Юлия Шилова - Девушка из службы «907»

Выпив кофе, я быстро оделась, подкрасила губы и с грустью посмотрела на корзину цветов. Сергей, перехватив мой взгляд, протянул корзину мне.

— Возьми. Она твоя.

— Оставь ее себе. Отвези в аэропорт и подари жене.

— Это твоя корзина, — раздраженно повторил Сергей. — Жене я куплю другую.

Я не стала накалять и без того напряженную обстановку. Взяв корзину, в последний раз окинула Сережкину квартиру взглядом и направилась к его машине. Всю дорогу мы ехали молча, стараясь не смотреть друг на друга. Сережка безостановочно курил и что-то напевал себе под нос. Я зачем-то отрывала лепестки роз и выбрасывала их в окно. Наконец Сергей не выдержал и первым нарушил молчание.

— Странно ты стала себя вести, Света. Раньше ты совершенно спокойно переносила наезды моей супруги и никогда не высказывала недовольства по этому поводу. В этот раз в тебя словно бес вселился.

— Наверное, раньше мне было проще контролировать свои эмоции.

— Что же изменилось сейчас?

— Я поняла, что мне тяжело делить тебя с другой женщиной. Сегодня ты подаришь ей корзину цветов, зажжешь свечи и будешь заниматься с ней любовью на той самой кровати, где мы провели с тобой эту ночь. Эта постель еще хранит запах моего тела.

Не забывай, что это кровать моя и моей жены. Это наша семейная кровать. Знаешь, я всегда ценил наши отношения за то, что никогда, ни разу с момента нашего с тобой знакомства ты не претендовала на мою личную жизнь. Меня устраивали свободные отношения. Со вчерашнего дня ты начинаешь меня пугать. Ты ведешь себя так, словно хочешь, чтобы я почувствовал свою вину за то, что имею семью. Если ты и дальше будешь вести себя в том же духе, то, по всей вероятности, нам придется расстаться.

Я надулась и молча уставилась в лобовое стекло. Когда мы подъехали к моему дому, я открыла дверь и хотела выйти из машины, но Сергей осторожно коснулся моей руки и ласковым голосом произнес:

— Извини, Светик, если я сказал тебе что-то грубое. Будь умницей и старайся не влезать ни в какие истории. Через пару дней я тебе обязательно позвоню.

Улыбнувшись, я чмокнула Сергея в щеку и направилась к подъезду, размахивая корзиной изрядно поредевших цветов. Сергей проводил меня взглядом и уехал. На душе было скверно, словно соли насыпали на царапинку, начавшую заживать. Я и сама не знала, на что я так разозлилась. То ли на то, что через несколько часов Сергей встретится со своей женой то ли на свое дурацкое поведение.

Дойдя до лифта, я с опаской покосилась на закрытые створки, исписанные похабными словами, и пошла пешком.

Поднявшись наверх и открыв дверь, я прислушалась. В квартире было тихо. Значит, в мое отсутствие никто не приходил. Кинув сумку на табуретку и поставив корзину с цветами на пол, я скинула туфли и прошла в комнату. То, что я увидела, привело меня в шок. На моем диване сидели двое незнакомых мужчин внушительных размеров и пили кофе из моих фарфоровых чашек. На журнальном столике, вплотную придвинутом к дивану, лежала расстегнутая кожаная кобура с пистолетом внутри.

Сделав шаг назад, я подумала о том, что еще успею выскочить на лестничную площадку. Неожиданно огромная рука с силой толкнула меня вперед. Обернувшись, я вздрогнула. Передо мной стоял самый настоящий Кинг Конг с непропорционально длинными, мускулистыми руками, мощной грудью и недобро поблескивающими из-под нависших бровей маленькими, обезьяньими глазами.

— Страшно? — заржал он.

— Очень, — кивнула я.

— А я всегда считал себя симпатичным, — обиделся незнакомец. — Меня женщины любят, говорят, что я очень даже ничего.

— Они вам явно льстят, — в сердцах произнесла я.

Двое мужчин, сидевших на диване, громко заржали и в один голос произнесли:

— Вот видишь, Жорик, как ты девочку напугал. Еще немного — и она сознание потеряет.

Я, вздрогнув, посмотрела на них. Тот, что был постарше, улыбнулся во весь рот и сказал:

— Ладно, малышка, хватит в дверях стоять. Проходи, садись за стол. Кофейку выпей. Расслабься и чувствуй себя как дома. А на Жорика внимания не обращай. Он парень добрый, просто у него внешность такая. Его с самого младенческого возраста боятся. Он, когда родился, весил пять килограммов, да и роста был немалого. А потом анаболиками увлекся. Глотает их банками. Девки его и в самом деле любят. За таким, как он, как за каменной стеной. Если ты будешь хорошей девочкой и сделаешь то, что мы тебе скажем, ты тоже с Жориком можешь подружиться. Если, конечно, захочешь. А если не будешь нас слушать, Жорик разозлится. Тогда уж пеняй на себя. Он вон какой огромный. В миг разорвать может. И мы тут не сможем помочь. Даже вдвоем. У Жорика одна ручища чего стоит. Так что сядь за стол и будь умницей.

Я несколько раз оглянулась на гориллу и села в кресло. Жорик улыбнулся и опустился на табуретку. Табуретка не ьыдержала и с треском развалилась на куски. Жорик упал на пол и сквозь зубы выругался:

— Понаделали мебели, блин, даже нормально не посидишь! Совдеповская поди!

— Совдеповская, — машинально кивнула я и с грустью посмотрела на сломанную табуретку. Затем вспомнила подпаленный Сережкин ковер. Что значит моя табуретка по сравнению с его прожженным ковром? Да ничего!

— Завтра новую куплю, — махнула я рукой и сделала безразличное выражение лица.

— Денег, наверное, много, — улыбнулся седоволосый мужик и перевел взгляд на гориллу. — Жорик, садись-ка ты на пол. У девки вся мебель такая сопливая. Это тебе не канадский дуб. Мы здесь долго не задержимся. И так уж порядком засиделись.

— Простите, а как вы попали в мою квартиру? — вежливо поинтересовалась я.

— А что в нее попадать! — возмутился Жорик. Я посмотрела на его огромные ручищи и тяжело вздохнула:

— Оно и верно. С такими-то ручищами никаких отмычек не надо. Стоит вам на любую дверь надавить, она сама откроется.

— Надо же, какие мы догадливые, — усмехнулся Жорик и сел на пол. — Хорошо, хоть полы крепкие, — постучал он кулаком по паркету.

— Полы крепкие, не беспокойтесь. На другой этаж точно не провалитесь, — подтвердила я. Затем перевела взгляд на седоволосого мужчину. — А что вас, собственно, ко мне привело?

— Мы тут с трех ночи кукуем, — зло отозвался он. — Думали, что ты девушка порядочная, в своей кроватке спишь, а, оказалось, ошиблись. В ночном клубе, наверное, была?

— Нет. Я по ночным клубам не хожу. Я провела ночь с любимым мужчиной.

— Даже так… А ты своему мужчине уже рассказала свою сердечную тайну?

— Какую?

— О портфеле с пятьюдесятью тысячами долларов.