишком много, так неужели ей предстоит лишиться и этого существа, которое ей предано, зависит от нее, и любит, не требуя ничего взамен.

Кто же он — этот красивый, улыбающийся злодей, который сидит здесь как ни в чем не бывало, и хочет отравить беззащитного доверчивого щенка, который не сделал ему ничего дурного?

Неожиданно Жизлен подумала, что Блэкторн наверняка не станет поить собаку чаем или бренди. Значит, Угольку в отличие от нее серьезная опасность не грозит. Ее-то Трактирщик не отпустит ни при каких обстоятельствах, тем более что Блэкторн, судя по всему, о чем-то догадывается.

Тем временем Уголек отведал всего, что имелось на серебряном подносе. Всего, кроме чая и бренди. Блэкторн в упор посмотрел на Жизлен.

— Кажется, ему все понравилось, — проговорил он, опуская щенка на пол.

Уголек кинулся к Жизлен, и, выказывая явное удовольствие, встал перед ней на задние лапы. Она уже наклонилась, чтобы взять его на руки и прижать к себе, но не успела поймать, и он бросился назад к человеку, который хорошо его накормил и приласкал, в надежде получить что-нибудь еще.

— Славная собака, — сказал Блэкторн, — ты хочешь попить. Боюсь, ты не большой любитель чая, — продолжал он, — наливая душистую жидкость в блюдце, — но я добавлю побольше молочка, так тебе, наверное, больше понравится, ты ведь…

К Жизлен неожиданно вернулись силы, она уже снова могла двигаться. Подскочив к столу, она, схватив чайник из лиможского фарфора, бросила его на пол, а следом и блюдце с чаем.

— Ну и ну, — испуганно произнес Блэкторн, изумленно глядя на нее.

— Он не переносит молока, — сказала Жизлен, не двигаясь с места. Горячий чай, попав на руку, обжег кожу, но она даже не шелохнулась.

— Нехорошо. Посуда разбилась. Боюсь, хозяйка может вычесть из жалованья. Вам еще повезло, что вы служите у Элин, у нее просто на редкость мягкий характер. Он взглянул на лужу.

— Весь чай на полу.

Жизлен на этот раз успела нагнуться и схватить Уголька, пока тот не добрался до мокрого пятна на толстом абюссонском ковре, и прижала его к себе до того крепко, что тот возмущенно взвизгнул.

— Придется вам обойтись одним бренди, — сказала она, и повернулась, чтобы уйти.

Трактирщик, стоя в двери, загораживал ей проход. Омерзительно улыбаясь, он протянул руку, и забрал у нее щенка.

У Жизлен не было выхода. Она отдала Уголька. Трактирщик захлопнул дверь прямо перед ее носом.

Она повернулась и посмотрела на Блэкторна. Даже увидев перед собой бутылку бренди и наполовину наполненный стакан, она не потеряла самообладания.

— Вы бледны, мадемуазель, — произнес Блэкторн, вставая и приближаясь к ней. Он ступал осторожно, стараясь не наступать на осколки, и крепко зажав в руке стакан. Мне кажется, вы нуждаетесь в бренди больше, чем я.