Фрэнни Тэлбот - После грозы

Никогда Пирс не испытывал такого блаженства.

— Что вы тут делаете? — раздался удивленный голос.

Прервав поцелуй, Пирс слегка повернул голову, загораживая от вошедшего Элен, и сказал:

— Мы хотели бы поговорить со священником. Вы, должно быть, преподобный Кент?

— Нет, — рассмеялся вошедший, — я всего лишь органист. Преподобный придет через час. Располагайтесь, пожалуйста, и подождите. — Он повернулся, намереваясь уйти, и добавил: — Понимаю, вы уже не подростки. Но все же закрывайте дверь. Так будет лучше! — Забрав с полочки, висящей у двери, ноты, он попрощался и вышел.

В ту же секунду Пирс отпустил Элен. Оторваться от нее было нелегко, но разум приказывал ему остановиться. Иначе одному Богу известно, куда их заведет эта история.

Элен разочарованно вздохнула.

— Пора убираться отсюда подобру-поздорову, — хрипло произнес Пирс.

— Эрбах будет недоумевать, куда мы запропастились.

— Ничего, переживет. Может, мы устали ждать!

С этими словами Пирс увлек ее к двери. Он не отпускал ее, пока они не подошли к машине. Вдруг Элен замерла и оглянулась.

Его мускулы напряглись.

— Что такое?

Пирс встревоженно огляделся. Вроде все в порядке.

— Почтовый ящик!

Ящик как ящик! Правда, не совсем обычный — в виде церкви, выполненный на заказ. Но ничего странного в этом нет. Что же Элен так испугалась?

— Недавно я отправила письмо. И положила его в этот ящик.

— Что было в письме?

Она нахмурила лоб.

— Не знаю! Не помню…

— Может, подумаешь? Адрес какой-то, наверное, был?

— Наверняка. Но я не помню.

— Когда ты отправила письмо?

Элен задумалась.

— Наверное, позавчера, — медленно проговорила она. — Помню, что вышла из церкви, прошла тем же путем, что и мы сегодня, положила письмо в почтовый ящик и подняла флажок, чтобы почтальон забрал письмо… Для меня было очень важно отправить это письмо. Еще… мне кажется, я чего-то боялась.

— Молодчина, ты начинаешь вспоминать! Видишь, у тебя все получается. Главное не впадать в отчаяние!

Элен принялась разглядывать почтовый ящик.

— Как сложно! Все равно что пытаться сложить рисунок мозаики… На секунду меня словно озарило, и вдруг все снова прошло.

— Это только начало, — подбодрил ее Пирс. — Главное, память к тебе постепенно возвращается.

Они подошли к машине. Фокс ткнулся мордой Элен в грудь. Она почесала его за ушами. Пирс отвел взгляд.

— Не слишком его балуй! — сказал он. — Не будет держаться начеку, и пиши пропало.

— А ты… — спросила Элен, — тоже всегда начеку?

— Работа такая, — уклончиво ответил Пирс. — Иначе не выживешь.

Его тон не допускал дальнейших вопросов. Но Элен решила выяснить все до конца.

— Ты столько обо мне знаешь. А мне о тебе совсем ничего не известно. Может, поделишься информацией?

— Что ты хочешь знать? — холодно поинтересовался Пирс, намекая, что личные вопросы не приветствуются.

— Как ты стал сыщиком, например?

Пирс с облегчением вздохнул.

— Восемь лет прослужил в полиции. Уходя со службы, решил, что должен служить людям. Кое-какие навыки я приобрел, вот и стал частным сыщиком.

— Все-таки необычный выбор, — заметила Элен.

— У этой профессии есть определенные преимущества. В отличие от полицейских, например, необязательно играть по правилам.

— Ах вот что тебя прельщает! Ты считаешь правила несправедливыми?

— Иногда да. К тому же, будучи полицейским, не всегда знаешь, на чьей стороне справедливость.

— Почему ты не носишь револьвер?

Она и про это знает!

— Есть причины. Не хочу сейчас вдаваться в подробности.

— Как скажешь. — Помолчав, она перевела тему беседы в иное русло. — Ты сломя голову бросился на мою защиту. Ты не думаешь об опасности, а ведь неизвестно куда заведет нас наше дело и насколько затянется эта история. Тебе не о ком волноваться? Я не видела, чтобы ты кому-то звонил. Только своему начальнику — мистеру Кирку.

Пирс улыбнулся.

— Хочешь знать, не женат ли я? И нет ли у меня подружки?

— А это так или нет? — не отступала Элен.

— Ответ на оба вопроса отрицательный. Удовлетворена? — Пирс подмигнул ей. — Женат я ни разу не был. Да и серьезных отношений у меня ни с кем сто лет не было. Наверное, меня такое положение устраивает. Я сам себе хозяин.

— Просто ты не нашел женщину, которая знает, что тебе нужно…

— Вот как? — Пирс пожал плечами. — Не знаю, может, ты и права. Работа у меня неспокойная. Вечно в разъездах, ни дня, ни ночи, ни выходных. Откуда взяться подружке? Вот ты — другое дело.

Элен с молчаливым вопросом посмотрела на него.

— Ты, — продолжал Пирс, — красивая женщина. Наверняка у тебя должен кто-то быть. И целая орава парней, ждущих своей очереди, если твой нынешний ухажер тебе наскучит.

— Спасибо за комплимент! — рассмеялась Элен. — По правде говоря, я не больно-то общительна. Мне трудно с кем-то сблизиться. Если я болела в детстве, это еще не значит, что у меня не все дома. И не нужно относится ко мне как не вполне нормальной! Мне это претит! Находились у меня друзья, с которыми я время от времени встречалась, но наши свидания были мимолетны.

Пирс кивнул. Может, девчонка не такая уж психованная! По крайней мере, рассуждает логично. Верно оценивает свое место в мире.

— Многие, у кого в прошлом были проблемы, стремятся оградить себя от окружающих, — произнес Пирс, размышляя вслух.

— Ты это о ком? О себе или обо мне? — поинтересовалась Элен.

— У меня в прошлом не было проблем! — бросил Пирс. — Я из тех, кто знает, чего хочет.

— А я, скажешь, нет?

— Скажешь — да?

— Да, — отрезала Элен. — Я знаю, чего хочу. У меня очень простое желание: остаться в живых. Поэтому я и о тебе стремлюсь узнать побольше. Ты, возможно, единственный, кто в состоянии спасти мне жизнь.

Пирс опустил взгляд.

— Чего ты разозлилась?

— Потому что меня бесят те, кто считает, что проник мне в душу, и знает, что я думаю и чувствую.

— Поразмышлять над своими мыслями и поступками никогда не вредно, — наставительно заметил Пирс. — Возможно, у твоей амнезии психологическая причина: память блокирует нечто такое, о чем твой мозг отказывается вспоминать. Почему отказывается, это уже другой вопрос.

Элен испепелила его взглядом.

— И не смотри на меня так! Я не психиатр и толковать твое поведение по Фрейду не собираюсь. Но если ты задумаешься над тем, что вызвало потерю памяти, может, это подтолкнет подсознание и обрывки впечатлений сложатся в стройную картину. — Пирс помолчал, затем добавил: — Кстати, возможно, это выход. А? Гипноз! Что скажешь?