Нора Робертс - Адский огонь

Ознакомительный фрагмент

— И с чего ты собираешься начать?

Дядя Сэл начал было говорить — у него было свое мнение по любому поводу, — но дед властно поднял палец вверх. По словам Рининой мамы, он был единственным, кто мог заставить дядю Сэла проглотить язык.

— «Сирико» принадлежит Гибсону и Бьянке. Им решать, что и как делать. Чем семья может помочь?

— «Сирико» принадлежит мне и Бьянке, но все началось с вас. Я хотел бы выслушать ваш совет.

Дед улыбнулся. Рина видела, как эта улыбка раздвигает его пышные белые усы и прогоняет печаль из глаз.

— Ты мой любимый зять.

Это была старая семейная шутка. Соль заключалась в том, что Гибсон был его единственным зятем. Дед вышел обратно за ограждение и вернул барьер на место.

— Давай вернемся в дом, там поговорим.

Пока они, снова как на параде, шествовали друг за другом обратно к дому, Рина заметила, как дернулась штора на одном из окон у Пасторелли.

Слово «поговорим» было весьма вольным термином для описания события, собравшего вместе всю семью. Для этого потребовалось неимоверное количество самой разнообразной еды, старшим детям было велено присматривать за младшими, что вылилось в бесчисленные перебранки и даже драки. Под настроение детей бранили или смеялись над ними.

В доме стоял стойкий запах чеснока и свежего базилика. И еще в доме стоял страшный шум.

Когда дед сказал Рине, что она должна прийти в столовую, где собрались все взрослые, она едва справилась с волнением.

Стол был раздвинут во всю длину, и все равно всем места не хватило. Дети играли во дворе, кое-кого из женщин отрядили за ними присматривать. Рина была единственной из детей в столовой, где сидели мужчины, мама и тетя Мэг, которая была адвокатом и считалась очень умной.

Дед сам положил из большой фарфоровой супницы порцию спагетти на тарелку Рине.

— Итак, этот мальчишка, этот Джоуи Пасторелли, он тебя ударил, верно?

— Он ударил меня в живот и сбил с ног. И снова ударил.

Дед выдохнул через нос, а нос у него был большой, и звук получился такой, как у быка, когда он фыркает, прежде чем броситься на врага.

— Мы живем в такое время, когда считается, что мужчины и женщины равны, но все равно это неправильно, когда мужчина бьет женщину или когда мальчик бьет девочку. Но… ты что-то такое сказала или сделала этому мальчику, что он решил тебя побить?

— Я стараюсь держаться от него подальше, потому что он всегда задирается. И в школе, и на улице. Однажды он вынул карманный нож и сказал, что зарежет Джонни О’Хару, потому что он глупый Пэдди [10], а сестра Вероника отняла у него нож и послала его к матери настоятельнице. Он… он иногда так смотрит на меня, что у меня живот болеть начинает.

— В тот день, когда он тебя ударил, что ты делала?

— Играла с Джиной на школьной площадке. Мы играли в лапту, но было слишком жарко. Нам захотелось мороженого, и Джина побежала спросить у своей мамы, не даст ли она нам денег на мороженое. У меня вообще-то было восемьдесят восемь центов, но на две порции этого не хватало. А тут Джоуи подошел и говорит: «Пойдем со мной, я тебе кое-что покажу». Я не хотела с ним идти, и я сказала: нет, я жду Джину. У него лицо было красное-красное, как будто он бежал, он разозлился, схватил меня за руку и потащил за собой. Ну, я вырвалась и сказала, что никуда с ним не пойду. И тогда он ударил меня в живот. И он назвал меня нехорошим словом, которое означает… — Рина умолкла и робко посмотрела на родителей. — Я в словаре посмотрела.

— Ну, конечно, ты посмотрела, — пробормотала Бьянка и оглядела собравшихся. — Он назвал ее маленькой курвой. Это отвратительное слово, Катарина. Больше мы его в этом доме произносить не будем.

— Да, мэм.

— Твой брат пришел тебе на помощь, — продолжил дед. — Потому что он твой брат и потому что это правильно — помогать другим в беде. Твой отец тоже поступил правильно: он пошел поговорить с отцом мальчика. Но тот повел себя не как мужчина: он не сделал того, что должен был сделать, а нанес удар в спину твоему отцу. Скажи, Рина, это все случилось из-за тебя? Нет ли в этом твоей вины?

— Нет, деда. Но я виновата, что испугалась и не стала сама с ним драться. Я больше не буду бояться.

Дед невесело рассмеялся.

— Учись лучше быстро бегать, — сказал он. — А вот если не сможешь убежать, тогда дерись. А теперь, — он откинулся на спинку стула и взял вилку, — вот мой совет. Сальваторе, у твоего зятя строительный бизнес. Когда мы решим, что именно нам требуется, ты достанешь нам все материалы со скидкой. Джио, кузен твоей жены водопроводчик, не так ли?

— Я с ним уже поговорил. Все, что вам понадобится, Бьянка, Гиб.

— Мэг, нужно поговорить со страховой компанией. Если уж нам предстоит прыгать через обручи, чтобы получить чек, хорошо бы свести их число к минимуму. Ты этим займешься?

— Конечно. Мне хотелось бы взглянуть на полис, посмотреть, что там можно изменить или улучшить на будущее. И это еще не все. Заведено уголовное дело на этого… — тетя Мэг многозначительно подняла брови, глядя на Рину, — этого человека. Когда дело будет слушаться в суде, возможно, Рине придется давать показания. Вряд ли, но этого исключать нельзя. Я уже зондировала почву, — добавила она. — Обычно обвинение в поджоге доказать почти невозможно, но на этот раз у них все схвачено железно.

— Следователи работали скрупулезно, а вот поджигатель попался на редкость глупый. Прокурор считает, что он будет торговаться: сознается в поджоге, чтобы избежать более тяжкого обвинения в покушении на убийство. Доказательства у них есть, да к тому же два предыдущих привода по подозрению в поджоге.

Мэг намотала на вилку порцию спагетти, а вокруг нее за столом взорвался гул голосов.

— Этим летом он потерял работу автомеханика, — продолжала она, дождавшись тишины. — Через несколько дней в автомастерской, откуда его уволили, произошло подозрительное возгорание. Ущерб оказался минимальным, так как другой механик в тот самый вечер решил воспользоваться автомастерской для любовного свидания. Они опросили служащих, включая уволенного Пасторелли, но доказать поджог не смогли. Пару лет назад у него вышла ссора с братом жены в Вашингтоне. Его шурин работал на подстанции электропитания. Кто-то бросил в окно «коктейль Молотова». Одна… — тетя Мэг снова бросила настороженный взгляд на Рину, — ночная леди видела фургон, отъезжающий на большой скорости, даже запомнила часть номера. Но жена Пасторелли поклялась, что он был дома всю ночь, и они поверили ей, а не свидетельнице. — Мэг подняла свой бокал с вином. — Теперь они используют эти случаи для установления почерка и точно пришьют ему это дело.