Джекки Мэрритт - Счастье Дины Колби

После его наглого приглашения заняться любовью на сеновале Рая удивило ее предложение побеседовать именно там. Машина действительно наделает слишком много шума. Дом исключается - там Нетти, поэтому, если они хотят уединиться в закрытом помещении, остается лишь амбар или другая из надворных построек.

- Сеновал так сеновал, - сказал он и жестом указал на лестницу. - Прошу.

Он полагал, что, поднимаясь вслед за ней, сможет поддержать ее, если она оступится, но Дина вскарабкалась по лестнице проворнее лани.

- Похоже, ты много раз бывала тут, - заметил он, сделав последний шаг.

- Бесчисленное количество! - Дина остановилась, подождав, пока Рай приблизится к ней.

Огромный сеновал разделяла единственная стена. Он уже много лет не использовался для хранения сена, и в воздухе стоял затхлый запах. Здесь было темнее, чем внизу, но Дина точно знала, где находится дверь в маленькую комнату, и уверенным шагом направилась к ней.

- Осторожно, - предупредил Рай, боясь, что она может споткнуться.

- Этот сеновал я знаю как свои пять пальцев, - отозвалась она.

- Не сомневаюсь, но здесь вагон всякого старья.

- Так было всегда, - с недовольной гримасой сказала Дина.

Они подошли к двери. Рай потянул за ручку.

- Скажи лишь слово, и я распоряжусь, чтобы парни навели порядок, - сказал он и открыл дверь.

Сквозь многолетнюю пыль, скопившуюся на стеклах двух окон, просачивался свет фонарей со двора. Дина заморгала. Если не считать небольшого участка, где стояла кровать, вся комната была уставлена ящиками и старой мебелью.

- Какой жуткий беспорядок, - с отвращением произнесла она. - Неужели здесь найдется хоть одна действительно нужная вещь?

- Одна, может быть, и найдется, - усмехнулся Рай. - С тех пор как я пришел сюда работать, меня так и подмывает произвести уборку. Но... - Он осекся, не желая сказать ничего дурного об отце Дины.

- ..но тебе не позволил отец, - закончила Дина. Ее взгляд переместился на кровать. - Ты поставил кровать. Или она уже была здесь?

- Да, разобранная на части. Пришлось ее отремонтировать и купить простыни и одеяла. Иногда я люблю побыть в одиночестве.

- И тогда ты приходишь сюда, - улыбнулась она. - Но ведь зимой здесь холодно. Он тоже улыбнулся:

- Конечно, в мороз я на сеновале не сплю. Но летними ночами здесь неплохо.

- Например, сегодня.

Они стояли лишь в нескольких дюймах друг от друга. Рай вдыхал запах ее духов, и от ее близости у него кружилась голова. Подняться на сеновал, чтобы побеседовать, - это было не самым разумным решением! Они здесь совсем одни, и вокруг так тихо, что он почти слышал биение ее сердца, - о своем и говорить нечего!

Им негде даже сесть. Конечно, если не считать кровати.

- Что ж, - сказала она, повернувшись к Раю, и ее сердце заколотилось еще сильнее. Они стояли, не отрывая взглядов, и сам воздух вокруг них, казалось, наполнился сексуальным возбуждением.

И вдруг они бросились друг другу в объятия.

- Дина, - хриплым шепотом произнес Рай, прежде чем прильнуть к ее губам. Это был страстный, жадный поцелуй, и казалось, лишь мгновение прошло с тех пор, как они целовались в кабинете. Все мысли и сомнения, занимавшие их сознание, когда они находились внизу, разом пропали, уступив место чувственному голоду, желанию и всепоглощающей потребности друг в друге.

За всю свою взрослую жизнь Дина не чувствовала ничего подобного. Один сумасшедший поцелуй сменялся другим. Она расстегнула его рубашку, и Рай застонал, когда ее руки заскользили по его обнаженной груди. Он сорвал с нее блузку и приник к ее груди.

- Как ты прекрасно пахнешь, - задыхаясь, произнес он, - словно полевые цветы в солнечный день. - Он поднял Дину и понес на кровать.

В ней пылал жаркий огонь. Все ее проблемы, заботы и тревоги затмило эйфорическое чувство полной раскованности. Завтрашний день вернет ее в реальный мир, но эта ночь принадлежит ей...

- О Боже... - простонала она, когда Рай опустил ее на кровать.

Он сел рядом с ней, оперся рукой на подушку возле ее головы и нагнулся, чтобы заглянуть ей в глаза. Она тоже смотрела в его глаза - смотрела без тени смущения или неловкости.

- Ты так прекрасна, - произнес он низким, хриплым голосом.

На этот раз она не стала возражать, может, потому, что действительно чувствовала себя прекрасной. И настоящей женщиной, как никогда привлекательной, а Рай был воплощением мужской силы и красоты.

- Ты тоже прекрасен, - сказала она, ловя его улыбку.

Но вот его улыбка медленно растаяла; он оторвал руку от подушки и прикоснулся к Дине, проводя пальцами по ее руке - от ладони до плеча. Затем наклонился, чтобы поцеловать ее, и, прежде чем коснуться губами ее губ, произнес:

- До тех пор пока я не встретил тебя, я не знал, что в моей жизни чего-то не хватает...

Его поцелуй не дал ей возможности ответить, но, закрыв глаза и ощущая нарастающее наслаждение, она подумала, что это, вероятно, самые приятные слова, которые она когда-либо слышала от мужчин. Они наполнили ее душу теплом и добавили уважения к Раю. Если она не влюбилась в него прежде, то это определенно происходило с ней теперь. Она обвила руками его шею и подарила ему ответный поцелуй, полный страсти, нежности и любви.

Ей льстило то, что он не спешил заняться с ней любовью. Его ласки были утонченными и неторопливыми, похоже, он наслаждался изгибом ее шеи и упругостью ее груди. Оторвавшись от ее губ, он осторожно снял с Дины лифчик. Она сбросила с его плеч рубашку, и та упала на пол.

Казалось, они танцуют танец любви. В промежутках между поцелуями - то страстными, то нежными - они без тени смущения расстались с остатками одежды. Любовь моя!.. - восхищенно думала Дина, упиваясь его объятиями.

- Бог мой, Рай, - прошептала она. - О!.. - Его рука скользнула между ее бедер. Она напряглась.

- Когда мужчина и женщина в первый раз оказываются в постели, - мягко прошептал он ей на ухо, - они идут путем проб и ошибок. Скажи мне, если я сделаю что-то такое, что тебе неприятно.

Дина нервно сглотнула. После Томми никто не прикасался к ней в этом чрезвычайно интимном месте, и, хотя сегодня вечером она была готова ко всему, инстинкт заставил ее насторожиться, но, чтобы показать ему, что готова к этому, она расслабила бедра и раздвинула ноги. А после очередного поцелуя она уже ничего не стеснялась, совсем ничего - даже если это чудо продлится всего лишь одну ночь.

Она подвергала себя риску и осознавала это, тем более что отдавалась мужчине, поклявшемуся никогда больше не связывать себя узами брака. Она-то давала подобную клятву с оговоркой: "Я выйду замуж только в том случае, если встречу идеального мужчину".

Что ж, идеальных людей не бывает, но Рай Хардин был чертовски близок к идеалу. Прикосновения его пальцев поднимали ее на все новые высоты удовольствия. Ее тело ритмично двигалось, отзываясь на касания его рук, по нему разливалось блаженное тепло.

И вдруг...

- Подожди, - задыхаясь, сказала она, перехватив его руку. - Я.., лучше бы... - Она не могла подобрать нужных слов.

Но Рай уже все понял. Еще раньше он положил под подушку маленький серебристый пакетик. Теперь он достал его, надорвал край и извлек презерватив. Он терпеть их не мог, но понимал их необходимость и никогда не пренебрегал ими. Единственное исключение - это первые несколько месяцев его недолговечного брака, когда он надеялся, что у них будет ребенок. Но вскоре он узнал, что его жена все это время принимала противозачаточные таблетки. И спала не только с ним...

Он помотал головой, стараясь избавиться от воспоминаний. Они уже не причиняли ему боль, но сейчас было отнюдь не время думать о прошлом, Дина была совсем не похожа на Кейт. Она не была похожа ни на одну из встречавшихся ему женщин.

Ослепительной молнией вспыхнула мысль: "Я люблю ее!"

Он ничего не сказал ей, ведь нужно было еще многое обдумать. Не сейчас. Позже, когда он будет один и сможет рассуждать здраво. А сейчас его сердце колотилось все быстрее, от этого у него шумело в голове, и он желал Дину еще сильнее, чем прежде.

Возвышаясь над ней, он, опираясь на локти, всматривался в глубину ее глаз, ища там ответы на вопросы, которые внезапно стали исключительно важными. "Почему ты так поступаешь? Любишь ли ты меня?"

Не подозревая о том, насколько глубоки его мысли, Дина обвила ногами бедра Рая и пригнула его голову к себе, чтобы поцеловать его в губы.

- Ну давай же... - прошептала она. - Я хочу тебя. Боже, как я хочу тебя! Желание переполняло ее, оно было таким настойчивым и жгучим, что Дина почувствовала себя совсем другой женщиной. Рай тоже почти утратил самоконтроль. Он обхватил руками ее бедра и приподнял ее. Дина изогнулась, судорожно хватая ртом воздух. Жар его плоти сжигал ее изнутри, заполняя все ее существо, и вожделение превратилось в неконтролируемое и неподвластное рассудку чувство. - Рай! - вскрикнула она, впиваясь ногтями ему в спину.

Встревожившись, он остановился. Ведь она такая хрупкая, а он такой большой.