По лезвию судьбы (СИ) - Ларгуз Ольга

Ника… Вероника Демидова. Рыжеволосая ведьма. Сердце екнуло сразу, но я отмел тревожные сигналы, проигнорировал нарастающий в груди трепет. Случайность, пройдет. Не проходило. Не отпускало.

Эта женщина разбудила во мне странное чувство, древний неконтролируемый инстинкт собственника. Хотелось присвоить ее себе, утащить в темную пещеру и завалить вход камнями, чтобы никто и никогда не смог претендовать на мою прелесть.

Хрупкая и уязвимая, она казалась сильной и целеустремленной, вот только глаза… Иногда они сверкали болью, которая пряталась очень глубоко. Ника напоминала птицу с перебитым крылом, но не хотела принимать помощь и поддержку. На каждый мой шаг реагировала чутко, настороженно, во всем искала скрытый подтекст, поэтому приходилось двигаться медленно, очень медленно.

Вероника. Ника. Крылатая богиня. Райская птица — это она. Знаю. Чувствую. Та, кого напророчила гадалка, я уверен. Нежная, чуткая, внимательная и очень талантливая девочка. Я вижу это по ее общению с коллегами. Сколько времени Ника уделяет своей подруге Маше, у которой муж то и дело срывается в Бельдяжки, уму непостижимо! Я бы не вывез выслушивать бесконечные девичьи страдания, поэтому решил вмешаться. Нечего пернатой о чужих бедах думать, лучше пусть творчеством занимается. А свою работу она любит, я это знаю. Вижу, как загораются ее глаза, на щеках выступает румянец.

Ника не в курсе, но моя квартира оформлена по дизайну «штормовое море», который был в ее портфолио. Сочетание серого, синего, холодного белого и серебряного цветов. Я оплатил его, но сказал, что это — подарок для хорошего знакомого. Не хотел смущать девушку…

— … и обязательно должны быть элементы из натурального дерева. Столешницы, стулья, изголовье кровати. Это останки разбитых кораблей, которыми играет Посейдон, — рассказывала пернатая, убирая за ухо непокорную рыжую прядь. Ее привычка закалывать простым карандашом скрученные в пучок волосы взрывают мозг. Одно движение, и они волной рассыпаются по плечам, закрывают лопатки.

Черт! Меня ведет от этой женщины, я дурею от ее запаха, голоса! Чувствую себя влюбленным подростком! Как цепной пес, охраняю и проверяю всех, с кем будет работать моя птица. За время адвокатской практики я оброс нужными связями, поэтому отсеиваю сомнительных заказчиков на подходе. Предлагаю Нике сложные проекты, и она соглашается, поднимаясь все выше. Я помогу ей, буду рядом. Райская птица поймает воздушный поток и сможет расправить крылья.

Мне повезло: за короткое время подобралась команда настоящих профессионалов и уже через три месяца с момента начала работы фирма вышла в прибыль.

— Ладно, Марс. Справился, — констатировал факт Валентин Шевелев, мой давний знакомый. Он и был инициатором пари. — Признаю свое поражение. Продай мне дизайнеров и возвращайся к адвокатской практике, тебя уже заждались важные клиенты. Хватит зарабатывать копейки, когда можно грести бабло лопатой.

Я отказался, но это предложение поступало регулярно, а сегодня такая подстава с проектом Баринова. И как Шевелев смотрел на Нику… это был взгляд, наполненный желанием, похотью. Взгляд мужчины на женщину. Черт, как я сразу не заметил?! Пару раз Валька заходил в мой офис и видел всех, кто работает в «ИнтерФант». Я не хотел продавать фирму, поэтому «друг» выбрал иной путь: дискредитировать моего сотрудника. Только благодаря вниманию Вероники нам удалось избежать проблем. Друг… с тобой придется разбираться отдельно. А еще Тор… С чего вдруг его сегодня понесло? Если они виделись девять лет назад, то почему Олега так размотало появление Ники в «АсТор»? Как много вопросов, на которые у меня пока нет ответов. Есть над чем поработать.

Сегодня она назвала меня по имени. Марс, держи отъезжающую крышу руками, чтобы не спугнуть райскую птичку! Всему свое время.

=11=

Хозяин дал Доби носок! Доби свободен! Я не планировала бездарно прожигать свободное время, поэтому нырнула в любимую «Тииду», запустила двигатель и поехала домой. Нужно переодеться. На смену фисташковому платью пришли джинсы и батистовая рубашка, на ноги — удобные старые кроссовки.

Стоит ли удивляться, что я, дочь кадрового офицера, люблю оружие? Могу с закрытыми глазами разобрать и собрать автомат Калашникова, называя каждую деталь? Мое увлечение — стендовая стрельба.

Ровно в шесть я была на стрельбище на северной окраине Москвы. Погода благоприятствовала: солнце катилось к закату, заливая мягким светом поле и березовый лес вдалеке. Ветер стих, птички поют. Лепота!

Ружье Бенелли — подарок отца на день рождения — приятно оттягивало руку. Оно хранилось в сейфе стрелкового клуба «Снайпер».

— Такая красивая девушка не должна заниматься мужским видом спорта.

Эту фразу администратор «Снайпера» говорит всякий раз, как я приезжала отдохнуть и переключиться, и каждый раз я отвечала одно и то же.

— В нашем суровом мире царит равноправие.

Хорошо! На точке стрельбы я словно в параллельной вселенной. Все события этого дня остались за спиной. Сейчас я одна, и моя задача проста… Загоняю патроны в ствол, закрываю ружье до щелчка, принимаю нужную стойку. Вдох — выдох.

— Дай!

Слева взлетает рыжая тарелка и резко набирает высоту. Приклад к плечу, расчет на опережение, выстрел. Оранжевые колючие осколки разлетаются в разные стороны. Хорошо! Адреналин вбрасывается в кровь, смешивается с эндорфинами, образуя бодрящий коктейль. По телу разливается приятное тепло, энергия начинает бурлить, жизнь снова прекрасна!

— Дай!

Через несколько секунд вторая тарелка летит прямо на меня. Привычная цепочка действий, звонкий выстрел. Точно! Перезаряжаю ружье, довольно пританцовывая на месте. Настроение — огонь!

— Дуплет, — сообщает оператор, а я киваю в ответ. Принято.

— Дай!

Две мишени взлетают в воздух практически одновременно. Выстрел! Первая — вдребезги. Второй выстрел! Вот черт! Я едва царапаю цель, которая стремительно приближается к земле, но внезапно рассыпается в пыль. Вот сейчас не поняла… Оборачиваюсь. Ну почему в огромной Москве я постоянно сталкиваюсь с одними и теми же людьми?

— Промазала, рыжая, — ехидно ухмыляется Андрей Серковский. — Пришлось доделать работу за тебя. Теперь все правильно, согласна?

Красивый, расслабленный, довольный. В руках — Беретта с затейливым вензелем на прикладе. Индивидуальный заказ, цена — космос. Пфф, ну кто бы сомневался, что у сына Императора все самое лучшее!

— Я не промазала, а погладила, — фыркнула я, гася неловкость, — так что все идет по плану.

— Хотел бы я знать, кого ты представляешь на месте мишени?

— А с чего вы решили, что я кого — то представляю? — кивнула оператору и встала в стойку. — Дай!

— Ты просто не видела себя со стороны, птичка, — Андрей встал слишком близко, я почувствовала его спиной, и это отвлекает, но… — выстрел! — и вновь оранжевые осколки посыпались на стриженное поле. — Молодец. Хорошо работаешь, умеешь концентрироваться. Кто учил?

Сейчас я не слышу в мужском голосе сарказма или иронии, только констатация факта. И да… это приятно. Почувствуй себя кошкой, которую небрежно почесали за ушком!

— Отец.

— А кто у нас папа?

Так и хотелось съязвить про кузнеца, но я сдержалась: — Военный.

— А подробнее? — лениво приподнимает бровь царевич, в глазах цвета ртути проскальзывает неприкрытое любопытство. Что пристал, как репей к собачьему хвосту?

— Спецназ, — одно слово ему, второе — оператору. — Дай!

— Повезло тебе с папенькой, Ника.

Смешно. Папенька… никогда не называла так своего отца. Уменьшительно-ласкательный суффикс для Сергея Демидова просто неприемлем. Мой папа — гигант, настоящий мужчина, а не этот ваш «енька»!

— Повезло, да…

Короткая пикировка то и дело прерывалась хлесткими выстрелами и командами оператору стенда.

— Ника…

— Черт, ну мешаешь ведь! — вспыхнула я, перезаряжая ружье. — Весь кайф ломаешь, а я и так редко сюда выбираюсь! Тебе заняться нечем?

— Теперь есть чем! — Андрей встает рядом со мной, дозаряжает ружье и бросает за плечо. — Давай дуплеты, — а потом снисходит и до меня. — Ты стреляешь первая, я беру оставшуюся мишень, потом меняемся.