Александр Тали - Любовь в перемотке (ЛП)

красивое лицо Уилла и его понимающие, голубые глаза. Он подарил мне слабую грустную

улыбку. Я даже не могла предложить ему что-то взамен.

- Приятно видеть, что ты снова с нами, - сказал он своим сладким британским

акцентом. - Я не хотел уходить, пока не был бы уверен, что ты в порядке. - Он посмотрел

на свои ноги, явно чувствуя себя не на своем месте.

- Спасибо за то, что поймал меня. Ты продолжаешь спасать меня. Я твоя должница.

Он поднял голову, чтобы взглянуть мне в глаза. В другом месте, в другое время, я

была бы везучей, что кто-то, такой как он, такой милый и заботливый, не говоря уже

великолепный - подарил мне свое внимание. Но в этом месте и в это время я была на одну

тысячу процентов зависимая от любви к моему мужу. Должно быть, Уилл уже видел наши

фотографии в новостях. Он знал, кто был на мне женат и что разделяет Льюиса и меня. Он

понимал, как сильно я любила своего мужа. Никто не мог конкурировать с этим. Он

подошел ко мне, встал на колени у моей кровати и опустил голову, чтобы поцеловать меня

в щеку.

- Эммили, я надеюсь, что ты вернёшь свою семью обратно и Льюису очень повезло,

ведь с тобой он будет счастлив... Он никогда не оставит тебя, и не думай, что ты можешь

потерять его. Он прямо сейчас борется за тебя... Я обещаю, если бы ты была моей, я бы

так же сражался за тебя.

Одинокая слеза появилась и покатилась по щеке, которую он просто поцеловал.

Уилл вытер мои слезы и продолжил:

- Это не подходящее время, но нам нужно поговорить. У меня есть кое-что важное,

что я должен сказать тебе. Я не был полностью честен с тобой. Тебе и мне нужно было

поговорить раньше. После того, как все это кончится, обещай мне, что ты позвонишь. Я

останусь в Нью-Йорке, пока я не слышу звонка от тебя. И я не уеду, пока мы не говорим.

Удачи, любимая!

И Уилл встал и ушел. Я сказала ему молчаливо «прощай». За это время я полюбила

его как друга и я не думаю, что я когда-либо увижу его снова.

Я и забыла о моей сестре, которая наблюдала весь этот наш разговор. Я посмотрела

на нее и получила молчаливый телепатический обмен. Я покачала головой, отвечая на

вопрос, который она задавала взглядом: «Нет, я не спала с ним». Она сделала громкий

вздох облегчения. Я знала, что она гордится мной, ведь я не изменяла Льюису. Я бы

никогда не изменила ему, даже если бы я полагала, что он обманывает меня. Он

единственный человек, которого я когда-либо любила. Он был моим первым и моим всем.

Я должна была быть там с ним, держа его за руку и помогая ему найти свой путь назад к

нам домой.

Через час я сидела на заднем сидении моего автомобиля с шофером и с моей

сестрой, которая держала меня за руку. Гора Синай была всего в двадцати пяти минутах

езды вверх по улице от нашего особняка. Меня трясло от холода, и мурашки пробежались

вверх и вниз по моей спине. Я не помнила, как это страшно, входить в больницу, с

момента рождения Роуз. Но я также была возбуждена, как и тогда. Теперь я просто

окаменела. Если бы я закрыла глаза, я почувствовала, как руки Льюиса лежали на моем

животе этим ранним утром в июне восемь лет назад.

«Эм, детка, дыши. Все будет хорошо. К концу сегодняшнего дня у нас уже будет

маленькая девочка. Ты и я, станем родителями, Эм. Ты очень храбрая. Я люблю тебя так

сильно».

Я помню его рядом со мной и каждую минуту в этот длинный, страшный день. Я

кричала сквозь мои схватки в ожидании моего раскрытия по дюйму. Льюис держал мои

руки, потирая спину и шепотом говоря мне на ухо, как он хотел бы забрать всю мою боль,

если бы он мог. Я любила его так сильно. Я бы поменялась с ним местами прямо сейчас. Я

не была бы в состоянии ходить по этой земле, зная, что он не будет со мной. Если Льюис

умрет, я бы тоже умерла.

Мы прибыли в больницу в четверть двенадцатого. Часы работы давно закончилась.

Тем не менее, Льюис Бруэл был не просто еще одним пациентом на горе Синай. Кроме

того, он был благодетелем больницы и его знал весь Нью-Йорк, так же он был зятем

доктора Адель Маркус. Моя мама, как глава дерматологии больницы на горе Синай,

держала все под контролем. Мы поднялись на лифте на шестой этаж в блок интенсивной

терапии. Дженна знала, где находится отдельная комната Льюиса. Я последовала за ней,

как призрак; на самом деле не живая, больше похожая на существо, находящееся не в

реальности. Мы зашли к нему на этаж. Проходя другие палаты в коридоре, я могла

слышать звуковые сигналы мониторов сердечного аппарата. Я видела Майка, стоящего

впереди. Он прислонился головой к стене. Увидев нас, он обрадовался и почти бегом

направился к нам. Прежде, чем он даже заговорил со своей женой, он быстро потянул

меня в свои объятия. Он вытирал свои слезы. Я никогда не видела моего красивого, так

называемого брата, в слезах. Пожалуйста, Боже, пусть Льюис будет в порядке.

- Эмили, мне так жаль, - выкрикнул он, наполовину рыдая.

- Нет ... Нет ... Нет ... Не жалей, Майк. Пожалуйста, скажи мне, что он жив.

Майк отодвинулся, чтобы посмотреть на меня.

- Льюис все еще без сознания. Врачи говорят, что ему нужно время. Его сердцу

лучше. Я не должен был позволить ему справляться со всем своим дерьмом в одиночку. Я

его лучший друг. Я знал, что он воспринимает все болезненно. Я должен был дать ему

лучший совет. Он не хотел, чтобы ты волновалась.

Я кивнула, все еще проигрывая в голове его слова. Пожалуйста, Боже, помоги это

пережить. Пожалуйста, Боже, пусть он живет. Дженна подошла обнять нас обоих. Мы

все шли рука об руку, чтобы увидеть моего любимого. Я сделала несколько шагов к палате

Льюиса. Я не заметила людей, сидящих у стены. Я посмотрела вокруг и поняла, что

коридор был выстроен со скамейками и люди, занимали почти все свободное место. Они

были не просто случайными людьми. Они были нашими друзьями, и многие из них

близкими деловыми партнёрами Льюиса. Палаты в этом крыле больницы были пусты.

Я впервые увидел маму Льюиса.

- Элизабет, - сказала я почти неслышно, когда я врезалась в ее объятия. Свежие

слезы снова начали падать.

- Эмили, ты здесь, не плачь, дорогая. Льюис проснулся вчера, врачи с ним сейчас,

его прогноз хороший и я уверена, что он очнется ради тебя в ближайшее время.

Я посмотрела ей в глаза. Я не была уверена в том, что она сказала мне, возможно,

моя голова не соображала. Она кивнула в ответ на моё шокированное выражение лица.