Ayliten - Время жить

Мне же, с детства приученному доверять только себе и деньгам, а в любой ситуации отталкиваться от худшего, сложно было понять эту точку зрения. Думать о людях лучше, чем они есть на самом деле - опасно и недальновидно. Точно так же, как и без оглядки доверять даже своим друзьям, не требуя Непреложного Обета.

Родители Поттера доверились хвостатому уродцу, которого считали своим преданным другом, и что из этого вышло?

Впрочем, я никогда не был против, если люди заблуждались на мой счет, и охотно вводил их в заблуждение. Это было очень удобно, хоть и противоречило понятиям чести, жить по которым меня с младенчества пытался научить дед.

«Всегда выполняй свои обязательства, либо никогда не давай слов или клятв», - всегда говорил Абраксас Малфой. Он был аристократом старой закалки, ни разу на моей памяти не поступившийся своими убеждениями.

Что бы он сказал, интересно, узнав, что сначала я предал Дамблдора, а потом и Волдеморта?

Зная деда, он бы, пожалуй, лично меня выпорол. Он еще и после первого исчезновения Волдеморта, судя по воспоминаниям матери, рвал и метал, когда мой отец изворачивался, словно уж, пытаясь оправдаться. Сам Абраксас предпочел бы тюрьму, я уверен в этом.

В детстве я мечтал стать таким же как он, когда вырасту.

Я усмехнулся, вылил грязную воду и поднял голову, глядя на свое отражение. Бледный, встрепанный, в выцветшей рубашке. И правда, хорек, а не наследник рода Малфоев.

Мне стало противно. Стараясь не глядеть больше в зеркало, я убрал ведро, тщательно вымыл руки и пошел переодеваться, твердо решив выкинуть это тряпье, и даже на отработке следить за своим внешним видом.

* * *

Вечером прилетела сова от родителей. Мама на нескольких листах описывала их жизнь, жаловалась на промозглую погоду и бесконечно сожалела о том, что мне до окончания отработки запрещено выезжать из страны. Отец же, в его обычной скупой манере, интересовался ремонтом, текущими делами на принадлежащих нашей семье предприятиях, а в самом конце сдержанно похвалил меня за ловкий ход с Поттером.

Разумеется, Люциус Малфой даже в страшном сне не мог бы представить, что я на самом деле подружусь с золотым мальчиком - слишком много всего слышал от меня про Поттера еще на протяжении учебы в школе.

Обычно письма от родителей разгоняли тоску в душе - я был рад, что они остались живы, избежали тюрьмы, и теперь в полном порядке живут во Франции. Общество, поначалу не слишком лояльное к бывшим последователям Волдеморта, все-таки впустило их в свой круг. Да и как бы могло не впустить, если на историческую родину вернулись потомки самого Арманда Малфоя. Да еще и поселились в родовом замке, почти пустовавшим на протяжении десяти с лишним веков. До того, как Люциус и Нарцисса уехали из Британии, в замке обитала лишь прислуга, мы с семьей приезжали туда только летом, на несколько недель.

Но сегодня почта не вызвала радости. Наоборот - едва дочитав письма, я весьма неаккуратно швырнул их на стол и откинулся в кресле.

Настроение, еще утром бывшее приподнятым, стремительно понеслось под откос, стоило только вернуться в пустынный дом. Чувство триумфа, которое я испытывал, просматривая утреннюю прессу и шагая по коридорам Мунго, сопровождаемый шлейфом недоверчивых шепотков и сплетен, ушло, оставив после себя разочарование и пустоту.

Да, я добился своего. Обо мне снова говорили, вот только мне самому рассказать об этом было некому. Не с домовыми эльфами же беседовать.

Чего стоит победа, если даже отмечать ее приходится в одиночку?

Если даже с отцом не получится поднять бокал и выпить за фамильную малфоевскую изворотливость.

Проклятье.

Даже с бывшими однокурсниками не встретиться - середина недели, у всех свои дела и заботы. Далеко не все семьи отделались так легко, как моя. У кого-то родителей упекли в Азкабан, с кого-то содрали огромные штрафы - и многие мои однокурсники, такие высокомерные и уверенные в будущем во времена Хогвартса, сейчас вынуждены были работать. Конечно, были и те, кто вышел сухим из воды, но, в любом случае, появляться на пороге без приглашения или предварительной договоренности - дурной тон. Так себя вести - значит, признаться в том, что Драко Малфою одиноко. Вот смеху-то будет.

К тому же, это ведь даже не одиночество. Просто неудовлетворенное тщеславие.

Подхватив плащ, я вышел на улицу.

На Лондон неуловимо и неотвратимо надвигалась осень. Дождя не было, но в тяжелом, словно слежавшемся воздухе пахло сыростью. Уже стемнело, и мощеная камнем улица влажно поблескивала под огнями фонарей.

Я прогуливался, не совсем представляя, куда и зачем иду. По-хорошему, следовало вернуться домой, подняться в мастерскую и закончить, наконец, картину - выставка уже в субботу, сегодня среда, и времени почти не остается, а полотно по-прежнему не дописано. Но домой не хотелось. Мысли о пустых комнатах нагоняли тоску, и я не узнавал сам себя - я ведь никогда, с самого детства, слишком уж не тянулся к людям. В Уилтшире, в стенах старинного поместья, жизнь текла всегда тихо, размеренно и спокойно, без лишнего шума и веселых компаний. Конечно, часто у нас собирались друзья семьи, но такое происходило не ежедневно. К тому же, это были не шумные вечеринки вроде тех, что закатывались в Хогвартсе.

Забавная штука жизнь. Когда вокруг меня постоянно было общество - и хогвартских приятелей, и случайных знакомых, - я не цеплялся за них. Я принимал их внимание как должное, и грубо осаживал, когда они пытались переступить очерченные мной рамки. Ту же Паркинсон, которая все школьные годы ходила за мной хвостом, я мог игнорировать и по несколько дней. Было очень приятно осознавать, что у меня есть своя свита в лице вечных подпевал вроде Крэбба с Гойлом, но еще в Хогвартсе постоянное общение подчас меня утомляло. А с людьми, вроде Нотта, к которым я испытывал нечто похожее на уважение, я держался исключительно деловой линии, не ощущая желания заглядывать к кому-то в душу и не открывая своей.

Остаться в одиночестве, не имея рядом даже родителей, оказалось весьма неуютно.

Я вытащил из кармана плотный картонный прямоугольник, оказавшийся визиткой Поттера. Излишней любовью к изыскам Поттер явно не страдал - картон хоть и высшего качества, но обычный, белый, надпись сделана не от руки, и даже не магически, а при помощи обыкновенной литографии.

* * *

Площадь Гриммо, 12.

Дом, который нельзя обнаружить, если не знать, где он находится. Старинный особняк Блэков - помню, как возмущалась мама, сетуя о том, что дом ее предков оказался завещан Поттеру, не имевшему на него никаких прав.

Не думал, что Поттер останется жить в столь мрачном месте. Хотя, вполне возможно, что он сделал там неплохой ремонт.