Юлия Шилова - Нежное чудовище, или Я поставлю твою волю на колени

Ознакомительный фрагмент

Через пять минут я вышла из туалета. Вдруг кто-то больно схватил меня за руку и потащил в тамбур. Я попыталась закричать, но мой рот закрыла потная мужская ладонь. Как и следовало ожидать, это был мой новый знакомый. Он прижал меня к стене и достал из кармана что-то острое и блестящее. До меня дошло, что это пика. Острая, блестящая, заточенная пика. Именно такой пикой закололи не так давно моего отца, закололи ударом в сердце… Незнакомец приставил пику к моей груди и слегка надавил. Я почувствовала неприятный укол и жалобно посмотрела на этого сумасшедшего.

— Мне больно, — прошептала я.

— Сейчас тебе будет еще больнее. Ты зачем, сучка, лазила в мою сумку? Тебя кто-то подослал? Ты что вынюхиваешь?

— Я не лазила в твою сумку, — соврала я, особо не надеясь на то, что он мне поверит.

«Боксер» ослабил хватку, но не отпустил.

— Я не лазила в твою сумку, — повторила я и почувствовала, как по щекам ручьем потекли слезы.

— Не ври, тварь! Я всегда над замком завязываю тонкую ниточку, чтобы потом было видно, вскрывали сумку или нет. Когда дергаешь за молнию, ниточка рвется. Невооруженным глазом ее никто не разглядит. Когда я зашел в купе, то почти сразу обнаружил, что она порвана. Ты лазила в мою сумку! Откуда ты знаешь про пластическую операцию? Ты первая, от кого я это услышал.

— Мой отец был пластическим хирургом. Он делал такие операции.

— Ты не ответила на мой вопрос: зачем лазила в мою сумку?

«Боксер» напряг руку, и пика проколола мою блузку. Я с ужасом посмотрела на него и прошептала:

— Я никому не скажу…

— О чем?

— Я никому не скажу, что видела в твоей сумке, честное слово. Я клянусь.

— Я не верю словам. Я верю только в одном случае: когда человек мертв.

Я хотела закричать, но «боксер» опять закрыл мне рот. Глаза его были безумны.

— Я ненавижу женщин, — прошептал он. — За то, что они ужасно любопытные. Твари. Я бы с радостью выколол этой пикой тебе глаза, чтобы ты никогда больше не увидела то, что ты не должна видеть. То, что тебя не касается.

Неожиданно дверь тамбура открылась, и рядом с нами остановились двое милиционеров. Я поняла, что спасена, и хотела закричать. «Боксер», моментально сориентировавшись, неуловимым движением спрятал пику в карман, прижал меня к стене и поцеловал в губы. Я не могла издать ни звука.

— Предъявите ваши документики, — произнес один из милиционеров, который по возрасту годился «боксеру» в сыновья.

«Боксер» на секунду оторвался от моих губ и быстро произнес:

— Командир, не вовремя ты со своими документами. Видишь, я с любимой прощаюсь, через несколько минут станция. Ты мне обламываешь последние минуты счастья. Ее сейчас муж встретит, и всё, а мне опять полгода следующей совместной поездки на курорт ждать.

Я хотела возразить, но тут же почувствовала весьма ощутимый укол. Все понятно: если я скажу хоть слово, этот ненормальный засадит мне пику в бок, даже не размышляя о том, что будет дальше. Я жалобно посмотрела на молоденьких ментов в надежде, что они все-таки проверят документы у моего «ухажера», но этот сумасшедший еще сильнее прижал меня к стене и стал терзать мои губы с такой силой, что я почувствовала вкус крови. Если так будет продолжаться, то через несколько секунд я просто потеряю сознание.

— Да ладно, Паша, пусть люди попрощаются, — улыбнулся один из ментов и покраснел до кончиков ушей, глядя на то, как «боксер» внаглую лапает меня за грудь.

— Любовь в документах не нуждается, — развел руками второй. — Счастливого продолжения отношений. Извините за причиненные неудобства и беспокойство, — засмеялся он и направился вместе с товарищем в другой вагон.

— Будь здоров, командир! — крикнул «боксер», свирепо посмотрев на меня.

В эту же секунду дверь снова открылась, и на пороге появилась проводница. В руках ее был веник, а во взгляде читались презрение и злость.

— Хватит тут обжиматься, как дети малые! — заголосила она. — Что, мест больше нет! Только мусор от вас. Приехали — Москва! Снимайте гостиницу и там обжимайтесь, а мне мести надо. Бессовестные!

Чудом собрав все силы, я наконец оттолкнула «боксера». Проводница выронила веник из рук и закричала мне вслед такое, что ей позавидовал бы самый изощренный матерщинник.

Поезд остановился, и пассажиры потянулись к выходу. Я заскочила в купе, схватила сумку и опрометью выскочила на перрон. «Боксера» не было видно. С его габаритами в узком коридоре, битком набитом людьми, особо не развернешься. Может, успею уйти?

На привокзальной площади я впрыгнула в такси и, задыхаясь, прокричала шоферу:

— Быстрее!

— Куда и сколько? — безразлично спросил он.

— В центр!

— Сколько?

— А сколько тебе надо? — занервничала я, оглядываясь по сторонам. Увидев «боксера», я не задумываясь, выпалила: — Тысячу, тысячу! Ты только дави на газ. Понял? Где у тебя педаль газа? Включай мотор и дави!

«Боксер» увидел такси и, ухмыльнувшись, направился в нашу сторону. Я стукнула шофера по плечу, и он наконец, очнувшись, завел мотор.

Когда машина тронулась, я с облегчением вздохнула и даже нашла в себе силы помахать грозившему мне вслед кулаком бандиту.

— Орешь как резаная, — возмущался шофер. — Если ты мне такие деньги платишь, то это еще не значит, что ты имеешь право вести себя, как тебе заблагорассудится. Я привык, чтобы клиенты обращались со мной вежливо.

— Вежливость не покупается за деньги, — назидательно произнесла я, откинувшись на спинку. — Я же не виновата, что ты такой медлительный. Запомни, хороший водитель всегда держит ногу на педали газа. Это на тот случай, если клиент хорошо платит и вдобавок во всему сильно торопится.

— Что случилось? — спросил шофер, но я не сочла нужным продолжать разговор и отвернулась. В конце концов, я плачу, а значит, и заказываю музыку.

— У тебя кровь на блузке, — услышала я голос шофера.

— Что?

— У тебя кровь с правой стороны.

Я опустила глаза и с ужасом посмотрела на блузку.

Она была запачкана кровью. На лбу выступил холодный пот. Не обращая внимания на водителя, я быстро расстегнула пуговицы. Все-таки этот ненормальный поранил меня своей чертовой пикой. Чуть ниже правой груди виднелся еле заметный порез, из которого тоненькой струйкой сочилась кровь.

— Вот черт, — растерянно прошептала я.

Шофер полез в бардачок, достал аптечку и протянул мне.

— Там есть вата и бинт. За твою тысячу могу оказать бесплатные медицинские услуги.

— Спасибо, без тебя обойдусь.

Я достала пузырек с зеленкой, смочила кусочек ваты и приложила к больному месту. Грудь сильно защипало, перед глазами поплыло. Мне захотелось закричать, но я стойко перенесла адскую боль и вернула аптечку водителю.